По прозвищу Стрелка

— А какие? — с тихой злобой произнес Стеценко, — Скажи мне, какой сталкер не знает, на что идет? По телевизору, в газетах, в Интернете — везде есть информация о том, что неизученные или нелегальные дары Зоны могут стать источником чьей-то смерти! Чьей-то боли! Но сталкеру наплевать! Он идет в Зону и тащит из нее всю эту радиоактивную хреновину, потому что ему нужны деньги! На красивую жизнь, на кабаки, на баб, на кредиты! И ему все мало! Даже если он вылечит больную мать или ребенка, вирус Зоны селится в нем и не отпускает! Но я вам скажу, что у Зоны нет вируса! Это обычная человеческая жадность! И только она в оконцовке карает сталкера, а не мифические Хозяева или что там еще придумывают слабаки!

— Я не согласна с тем, что вы говорите! — вдруг сказала Яна, — Не все настолько жадные! Я слышала о многих, которые реально завязали с Зоной!

— Мне кажется, некоторые идут сюда еще и от безысходности, — задумчиво сказал Филин.

— Правильно! — согласился подполковник, — Именно так! И как раз вы здесь по этой причине. Я знаю ваше прошлое. Вам не нужны золотые горы. Вас не оценили на гражданке, но оценят здесь. Итак, что вы скажете?

— Откуда вы про нас знаете? Уже справки навели? — скривился «качок».

— У нас есть стукачи во всех барах, во всех кланах и у всех военных, которые позволяют вам сюда пробраться, — объяснил Стеценко, — Любой барыга в Зоне барабанит нам или СБУ. Ведь если сталкер не толкает артефакты ему или научникам, то значит, у него есть посторонний клиент или свой «коридор». И его необходимо закрыть! Потому что сегодня этот сталкер вынес безобидный «этак» для смартфона своей дочери, а завтра вынесет «Кольцо Мебиуса» для «Аль-Каиды»! А ваша мать или дети окажутся под обломками дома, где какой-нибудь отморозок активирует аномалию!

— Ну, это уж слишком! — покачал головой Филин, — Ведь есть кучи способов вытащить отсюда артефакт!

— Например? — с усмешкой заинтересовался Стеценко, присаживаясь на край стола и закуривая.

— Ага, начинай стучать! — в тон ему усмехнулся «качок», и Яна поняла — опять что-то случится!

Никто не заметил, как мелькнул нож. Но вот он уже в горле смутьяна, по рукоятку сидит в ямочке под кадыком, а сам парень удивленно таращится перед собой, подергивая руками в беспомощных попытках что-то поймать.

Стеценко не дал ему упасть. Он быстро подошел к нему, сдернул со скамьи и зашвырнул в комнату, где сталкеры сидели до этого в наручниках. По пути подполковник успел вытащить нож из горла.

— Как он мне надоел! — пробормотал военный, вытирая оружие салфеткой, что нашлась в верхнем ящике стола. С силой саданул кулаком по стене: — Дежурный!

Конвоир наконец появился, бросил равнодушный взгляд на ноги, торчащие из дверного проема.

— Что там с уборщиками?

— Сейчас придут. У них какие-то технические проблемы были, — объяснил верзила.

— Мы идем в класс. Где навести порядок, покажешь, — распорядился Стеценко и, не затушив, бросил окурок в банку из-под кофе, которая стояла в углу комнаты. А потом поднялся, широко расставив ноги и вытащив из кобуры пистолет.

— Итак, товарищи призывники! Вся планета смотрит на нас, потому что мы — последняя преграда! Я предлагаю вам не служить, а работать на государство! Военных и научников можно купить, а вас купить будет нельзя! Кто не согласен, лучше сами сделайте шаг вперед и желательно — поближе к этой двери!

* * *

Класс был большим и светлым. Яне это понравилось. Однако девушка не стала рассматривать стенды, украшающие стены помещения, и не бросилась к окнам, чтобы изучить местонахождение здания. Контора производила впечатление слишком серьезной, сбежать отсюда было явно нереальным делом, а пятеро молодых, здоровых мужчин, убитых просто за неправильное общение в течение одного утра, было слишком много!

— Ну, что там? — лениво поинтересовалась она, когда Золотой и Филин закончили исследовать класс и уселись за столы.

— Ничего особенного. Лес и забор, — ответил Золотой.

— Без колючки? — спросила Яна, зевая.

— Обычный. Высокий только.

Яна по привычке заняла место в первом ряду, что даже в детдоме шло вразрез с ее хулиганскими замашками. Волковой, впрочем, было наплевать на стереотипы. Она всегда хотела научиться чему-то новому, так как чувствовала от этого пользу для будущего, из-за чего с обучением проблем перед ней никогда не стояло.

— Мне не нравится, что этот подполковник всех мочит, — сказал Золотой, — Уже начинаешь думать, о чем его спрашивать.

Яна покосилась на него и потом закрыла глаза и положила голову на руки. Ей хотелось спать.

— Я жрать хочу! — сказал парень со шрамом, посмотрев в их сторону, и Филин его поддержал поднятием руки.

Минут через десять, когда сталкеры начали в открытую подремывать, в класс вошел Стеценко вместе с каким-то старичком очень бодрого вида и со Звездой Героя России на груди.

— Так, отдыхаем, значит. Это хорошо. Вы должны чувствовать себя здесь, как дома… — на ходу бросил подполковник, — Знакомьтесь! Наш юридический консультант, Михаил Трофимович Игнатов. С любыми вопросами обращайтесь к нему. Ну, Трофимыч, объяснишь потом сам…

Он отыскал глазами Серегу, показал на него пальцем.

— Ты как раз мне нужен! Ты чем раньше занимался?

— В Синдикате? У наемников? — уточнил немного смущенный Золотой.

— И у них тоже!

— Снайпер СВД, ВСС и американская Arma Lite AR-30 (при этих словах у Яны заныло в груди от экстаза); водитель бэ-цэ; переводчик с английского и немецкого, радиотехническое и компьютерное обеспечение, — спокойно ответил Серега, отчего в классе воцарилась гробовая тишина.

— Отлично! Значит, ты и правда Золотой! И в плену карликов был именно ты? — довольно уточнил Стеценко, — Собирайся, для тебя есть работа особого статуса!

И тут же осадил:

— Как от боевика от тебя толку все равно ни хрена не будет!

Золотой хотел было выразить несогласие, но покосился на Яну и передумал, ободряющее ей улыбнувшись:

— Прорвемся!

Девушка кивнула ему и пожала плечами. Молодец парнишка, ничего не скажешь! Но не более того. Свое обещание она выполнила — не бросила его у карликов.

Проводив глазами Стеценко и Золотого, сталкеры перевели внимание на юриста, который, положив на стол толстую кожаную папку, занял место за трибуной.