по прозвищу Кобра III. Москва 1980

Все собравшиеся друг друга хорошо знают.

— Светлый Гессер! — буднично и без предисловий начинает говорить один из двоих абсолютно одинаковых как однояйцовые близнецы Инквизиторов, — В адрес Инквизиции от Дневного Дозора поступило заявление с обвинением вашего сотрудника Антона Городецкого в двойном немотивированном убийстве зарегистрированных тёмных Иных. Детали этого обвинения известны всем?

Гессер, Артур, Антон и другие присутствующие молча кивают.

— Светлый Гессер! Что можете заявить по существу данного обвинения?

Шеф молча бросает Артуру, Инквизиторам и самому Антону слепки памяти Антона. И через некоторое время Инквизитор возглашает:

— Обвинение в части немотивированности убийства тёмных Иных снято, остальное — в силе. Приговор — четыре воздействия 1-й степени в пользу Дневного Дозора. Наказание Антона Городецкого — на усмотрение руководства Ночного Дозора. Обжаловать Приговор будете, светлый Гессер?

— Нет, Ваша честь, не буду! — говорит шеф, — Но, при одном небольшом дополнении.

Все, включая демона Артура — руководителя «Дневного Дозора», на вид, вальяжного моложавого господина в модной импортной одежде и с изящными золотыми украшениями, с вопросительным любопытством смотрят на Бориса Игнатьевича…

— На слепке памяти Городецкого все мы прекрасно видим, — начинает свою речь Гессер, — Что, его штатный служебный амулет дозорного «Нефритовый жезл» практически разряжен и при всём желании он не смог бы нанести двум тёмным Иным летальное поражение, тем более такое тяжёлое — они были, буквально, разорваны в клочья, после чего, все клочки испарились, если я не ошибаюсь…

Гессер делает паузу.

— Так, вот, я боюсь даже приблизительно назвать силу произведенного воздействия. Генераторов магической энергии такой мощности в офисах обоих Дозоров нет, даже суммарно. И, это — первое!

Присутствующие задумчиво молчат. Сказать им нечего. С наблюдением Гессера нельзя не согласиться. Всё, именно так. А, значит, вампиров убил не Антон Городецкий и не своим разряженным штатным служебным амулетом «Нефритовый жезл».

Тогда, кто же и чем это сделал?

— Рядом со следами Антона, начиная с входа в парк, на дорожке мы чётко видим ещё одни следы. Они идут вплоть до половины расстояния к месту убийства и затем прерываются, а их хозяин, видимо, исчезает. Кто это, мы сказать не можем, не видим, т. к. Антон шёл по следу мальчика, опустив голову. Это — второе!

Все присутствующие Иные начинают перематывать слепки. Так и есть! Другие следы имеются рядом со следами Антона. И по этим следам видно, что шёл мужчина, шаг широкий и тяжёлый… Остальное, установят эксперты.

— И третье, уже крайнее, — говорит Гессер, — На месте обрыва этих следов мы видим лёгкую… лёгонькую такую… флюктуацию… на минуточку, флюктуацию Мироздания. Да, вот, эта рябь! Т. е., в этом месте кто-то, буквально, на один квант подвинул назад пространственно-временной континуум — а это… наша с Вами реальность, коллеги! И если кто-то из присутствующих здесь способен сделать так же, или знает кого-либо, или слышал или читал о том, кто может это сделать, прошу немедленно нам сообщить!

Ошарашенные Иные молчат. Им нечего сказать… Таких сильных магов, кто мог бы подправить структуру Мироздания в локальном объёме, в этом мире нет и никогда не было. Первым отмирает Инквизитор:

— Так, найдите его, светлый Гессер, и обвинение в двойном убийстве тёмных Иных будет снято с Ночного Дозора полностью, я обещаю!

— Именно об этом я и хотел просить, Ваша честь, — быстро говорит Гессер, — Но, при этом, прошу запретить Дневному Дозору мешать мне в этих поисках! Тем более, что о нас Он уже знает всё… ну, или почти всё… так как полностью срисовал всю память Городецкого и затёр у него в голове весь вчерашний день, я это вижу… а мы о Нём не знаем ни-че-го! По крайней мере, пока.

— Принимается! — резюмирует Инквизитор и уже разворачивается к своей машине, уезжать.

— Э-э-э, — недовольно хрипит демон Артур, — Я пготестую! Гессег Его, конечно, найдёт и конец Балансу?!

— Протест отклонён! Ищите Его, светлый Гессер! После будем гадать…

СЦЕНА 3/6

Офис Ночного Дозора. Кабинет Гессера

— Антон! Будь добр, — Гессер кидает Городецкому ещё один слепок его памяти, — Коллегам для экономии времени я дал немного обрезанный вариант, начиная с тропинки в парк, а этот полный, с вагона метро. Сходи в лабораторию, по старой памяти. Сопоставь! Он стоял где-то рядом с тобой в вагоне.

И уже через час Борис Игнатьевич Гессер держит в руках толстую папку — копии Паспорта гражданина СССР, Свидетельства о рождении, Военный билет, Студенческий билет, Комсомольский билет, Профсоюзный билет, Удостоверение члена Всесоюзной организации охраны природы, Карточка медицинской диспансеризации, Карточка регистрационного учёта и ещё множество всевозможных бумажек, безальтернативно обуславливающих жизнь человека в СССР, включая полные данные на всех родственников, Татьяну и её семью.

С чуть смазанной, но, вполне качественной цветной фотографии на Гессера смотрит симпатичный белобрысый парень — 19 лет от роду по документам. Высокий, улыбчивый, с живыми глазами… Взгляд открытый, прямой и уверенный. Но, что-то, такое… властное и стальное, в этом взгляде присутствует, Гессер это хорошо видит.

«Вот ты какой, студент Антон Архипов… — думает Гессер, — Или не Антон? Или не Архипов? Ну, это всё мы скоро выясним…»

СЦЕНА 3/7

Офис Дневного Дозора. Приёмная руководителя

— Алиса, пгивет! Агентугные спецдонесения пгиносили? — в приёмную входит сам её хозяин — демон Артур.

— Да, босс, все уже у Вас на столе, метки целые, не вскрывали, я проверила, — секретарша-ведьма Алиса встаёт заварить начальнику традиционный кофе.

И уже через две минуты Артур держит в руках копию папки, где с фотографии на первой странице на него смотрит симпатичный белобрысый парень…

СЦЕНА 3/8

Текстильщики

Всё семейство Татьяны, в моём, естественно, присутствии, пьёт чай с маковыми сушками и вафельным тортиком «Север» в комнате её родителей — «большой» комнате, как её все называют. На кухню в 5 кв. метров сразу четверо взрослых, просто, не влезают.

— Мам, пап… — Татьяна смущается и запинается, — У нас с Антоном для вас есть важные сообщения!

Родители умильно улыбаются, прихлёбывая чай. Самое наше важное сообщение они уже давно расшифровали, но озвучить его, конечно, нужно. Традиция!

— Во-первых, мы с Антоном… мы с Антоном… решили пожениться и просим на это вашего благословения, — наконец-то выкладывает главную новость пунцовая от смущения Татьяна.

— Бла-го-слов-ля-ем! — хором отвечают довольные родители. Видимо, репетировали…

— Во-вторых, мы с Антоном завтра уезжаем на море, примерно, на месяц, отдохнуть… К открытию Олимпиады точно будем, мы туда идём. И, в-третьих, вы идёте с нами на закрытие Олимпиады 4 августа, вот билеты!