По своим следам

— Ты так и сказал?

В бане(!!!) куда я пришел помыться, потому что отключили горячую воду, а Анюты не было дома, я стал свидетелем оживленной дискуссии мужиков. Основной лейтмотив — Горбачева гнать, Ельцин им всем покажет! Все это под пиво и водочку. Я в дискуссии не участвовал, сидел себе после парилки. Но на прямой вопрос проворчал, что мне насрать, и все они козлы. Ко мне тут же полез какой то нетрезвый пролетарий, рассказывать что на Борис Николаича только и надежда. А ты сам кто? Не из этих? И одежда у тебя вон дорогая. Может в морду хочешь? Вырубить придурка не составляло ни малейшей проблемы. Но драться в бане, тряся мудями, последнее что мне хотелось. Слава богу парня оттащили, и мы потом даже выпили мировую. Но осадок был неприятный. Тем более, что вообще то, я к Елкину отношусь с уважением. Повзрослев и осознав масштаб, я понял, что крутой был дядя. Но наблюдать медленное скатывание в хаос было неприятно.

— Да нет, просто не восхитился.

— Ну и нефиг ходить куда попало. В этом твоем Ховрино… Вон, на Сходненской баню открыли, с бассейном, и отдельными номерами. Можешь себе позволить…

Пришла Наташа, уселась за стол, поправила волосы.

— Мальчики, вы знаете, какой сегодня день?

— Траур у школьников? Поминки лета?

— Придурки! Сегодня ровно месяц АОЗТ «ПП-транс» обслуживает завод. И нам перечислили деньги.

Вообще то мы даже кредит еще не потратили. Хотя Серый купил видик. И мы съездили к моим знакомым фарцовщикам. Они открыли комиссионный магазин на Новослободской. Но меня, как старого клиента встретили приветливо. Одевшись с ног до головы, я увидел под завалами знакомый лейбл. Ботинки Тимберленд. Как привет из моего будущего. Паша-фарца пояснил, что это итальянские ботинки, дорогие. Модный на западе бренд, у нас почти не известный. Купил не торгуясь. Единственное, не стал покупать кожаную куртку. А Постников не устоял. Сейчас все в кожаных куртках. И еще долго будут ходить.

Серегу можно понять. Сын аэрофлотовского начальника, он с детства мечтал об авиации. Готовился и легко поступил в военное училище на истребителя. Доучился до четвертого курса, и сломал челюсти двум однокурсникам. Они на глазах у него избивали девушку. Он неохотно об этом говорил. Только много позже я познакомлюсь с его однокашником по училищу, и тот расскажет, что два дебила собрались девушку трахнуть на двоих. А та и вовсе не собиралась трахаться. И была обычной девчонкой. Её начали убеждать ногами, но тут мимо шел Серега, и объяснил, что женщин бить нельзя. Мы вообще с Постниковым одинаково относимся ко многому. В том числе, я тоже категорически утверждаю, что женщин бить нельзя. Бабы, они для неприятностей, радости, скандалов, обожания, выноса мозга, и еще много чего. Но не для побоев. Хотя дуры конечно. Как можно смотреть на кого то, когда есть я?

Тем не менее, скандал вышел знатный. Дело замяли. Серегин отец из гражданской авиации не канал против двух отцов — генералов. И Сергея выпнули в войска. Откуда он в следующий же дембель вышел на гражданку. Я не очень в курсе, но с семьей он совершенно разосрался. И поселился у дальнего родственника, в коммуналке на Расплетина. Общается изредка только с отцом. И то, я так понимаю, насчет мерина. Как я подозреваю, таким образом откровенно тролля семью. Скромно жил на зарплату водителя. А сейчас явно дорвался.

В общем, теперь мы Наталью пол часа уговаривали поехать, твою мать, на Новослободскую, и одеться согласно кодексу кооператоров. То есть дорого и круто. И чтоб лосины! И короткую юбку! Ты, Андрей, иди вон к Анюте, и там про короткие юбки. Нет позволь, Сергей! Прятать ноги, это немодно. Это мои ноги, Андрей, не лапай. Дуэль? Через платок?

