По следу четырех
Шрифт:
– Ладно, с этим все ясно, – прошипела Эльвира. – Что вы от нас хотите?
– Во-первых, вы прекращаете свою деятельность! Если нам станет известно, что таким образом ограблена еще хоть одна старушка,
Они промолчали.
– Вам нужно время для обсуждения?
– Да чего тут обсуждать! – махнула рукою толстая Зина. – Слава богу, так кончилось! Могло быть и хуже! Вы как хотите, а я больше этим ни за что не буду заниматься! Себе дороже!
– Замолчи, дура! – прикрикнула на нее Элечка. – А кто вы, собственно, такие, по какому праву…
– Если вы хотите говорить о правах, что ж, мы передадим дело в милицию, вы наймете адвоката и вот с ним уже говорите о своих правах сколько влезет!
Элечка молчала. Светлана и Барыгина выжидательно смотрели на нее, а Зина с трудом поднялась из-за стола.
– Все! Я ухожу! И больше, Эля, я тебе ничего не должна, хватит, и так позору наглоталась выше головы!
– Да иди, иди, колода! Толку от тебя как от козла молока!
– Спасибо вам, ребятки, а то и впрямь в тюрьму
бы загремела! – со слезами в голосе сказала Зина.– Еще загремишь! – произнесла Элечка. – Никогда не поздно!
Зина вопросительно взглянула на меня.
– Я могу идти?
– Конечно! Идите!
Митя с Костей посторонились и пропустили ее к двери. Она оглянулась.
– Эля! Соглашайся! Другого выхода нет!
И она ушла.
– Еще какие будут условия? Ты же вроде сказала: во-первых? – поинтересовалась Элечка.
– Да! А во-вторых, вы навсегда оставите в покое госпожу Горемыку и ее племянницу. А если не дай бог с кем-то из них что-то случится, то материалы опять-таки немедленно попадут в милицию.
– Да, не вздумайте на них наезжать! – взвизгнула Мотька. – Хуже будет!
Краем глаза я заметила, что Олег умирает со смеху.
– Итак, каково ваше решение, госпожи Мухоморова, Культяпкина и Барыгина? – спросила я немного погодя.
– Ладно, черт с вами! Пропадите вы пропадом! – выпалила Эльвира.
Ого! Уже второй раз за три дня мне желают пропасть пропадом! Но ничего, зато опять наша взяла!