По следам Почемучки. Рассказы и сказки

– А в каком порту? – спрашиваю я.

– Да не в порту, а в нашем дворе, на подходе к дому, – уточняет папа. – Когда она будет возвращаться из магазина.

– Ура! – обрадовался я. – Наша мама – корабль!

А папа посмотрел на меня очень серьёзно и говорит:

– Только сначала надо эксперимент провести – измерить скорость воздушных поцелуев. Тогда мы будем точно знать, в каком месте двора и с какой силой поцелуи натолкнутся на маму.

Я вышел во двор, папа – на балкон.

– Лови! – кричит папа, пускает воздушный поцелуй и включает секундомер.

… Бац!!! И я лежу на снегу. Это воздушный поцелуй уложил меня наповал. Не успел я подняться, как подбежал взволнованный папа.

– Ой-ёй-ёй! – сказал он. – Ты в порядке? Ну, слава Богу! Дальнейший эксперимент мы будем проводить на кошках и собаках. На четырёх ногах им легче удержаться.

Тут же мы поймали дворовую кошку Синьку, посадили на дорожке, по которой должна была пройти мама, и папа пустил с балкона новый поцелуй.

Синьку приподняло, словно смерчем, закрутило и шлёпнуло в сугроб. Перепуганная Синька выскочила из сугроба и с диким воплем забралась на самую верхушку берёзы.

– Ну и дела! – говорит папа. – Бедная Синька! Как же я не рассчитал?..

– Ты просто соскучился по маме и очень хочешь её обрадовать, – говорю я. – Поэтому посылаешь слишком быстрые и сильные поцелуи. Тебе надо быть поспокойнее.

– Да, – соглашается папа. – Нельзя рисковать мамой. Вдруг и её так же… в сугроб завьюжит. Давай ещё на собаках потренируемся.

Дворовая собака Найда спокойно уселась на отведённое ей место посреди дорожки и с удовольствием стала грызть наш сухарь. Но стоило папе вытянуть губы для воздушного поцелуя, как Найда сразу почувствовала недоброе, выплюнула сухарь и, дико взвизгнув, скрылась в кустах.

– Вот и собаку перепугали, – огорчился папа.

– Наверное, тебе не стоит так сильно губы вытягивать, – говорю я. – Из-за этого поцелуй получается резким и плотным, как удар футбольного мяча.

– Может, ты и прав, – говорит папа. – Надо прежде всего скорость воздушного поцелуя по формуле рассчитать.

Целых два часа мы выдумывали формулу, и она у нас всё-таки получилась:

ЖПВ x СЛ

СВП =

РДЛЧ x ДГ

СВП – это Скорость Воздушного Поцелуя.

ЖПВ – Желание Поскорее Встретиться.

СЛ – Сила Любви.

РДЛЧ – Расстояние До Любимого Человека.

ДГ – Длина Губ.

По этой формуле мы ещё долго рассчитывали нужную скорость поцелуя, и, наконец, всё было готово. А тут и мама возле дома появилась. Мы выбежали на балкон и с точно рассчитанной по формуле скоростью послали несколько нежных поцелуев навстречу маме. Поцелуи облепили маму, словно воздушные шарики.

Мама от неожиданности вскрикнула и тут же медленно и плавно вместе с тяжёлыми хозяйственными сумками поднялась в воздух. И воздушные поцелуи понесли её в сторону балкона, в наши с папой объятья.

Борщ по-флотски

В одном конце нашего двора лежит толстое бревно. А в другом – длинная доска. Если положить доску на бревно, получатся качели. Мы с папой так и качались. Он вниз – я вверх. Я вниз – он вверх. Он в воздухе, я на земле. Он на земле, я в воздухе.

– Э-ге-ге, – говорит папа. – Надоело каждый раз на землю возвращаться. Давай полетаем?

– Только потом давай обратно на землю вернёмся, – говорю я.

– А куда ж мы денемся? – говорит папа. – Мама нас к обеду ждёт.

Он прыгает на свой конец доски и подбрасывает меня в воздух. Я взлетаю под облака и тихонечко руками машу, чтоб на месте удержаться. Папу дожидаюсь.

Тут подлетает ко мне папа. Он сообразил попросить какого-то дяденьку, чтобы тот его подбросил.

– Ой! – говорит папа грустно. – А парашюты мы и забыли…

– Это пустяки, – говорю я. – Представим себя снежинками и медленно опустимся на землю.

– Ничего себе – снежиночка! Во мне 80 кило, – огорчается папа.

Но огорчается он недолго. Ведь вокруг такая красота! Солнце на снег светит. Снег блестит и отражает свет обратно на небо. Даже непонятно становится, где земля, а где небо. Всё вокруг голубое! И мы с папой в чёрных пальто летим сквозь эту голубизну.

А папа говорит:

– Жаль, я свой пёстрый шарф дома забыл. Можно было бы им помахать, народ внизу поприветствовать.

И стали мы с папой мечтать, будто мы – вверху, а народ – внизу. Мы шарфом пёстрым машем, а народ радуется, в затылке чешет и кричит: «Во дают!..»

Только размечтались, а с земли вдруг голос из рупора раздаётся:

– Первый-первый, я второй! Ну-ка, заходите с планёром на посадку!

Оказывается, мы пролетали над аэродромом. Аэродромщики не привыкли, что люди сами по себе летают, и приняли нас за самолеты.

– Нет, – говорит папа, – не будем садиться на их аэродром. Они нам сразу номера прилепят, придётся летать под номерами.

– Да, – соглашаюсь я. – Под номерами совсем не то. Скучно под номерами летать.

– Второй, второй! – кричит папа вниз. – Посадку произвести не могу. Шасси не выпускаются. Ухожу на запасной аэродром.

Отлетели мы с папой в сторону. И тут нам навстречу – стая ворон. И эти тоже не привыкли, что люди сами по себе в небе летают. Ка-а-ак загалдят! Как начали толкаться!

– Ой! – кричит папа. – Я иду колом!

И пошёл колом. Ну, и я вслед за ним тоже колом.

– Осторожно – земля! – кричит папа.

И – бум!!!

– Вижу! – кричу я.

И бац!!!

Хорошо, что я лёгкий. Совсем неглубоко в снег зарылся. А папа тяжёлый, головой в сугробе застрял. Папа возился, пыхтел-кряхтел и, наконец, встал на ноги. Встать-то он встал, а сугроб с головы снять не может.

– Или голову в сугробе оставить, или сугроб домой нести, – размышляет папа.

– Лучше сугроб отнесём домой, – предлагаю я. – Чем ты обед будешь есть, без головы-то?

Пришли мы домой. Папа сразу к горячей батарее прислонился. Чтоб сугроб побыстрей растаял. Ну, сугроб и растаял. Лужа получилась – о-го-го!

– Сейчас придёт мама и устроит нам баню, – говорит папа.

А тут и мама пришла. Посмотрела на лужу и говорит:

– Вы моряки, что ли?

– Вот-вот, – говорим мы с папой. – Моряки мы и есть. Морские души!

– Раз вы моряки, то на обед я сварю вам борщ по-флотски, – сказала мама.

И сварила нам борщ.