По следам неизвестных животных

Это мифическое существо настолько прочно засело в головах дарвинистов и геккелистов, что на шестидесятилетие Геккеля ему была подарена картина, изображающая пасущуюся семью питекантропов. На картине, принадлежащей кисти Габриэля Макса, были представлены самец и самка, держащая на руках новорожденного. Они казались людьми из-з$ длинных развевающихся волос, выпрямленной осанки и голой кожи, и обезьянами из-за низкого лба, высоких надбровных дуг и вытянутой нижней части лица.

К созданию картины, в 1894 году, западный ученый мир еще не знал о замечательной находке останков человекообезьяны на Яве.

Горячий поклонник Геккеля, молодой голландский врач Эжен Дюбуа отправился с колониальной армией в Нидерландскую Индию в надежде раскопать на дондских островах, родине гиббонов, останки человекообезьяны. Не утверждал ли его учитель, что гиббоны являются ближайшими родственниками человека?

На Яве, а точнее, в области Тринила на берегу речки Соло, он и извлек из вулканического туфа, относящегося к плиоцену, фрагмент черепной коробки с выпуклыми надбровными дугами и пологим лбом, которая вмещала в себя объем мозга больших, чем у современных антропоидных обезьян, и меньший, чем у человека. Вместе с куском черепа ему попались два коренных зуба и бедренная кость, свидетельствующая о прямохождении ее обладателя.

Основываясь на этих скромным, но бесценных для науки образцах, доктор Дюбуа провозгласил в 1894 году, что он нашел останки "недостающего звена", промежуточной ступени, которую предсказала дарвинская теория. Находка вызвала всплеск энтузиазма среди сторонников эволюционного учения. Во время Международной выставки 1900 года публика могла встретить среди множества экспонатов слепленного из папье-маше реконструированного питекантропа.

Находка Эжена Дюбуа подверглась суровой критике многих ученых, некоторые из них выдвигали, впрочем, довольно обоснованные аргументы. Но охота критиковать пропала, когда благодаря систематическим изысканиям, проведенным в 1936-1939 годах голландскому палеонтологу Ральфу фон Кенигсвальду удалось найти еще три черепа питекантропа. Пекинская находка более полных останков человекообезьяны, очень схожей с питекантропом, (ее можно было бы назвать не синантропом, а Pithecanthropus pekinensis), значительно расширила наши знания оо этих необычных существах. Действительно ли это предки человека?

Вряд ли верна эта точка зрения. Большинство антропологов относят питекантропов к ветви, отделившейся в конце третичного периода от человеческой линий. Но некоторые - а вместе с ними и сам Дюбуа - считают их гигантскими гиббонами, отказавшимися от древесного образа жизни.

Для нас сейчас важен сам факт существования промежуточного звена - некой человекообезьяны. Ведь мы начали разговор с того, что жителям Суматры она встречалась до самого недавнего времени.

ОРАНГИ БЫВАЮТ РАЗНЫМИ

С незапамятных времен по Суматре бродят слухи о том, что на юге острова живет двуногое существо, похожее на человека, но у которого также много признаков обезьяны. Первым донес яр ученого мира это упоминание Марко Поло. Он писал: "Пусть вам будет известно также, что в этом королевстве Ламбри (имеется в виду провинция Ямби) встречаются люди с длинными хвостами, но без шерсти. Эти люди живут в горах, нравов они диких..."

Марсден, комментатор английского издания трудов Марко Поло (1818), считал, что речь идет о двух обособленных народах, живущих в глуши Суматры и прекративших всякую связь с другим населением острова. Этих аборигенов называли на острове orang kubu и oranggugu. Первые довольно многочисленны, писал комментатор, они занимают районы между Палембангом и Ямби. У них наличествует языковое общение, в пищу их входит все подряд: олени, слоны, носороги, собаки, змеи и обезьяны.Существа гугу встречаются реже. Они покрыты шерстью и в целом мало отличаются от рыжих антропоидов, которых мы называем орангутанами.

