По Рождестве Христовом

— Мы должны быть неподалеку от горы Афон.

— Да вот она, — сказал монах.

Я сел на свое место. Далеко, над облаками, возвышается заснеженная вершина. Она непохожа на пирамиду, поскольку линия ее правого склона очерчивает своего рода ступеньку. Так вот она какая, каменная глыба, которую гигант Афон метнул в Посейдона. Гора, которую Дева Мария увидела со своего корабля. Я не испытываю восторга, который охватывает великих путешественников, когда они открывают землю своей мечты. Хотя не исключено, что определенную радость, которую доставляет удовлетворение любопытства, я все же ощущаю.

Колпак монаха опять раскачивается взад-вперед. На этот раз я уверен, что он молится. Его спутник что-то бормочет, серьезно, будто слова песнопения. Я знаю, что византийская музыка обходится без инструментов. Она сочинялась для голосов. Точнее, для мужских голосов. Вспоминаю, что все апостолы Христа были мужчинами, тогда как из дюжины Олимпийцев шесть принадлежали к женскому полу. Три из них, если память не изменяет, отличались безупречной нравственностью — Афина, Артемида и Гестия, которая, хоть и была богиней домашнего очага, собственной семьи завести не сумела. Зато три остальных совершенно пренебрегали нравственными принципами: Гера вышла замуж за своего брата Зевса; Деметра, тоже сестра Зевса, родила от него ребенка, а Афродита была женой и любовницей двух своих сводных братьев — Гефеста и Ареса.

Самолет мало-помалу углубляется в облака. Пилот, г-н Цилидис, объявляет, что в Фессалониках, где мы приземлимся через десять минут, идет дождь. Я не успел посмотреть на план города, знаю только, что гостиница «Континенталь» находится на улице Комнин. По счастливой случайности, наводя вчера порядок на столе, я нашел телефон Минаса Копидакиса, бывшего однокашника, который учится теперь в Аристотелевском университете. Похоже, он был искренне рад, услышав меня. Заставил пообещать, что мы увидимся как можно скорее. Сообщил о своем разрыве с Ирини; это напомнило мне, что наши когда-то сердечные отношения ослабли именно из-за этой девицы, взбалмошной актриски, без умолку трещавшей о своих профессиональных планах.

Воображаю богов Античности, укрывшихся в пещере у подножия Олимпа вскоре после своего свержения. Они слышат веселый звон церковных колоколов. Некоторые обвиняют в своих бедах Зевса. Говорят, что он должен был разработать заповеди и дать своим жрецам модель организации. Другие сердятся на Мойр, поскольку в конечном счете это они все решают, даже судьбы богов. Наконец кое-кто упрекает Аида в гнусном обращении с мертвыми. Похоже, им всем известно, что новая религия сулит усопшим молочные реки и кисельные берега. Афина утверждает, что греки начали отдаляться от своих богов еще во времена Троянской войны, потому что Аполлон, Apec и Афродита оказывали поддержку их противникам.

— Все из-за этой шлюхи! — заявляет Гера, которая не может поверить, что ее супруг никогда не спал с богиней любви.

В иллюминаторы самолета стучит дождь. Я так сильно затянул свой ремень безопасности, что мне трудно дышать. Боги удаляются в глубь пещеры, подальше от дождя. Зевс догадывается, что ему следует пресечь споры.

— Мы никогда не утверждали, что создали мир. Мы получили его таким, какой он есть, и не пытались изменить. Надеюсь, что когда-нибудь греки будут нам благодарны за то, что мы оставили их свободными. Вы же сами видите, я даже дождь не способен прекратить.

13.

Фессалоники встретили меня перезвоном колоколов и проливным дождем.

— У вас тут много церквей, — заметил я таксисту.

— Да, целых восемьдесят.

Но он был не в настроении говорить, возможно, из-за дождя, разогнавшего народ с улиц. Было десять часов. Колокольный звон напомнил мне триумфальное освобождение города греческой армией в 1912 году, после почти пяти веков османского владычества. «У этого города наверняка накопилась куча дурных воспоминаний», — подумал я.

