По секрету всему свету

– Осмелюсь доложить, тут и думать нечего, - деревянным голосом отчеканил гость.
– "Язык" может дать много важных сведений. Когда он нужен, мы идем в тыл врага и берем "языка". А потом работаем, чтобы у него язык развязался...

Такого ответа товарищ Бармалей не ожидал.

– Я о другом языке...

– Понял! Другие языки нам не нужны. Достаточно и тарабарского в объеме устава.

– Но почему?
– удивился товарищ Бармалей.

– С врагом солдату говорить не о чем. Врага бьют без разговоров. А остальныне сами должны заботиться, чтобы их с врагами не спутали.

Трубочка задымилась. Появилась какая-то задушевность.

– Ваши корни откуда?

– по-отечески спросил товарищ Бармалей.
– Из каких краев?

– Корней у солдата нет!
– отбарабанил солдат.
– Отрубил и забыл. А на новом месте пустить их не успевает: только прибыл - уже переводят. Для солдата родина там, где его армия. И эту родину армия будет защищать на любой территории. От любого коренного населения.

– Дети у деревянных солдат есть?
– заботливо спросил призрак.

– Так точно!
– прогромыхал депутат.
– Сыновья и дочери полков!

– А как они относятся к языкам коренного населения?
– со слезой в годосе спросил товарищ Бармалей и как ученый-языковед, и как самый большой друг детей.
– Изучают в туземных школах?

– Никак нет!
– браво докладывал защитник отечества.
– Никак не относятся, потому что никакого отношения к этим языкам не имеют. Армия товарища Джюса - армия освободительная. Она освобождает наших детей от изучения языков местного населения. Да и зачем они? Мы корней нигде пускать не собираемся. А если понадобится, то мы и местное население освободим от родных языков. Пусть только кто-нибудь обратится к нам за защитой!

Товарищ Бармлей раскурил свою знаменитую трубочку.

– А как местное население относится к деревянным солдатам?проговорил он сквозь дымовую завесу.

– Армия деревянных солдат - любимое детище Страны Дураков! убежденно произнес гость.

– Это правильно, - поддержал товарищ Бармалей.
– Но появились и другие мнения. Как старый солдат, как генералиссимус деревянных солдат буду откровенным!..

И товарищ Бармалей рассказал, какая страшная опасность нависла над непобедимой деревянной армией.

Кое-кто толкует о возрождении малых родин - тех, где родились. Они держатся корнями за родную землю. А на родной земле - и язык должен быть родным, говорят они. Мы, конечно, не против языков, сказал товарищ Бармалей. Говорите, пожалуйста, но только так, чтобы никто не слышал! А то, чего доброго, с врагами спутаем! Но они не хотят говорить неслышно. Хотят во весь голос. А вместе с родными языками вернутся и сказки, и сказочные герои коренных народов, которые с древних времен охраняли их земли, их обычаи, их права... а это ужасно. Это опасно. Если сказочные герои вернутся - коренные народы откажутся от деревянных солдат. Они скажут: мы любим свою землю и сами будем ее охранять. И не станет братства по деревянному орижию!

– Мы объявляем в Стране Дураков военное положение! Мы не позволим посягать на братство!..
– заскрипел деревянными зубами, затопал деревянными сапогами гость.
– Тревога! Измена! Страна Дураков в опасности! Мы всем покажем Кузькинну мать!

Товарищ Бармалей поморщился.

– Не шумите! Здесь же происходит заговор, а не базар, - унял он деревянного вояку.
– Лучше поднимите голос в защиту справедливости в Верховном Совете! Мол, языки - это хорошо. Но почему должны из-за них страдать дети? Наши дети - сыны и дочери полков? Ведь они скитаются по Стране Дураков, как перекатиполе, и все родные языки для них, как иностранные! Сколько же им учить иностранных языков? Ведь они из-за этого только наплачутся! Сколько из-за кого-то слез, чистых детских слез прольется, как из раненых берез! Разве можно назвать справедливым решение, если оно держится на детских слезах?!

– Деток жалко!
– треснул себя кулаком из железного дерева по фанерному бушлату деревянный солдат.

– Все для детей! Все лучшее - детям!
– поддержал товарищ Бармалей порыв депутата.
– Армия не позволит их обижать! Деревянные солдаты выступят на защиту детей! А заодно - искоренят все коренное... Такие законы нужны не всем. Армии он не нужен. А если закон не нужен всем - это не закон. Лучше принять другой закон - о тарабарском языке. Во-первых, он всем одинаково чужой. Кроме самих тарабарцев. И поэтому все перед ним будут одинаково равны. И всем одинаково просто будет стать тарабарцами, как при царе Горохе и планировалось. Другого выхода не будет. А во-вторых, за тарабарский язык - армия. И спорить с ней бесполезно. На ее стороне сила. А на чьей стороне сила, на стороне того и правда. Сила и правда - на стороне тарабарского языка, товарищ депутат! Наше дело правое - мы победим!

– Ура! Ура! Ура!
– прорявкал деревянный служака, который словно лишился всяких корней - отрубил их и забыл.

– А вот Кузькину мать показывать пока не надо, - урезонил товарищ Бармалей.
– Держите ее в резерве главного командования. Она наше тайное оружие. Пускай матереет. А то как пойдет крыть по матушке - не остановишь!

– Позвольте выполнять?

– Позволяю, - кивнул усами товарищ Бармалей.
– Но прежде невидимки подкрасят вас как на парад. Внешний вид завтра будет решать все... Это приказ!

– Рад стараться!
– заорал гость и притопнул деревянной ногой.

Прибежали невидимки. Словно опытные носильщики, они опрокинули деревянного солдата на брезентовые шлейки и вынесли, как шкаф, вслед за остальными.

Устали все. Даже невидимки. Но товарищ Бармалей был неутомим.

– Введите!
– негромко скомандовал он.

И невидимки тотчас внесли на двух пинцетах ворох грязных лохмотьев. Под ними отчаянно дергался чумазый коротышка.

– Не имеете права!
– вопил он.
– Отпустите меня! Я личность неприкосновенная! Вы слышите? Я депутат Пачкуля!

– Не волнуйтесь, товарищ депутат. Мы вас и пальцем не тронем, успокоил его низенький усатый человек в зеленом френчике и галифе. Видите ли, пинцеты гарантируют вам полную депутатскую неприкосновенность, а нам - чистоту рук. Думаю, стороны договорятся. Итак, рад познакомиться. С вами говорит товарищ Бармалей!

Депутат задергался еще отчаяннее. Он бился, словно муха в паутине. И визжал, как поросенок.

– Почему вы испугались?
– огорчился товарищ Бармалей.
– Неужели я такой страшный? Я знаю, враги пугают мною маленьких детей. Но разве вы ребенок? Вы хоть и сказочный, но все-таки герой!

– Все равно б-б-б-б-боюсь, - дрожал коротышка.

– Но почему?
– не мог понять товарищ Бармалей.
– Ведь вы меня совсем не знаете. Я же переселился в Мир Призраков до того, как вас сочинил писатель Носов!

– Ага, - захныкал Пачкуля.
– Вы и мертвый всегда живой. А это еще страшнее!

Товарищ Бармалей наклонил голову с усами к плечику и ненадолго задумался.

– Хорошо, - сказал он.
– Если вы и вправду так меня боитесь, то я вам разрешаю себя полюбить. Сильно-сильно. И сделаю для вас что-нибудь хорошее. Скажите, вам нравится ваше имя?