Чтобы читатель лишний раз не ломал голову, уточним, что оранги кубу, о которых писал Марсден, и поныне живут на Суматре (по новой орфографии их имя пишется koeboe). Это племя аборигенов, которое заселило горные леса на юго-западе острова, то есть там, куда и поместил их в своем комментарии Марсден.

Что касается орангов гугу, то на первый взгляд их можно отнести непосредственно к орангутанам, так как жители Явы, поеловам Бонтиуса, считают, что эти рыжие обезьяны умеют разговаривать, но скрывают это, чтобы их не заставляли работать.

Но одна вещь совершенно очевидна: ни те, ни другие не имеют хвоста. Правда мы знаем сегодня, что этот оранг сам по себе не служит признаком дикости. Но, думается, что Марко Поло не пришлось лично встречать антропоидных существ с длинными хвостайи.

Более свежие упоминания о хвостатых суматрансхих людях также порождены слухами; они касаются небольших похожих на человека существ, покрытых шерстью, но передвигающихся на двух ногах. Как это напоминает таинственных цейлонских ниттаево!

Голландские колонисты называют их либо оранг пендек (короткий человек), либо оранг летио (бормочущий человек). Но эти имена употребляются только на севере провинции Бенкулен и на юге Палембанга. В Равасе их называют атоэ пандак или атоэ римбо, на севере Палембанга - седапа, вдоль берегов Батанги Хари, Тамбези и Ямби - ияоэ, на юге Бенкулена - седабо или гоэгоэ. Последнее имя, очевидно, и упоминает Марсден в начале прошлого века.

Что же это за таинственные существа? Сначала выясним, что рассказывают о них аборигены.

Последние убеждены, что гугу не относятся ни к тому, ни к другому виду гиббонов (а их на острове водится три вида: оелорукий гиббон (Hylobates lar albimanus), чернорукий, или быстрый гиббон (Hylobates agilis) и сиаманг (Symphalangus syndactyels). Их также не считают орангутанами.

Оба имени - орангутаны и оранг певдек - можно принять за разные варианты одного и того же названия. Кроме того, в трудах по естественной истории можно часто встретить упоминание о том, что аборигены Суматры верят в сущест.вование на их острове нескольких видов орангутанов. Для справки сообщаем, что слово "оранг" означает "человек" и применяется ко всем существам, более менее похожим на человека.

Например, имя оранг Малайи должно переводиться как "малайский человек", а оранг пендек - "маленький человек". Имя же орангутан означает "лесной человек" (западные ученые часто употребляли неправильное название "орангутан", которое означает "человек-должник"). Малайцы называют оранг бланда знаменитого носача (Nasalis larvatus), самцы которого обладают огромным висящим носом. У них, однако, это имя означает "голландский человек", так как носы самих малайцев короче, чем у европейцев.

Доктор Шеню в "Энциклопедии естественной истории" (1885) явно заблуждается, утверждая, что "малайцы с восточной части Суматры называют орангутанов маве, тогда как в Индрапуре и Бенкулене они известны под именами оранг пенда или пандекх". ,

В другой же части труда Шеню справедливо замечает, что территории обитания орангутанов приурочены к низинным, заоолоченным областям, покрытым сумрачными лесами. Другими словами, эти обезьяны никогда не забредают в горные леса, простирающиеся на Суматре в восточной и северной ее частях.

Книга доктора Шеню, очевидно, основывается в некоторой степени на фундаментальном произведении Мюллета и Шлегеля о природе "Голландской Индии", опубликованном в 1839-1844 годах.

Эти авторы также считали, что имя пендек принадлежит орангутанам, встречающимся изредка в южной части Суматры.

Как видим, ученых не слишком интересовали загадочные оранги - вплоть до появления дарвиновского учения и сенсационных находок Эжена Дюбуа.

КАК ВЫГЛЯДИТ "МАЛЕНЬКИЙ БОРМОЧУЩИЙ ЧЕЛОВЕК"?