Через мокрые стекла машины я прочитал название: улица Иоанна Цимисхия. Значит, одна из главных городских магистралей напоминает о том самом Цимисхии, который короновался императором после убийства своего дяди Никифора Фоки. Святой Афанасий простил ему это преступление и заручился его поддержкой. Надо полагать, что у императоров вообще было в обычае истреблять родственников. Г-н Кумбаропулос, который преподавал нам в университете византийскую историю, на первой же лекции сообщил, что Константин Великий, почитавший себя апостолом и чуть ли не преемником Христовым, убил своего старшего сына, а вторую супругу утопил в кипящем котле.

Названная в честь одной из самых известных семей Византии улица Комнин оказалась крохотной ведущей к морю улочкой. Отель «Континенталь» занимает старое обшарпанное здание, которое вполне могло быть построено еще во времена турецкого владычества. Комната, которую предоставил мне портье, по счастью, довольно просторная. Я провел в ней час, дожидаясь, когда кончится дождь. Изучил карту и брошюрку, которая к ней прилагалась. Поскольку город вытянут вдоль залива Термаик, большая часть карты окрашена в голубой цвет. «Фессалоники ни на миг не теряют море из виду». Я узнал, что город основан македонцами, но не сохранил от тех времен ничего, кроме своего имени: Фессалоникой звали сестру Александра Великого. От римской эпохи тоже мало что осталось. Конечно, улица Эгнация, пересекающая город из конца в конец, напоминает своим названием античную дорогу, которая связывала Италию с Константинополем, а порт Галерия — императора Галерия, погубившего в 306 году святого Димитрия, покровителя города, однако Фессалоники помнят, в основном, Византию. Ее церкви — византийские, городские стены — византийские, ее крепость, долго служившая тюрьмой под названием Йеди-Куле, тоже византийская, а здания, окаймляющие площадь Аристотеля, построены в византийском стиле.

Юстиниан, кажется, способствовал развитию города, ставшего в его время огромным перекрестком, где обменивались своими продуктами Европа и Азия. Тем не менее фессалоникийцы гораздо больше пострадали от византийцев, которые преследовали их за привязанность к многобожию, чем от римлян. Кумбаропулос говорил нам, что христиане заставили язычников сторицей заплатить за муки, которые претерпели от них в первые века. Этот преподаватель любил нас удивлять. Его раздражала наша убежденность в том, что все византийские императоры принадлежали к большой эллинской семье, и он открыл нам, что до VII века официальным языком Византийской империи была латынь и что Константин Великий разговаривал со своей матушкой, святой Еленой, вероятнее всего, по-латыни. Мы были поражены, что эти две столь почитаемые православием личности общались на языке, недоступном большинству греков.

Брошюрка отмечает, что фессалоникийцы неоднократно восставали против византийцев. Было восстание при Феодосии в IV веке, а через десять столетий разразилась революция зелотов, которые хотели установить демократический строй, основанный на социальном равенстве. За то короткое время, что зелоты удерживали власть, они казнили немало аристократов и конфисковали имущество церквей и монастырей.

История Фессалоник — настоящий приключенческий роман. Они были завоеваны сарацинами, норманнами, проданы венецианцам, видели нашествие тех же захватчиков, которые опустошили гору Афон, и приняли толпы беженцев, в частности, евреев из Испании.

Поскольку дождь, похоже, зарядил надолго, я решил не обращать на него внимания. Спустился вниз и спросил у портье зонтик. Зонта у него не было, но зато нашелся большой пластиковый пакет из какой-то кустарной кондитерской. Я попросил его показать мне на карте автовокзал, с которого можно доехать до Урануполиса.

— На Афон собрались?

Я сказал, что рассчитываю выехать во вторник рано утром, и он предложил забронировать мне место.

— Я Святую Гору хорошо знаю, езжу туда каждый год с друзьями. Нам нравится быть в своей компании, без жен. Чувствуешь себя моложе, забываешь о семейных обязанностях, о проблемах. Тамошний ранний подъем армию напоминает.