По следу Сезанна
Шрифт:
— А что с ним делает Камилла?
Андре ничего не знал о личной жизни своего редактора. Для всех сотрудников «DQ», даже для Ноэля, она оставалась тайной и служила источником множества сплетен, иногда совершенно фантастических. Камиллу поочередно подозревали в близости с парикмахером из «Бергдорфа», личным тренерам, молодым Гарабедяном и множеством интерьерных дизайнеров. Имя Хольца никогда даже не упоминалось.
— Вопрос даже не в этом, а в том, что они оба делают в Париже, — поправил его Сайрес. — Может, в свои преклонные годы я стал чересчур подозрительным, но мне кажется, это не просто совпадение. Тут есть какая-то связь.
Андре не сдержал улыбки. Сайрес в эту минуту походил на терьера, взявшего след: все его тело напряглось, брови шевелились, а пальцы азартно выбивали по столу барабанную дробь.
— Возможно, вы и правы, —
Пальцы замерли.
— Нет еще, но я уверен, что позвонит. Связан он с Хольцем или нет, но люди его профессии не любят отказываться от заказов, а он до сих пор считает, что нужен нам именно для этого. Он позвонит. — Он посмотрел на свой пустой бокал с обычным выражением недоумения, а потом перевел взгляд на часы. — Нам остается только ждать. Я бы хотел принять душ, а потом пойти куда-нибудь пообедать. Как вы на это смотрите?
В белом махровом халате, который был размера на три ей велик, Люси вышла из ванной.
— Знаешь, по-моему, Сайресу все это очень нравится. Он прямо помолодел, — заметила она, вытирая волосы.
Андре снял пиджак и сунул руку в карман, где лежала рамка.
— А тебе? — поинтересовался он.
Люси потрясла волосами и широко улыбнулась.
— Про меня мог бы и не спрашивать. — Она накинула мокрое полотенце ему на шею и заметила пакетик. — А это что?
— Это тебе на память, Лулу. Вставишь сюда свою фотографию с жандармом.
Она ощупывала подарок, не разворачивая, и лицо у нее вдруг стало серьезным.
— Извини за такую упаковку, — добавил Андре. Ну давай же, открой.
Она сорвала бумагу и замерла, не в силах отвести глаз от рамки.
— Господи, какая прелесть! Андре, спасибо тебе.
Она подняла на него глаза, и он увидел в них слезы.
— Не обязательно фотографию с жандармом, — поспешно сказал Андре. — Можно вставить портрет бабушки Уолкот или Сайреса за фонарным столбом…
Влажный, ароматный и очень горячий поцелуй заставил его надолго замолчать. Позже, стоя в душе, он услышал, как Люси спрашивает:
— Куда мы пойдем обедать? Я не знаю, что надеть.
— Желательно что-нибудь обтягивающее, Лулу.
В комнате, стоя перед зеркалом, Люси задумчиво приложила к себе триста граммов шелка — платье, купленное несколько месяцев назад просто на всякий случай. — Вызывающе обтягивающее?! — уточнила она.
Францен уселся за маленький столик на одного, заткнул за воротник салфетку и сразу почувствовал, что жизнь не такая уж плохая штука. Анук, естественно, была удивлена его звонком, но удивлена скорее приятно. Оптимист — а Францен был таким с самого рождения — охарактеризовал бы ее реакцию как приветливую, немного настороженную, но теплую. По крайней мере, не холодную. Он привезет ей что-нибудь вкусненькое из «Труагро» и по дороге купит цветы. Все будет хорошо. И Францен позволил себе помечтать о долгом провансальском лете, которое только начинается, о нескольких месяцах солнца, розового вина, aioli [54] , сочных, сладких персиков и света. Он встретил официанта сердечной улыбкой и тут же углубился в меню. Дела подождут до завтра. Завтра утром он позвонит Сайресу Пайну.
54
Чесночный майонез, айоли (фр.).
Решение расстаться с Хольцем пришло само собой. Не говоря уж о личных симпатиях и антипатиях, этот человек дотла сжег его квартиру, и с этим приходилось считаться. Кстати, вопрос об убытках надо будет утрясти, перед тем как отдавать картины. И кто знает, к чему приведет новый заказ? Несколько сотен тысяч франков, и это, возможно, только начало. Да, утром первым делом надо будет позвонить Пайну.
