По прозвищу Шрам

– Бакир! Бакир! Какие-то люди странные в подъезд заходят, на бандитов похожи! – заверещала Азалия, выбегая из комнаты дочери. Через несколько секунд в дверь забарабанили.

– Милицию надо вызвать, – спохватился Бакир, подбегая к телефону, стоящему в прихожей.

– Открывай, Бакир! Я от Данияра! Ничего мы вам не сделаем! С нами адвокат! У нас дело важное! Хочешь, чтобы Наджия жить осталась, откроешь! И без ментов только, они ей не помогут! Только я могу её спасти! – раздался громкий бас за дверями.

– Не верь им, – шикнула жена. – Идите в комнату и не вылезайте оттуда, – приказала сыновьям.

Бакир на дрожащих ногах поплёлся к дверям, и всё же открыл.

– Что вам всем от моей дочери надо? Я сказал жене, она сейчас в милицию позвонит, – испуганно промямлил он.

– Я же сказал, без ментов. Я от Данияра Забирова. Помнишь такого? Он послал меня свою дочурку Наджию защитить.

– Проходите в зал, поговорим, – облегчённо вздохнул Бакир.

Наджия через приоткрытые двери всё слышала и недоумевала. Почему незнакомец назвал какого-то Данияра её отцом. Послышался топот ног, гости шли в гостиную.

– Игорь, останься у дверей. Егор, подключи магнитофон к телевизору, будем видео смотреть. Где твоя падчерица, Бакир? Тащи её сюда, – услышала девушка грозный голос и забилась под стол от страха.

– Нет, пожалуйста, не трогайте Наджию. Она ни в чём не виновата. У девочки сегодня праздник, свадьба. Все разговоры завтра. Пожалуйста, прошу вас, – умоляющий голос матери.

– Не волнуйтесь, свадьба никуда не денется. Будет свадьба, обещаю. Ладно, сам её отыщу.

– Нет, пожалейте! – крикнула Азалия и встала у дверей.

– Бакир, не хочешь неприятностей, утихомирь свою жену! – рыкнул Шрам. – На диван сели, живо!

Чигаев был в бешенстве. Он никогда бы не подумал, что от него потребуют отдавать долг чести вот таким вот образом. Девчонка была ни в чём не виновата, как и её родня, но сейчас Шрам этого не понимал. Душу затопила безумная злоба. Лютый не прав. Шрам был готов пойти на мокрое, но никогда не жениться. Он слишком хорошо знал, что такое семья. Да, он не пьёт как отец. Но с его образом жизни жена и дети – уязвимое место. То, во что можно ударить. Сам с Ветром не раз пользовался таким шантажом, умыкая отпрысков несговорчивых богатеев. Никого не убивали, но суть от этого не меняется.

Конец ознакомительного фрагмента.