19
Параду приехал к «Монталамбер», чтобы сменить Шарнье, в самом начале восьмого. Завидев его, напарник выбрался из машины и с удовольствием потянулся. Непрерывно зевая, он доложил, что ночью ничего интересного не произошло. Клиенты вернулись в отель вскоре после полуночи, а после этого все было тихо. Уже утром, около шести, доставили свежий хлеб и p^atisserie [55] ,
а через час после этого из отеля выехала пара гостей, улетающих ранним рейсом. Спокойная смена, никакой суеты, легкие деньги. Всегда бы так.55
Пирожные (фр.).
— Сдаю их вам, шеф. Днем позвоню.
Шарнье поднял воротник куртки и ушел, а Параду поспешил открыть в машине окна, чтобы поскорее выветрился застоявшийся табачный дым и запах чеснока. Шарнье славный парень, очень надежный, но вечно приносит с собой эти вонючие andouillettes [56] , да еще оставляет под сиденьем грязную, промасленную бумагу. Параду вышвырнул ее в канавку и разложил вокруг себя все нужные вещи: сигареты и телефон — на приборную доску, сумку с оружием — на пассажирское сиденье, а пятилитровую пластиковую канистру с завинчивающейся крышкой — на пол. После того как вчера он два раза чуть не оскандалился, Параду решил проявить предусмотрительность. При долгой слежке два самых вредных профессиональных фактора — это мочевой пузырь и скука. О первом он позаботился, а ради шестизначного гонорара, ожидающего его в конце, можно и поскучать.
56
Сосиски (фр.).
Тротуар, по которому недавно проехались поливальные машины, был еще мокрым, воздух — по-утреннему чистым, и солнце изо всех сил старалось пробиться сквозь тучки. Один из служащих отеля подметал улицу перед входом, второй поливал зеленые, аккуратно подстриженные кусты в кадках. Параду посмотрел на соседнее здание. Судя по темным, грязным окнам и цепи на входной двери оно было необитаемым и рядом со своим безупречным соседом выглядело особенно запущенным и жалким. Вот если бы пробраться в него, а там, сломав стену, проникнуть в отель… И что потом? Нет, не годится. Слишком сложно и слишком шумно. Их надо подловить всех вместе где-нибудь на природе, подальше от людей. Например, в Булонском лесу. Почему они не бегают там трусцой? Все американцы бегают.
Сайрес как раз выбривал сложный участок под самым носом, когда раздался телефонный звонок.
— Доброе утро, друг мой. Это Нико Францен. Надеюсь, у вас все хорошо?
Голландец был весел, уверен в себе и совсем не похож на того перепуганного человека, с которым Сайрес говорил вчера.
— Рад слышать вас, Нико. Где вы?
— Далеко от Сен-Жермен, слава богу. Слушайте: я остановился у близкого друга неподалеку от Экса. Вы сможете приехать сюда? Это очень просто: в Париже садитесь на скоростной поезд и за четыре часа доезжаете до Авиньона. Там на вокзале можете взять напрокат машину.
Сайрес стер с трубки крем для бритья и потянулся за ручкой и записной книжкой.
— Мы приедем. Где вы предлагаете встретиться?
— Я дам вам номер телефона. Позвоните мне, когда доберетесь до Экса. Нам надо многое обсудить. — Он сделал паузу. — Сайрес, а вчера вы ничего не заметили? За вами не было слежки?
Сайрес минуту раздумывал. Если сказать голландцу о приезде Хольца, его можно спугнуть. Лучше сделать это при личной встрече.
— Нет, старина, ничего не заметили.
— Ну хорошо. Готовы записывать?
Францен продиктовал ему номер Анук и заставил повторить.
— Могу я задать вам один вопрос? — спросил он так серьезно, что Сайрес насторожился. — Где вы обедали вчера вечером?
— В «Брассери Липп».
— Ели choucroute [57] ?
— Разумеется.
— Прекрасно. Ну, тогда `a bient^ot [58] .
Сайрес позвонил Андре и Люси, добрился и через полчаса спустился вниз. Через несколько минут они присоединились к нему и сразу же потребовали новостей.
57
Кислая капуста (фр.).
58
До скорого (фр.).