Пришел зам директора. Одна машина в Лефортово. Одна машина в Калинин.

— Анатолич! — это так зам директора зовут, Виктор Анатольевич Пилипенко — у нас тут завелся эротоман. Он в Тверь полюбил ездить. А мы с Наташей в Лефортово.

— И без юбки я вас видеть не хочу!

С тем и отбыл.

Завод, в качестве конверсии, где то на своих площадях производит присадки к маслам двигателей авто. Как гласит реклама, эти присадки делают двигатели вечными. Вот за сырьем к этой фигне я и еду в Тверь. Не знаю, что там и как с этими присадками. Тем более что на наш вопрос, стоит ли нам это залить в движки наших Мазов, нам честно порекомендовали не делать глупостей. А стограммовые бутылочки продаются как сверхсекретная военная разработка, по всем магазинам автозапчастей СССР

Глава 8

Борис Андреевич Акопов, смотрел в окно и пребывал в меланхолии. Совещание у директора закончилось ничем. Каким же нужно быть придурком, чтобы отказаться от опциона на нефтепродукты? Мы не сможем организовать сбыт, и это все зависнет на базе, не позволяя принять плановые поставки, сказал директор. Лучше мы средства направим на социалку, чем ввязываться в твои, Боря, прожекты. Глупо было надеяться, что он воспримет все всерьез.

Двадцать четыре года. Инженер отдела сбыта Калининской Нефтебазы. Институтские однакашники посмеиваются. Они все ушли в бизнес. Кто-то челноком возит барахло из Москвы в Калинин. Кто то арендовал отдел в магазине. А он, Борис Акопов, распределился на нефтебазу. Искренне считая, что за нефтянкой — будущее. Сначала подумывал о коммерческой торговле бензином, через кооператив. Но там уже работает директорский родственник. Да и что там за бизнес? Курам насмех. Продадут пару бензовозов в месяц налево, и гуляют в кабаках. А тут министерство проводит эксперимент. Предложило нефтебазам выкупить опцион нанефтянку с завода. С гарантированной поставкой. Это же какие можно деньги заработать? А директор не понимает. Или боится? Где же взять денег на опцион?

Боря, с отличием окончивший калининский политех, искренне страдал от насмешек приятелей. Они рассказывали девушкам про него анекдот. Про то, как бандит, собирающий деньги с поднадзорных лотков и кооперативов, узнав что Боря с нефтебазы, пообещал ему ежемесячно доплачивать двадцать пять рублей на бедность. Действительно, основные расчеты — талонами автопредприятий. Денежные поступления от заправок для чайников — мизер. Да и заправок тех, кот наплакал. Что то можно заработать на распределении объемов. Но этим занимается лично директор. Вот и живи Боря, на зарплату. Хотя, директор оставил лазейку. Сказал, что если будет сверхплановый доход в нужных объемах, он Боре позволит работать с опционом.

Беда в том, что Акопов, не знает, к кому обратиться. Отец — известный в Калинине хирург. Мама преподает в музыкальной школе. За время, что он работает, обрасти связями не успел. В ПромСтройБанке его поднимут насмех. Разве что, приезжали ребята из Москвы. Комсомольцы. Но они свой центр откроют только следующей весной. Сейчас им не до меня. А действовать нужно сейчас.

В окно было видно, что ворота нефтебазы открылись, и на территорию въехал грузовик. Такой ни с чем не спутаешь. Свежепокрашенный, чистый и нарядный. Подъехал к Управлению, и остановился. Даже диски колес покрашены. Пижон. Хлопнула дверь, и показался водитель. Немного выше среднего роста, спортивный и легкий в движениях. Русые короткие волосы, темные глаза.

Кооператор из Москвы. Андрей Петров. Увидев его впервые, Борис подумал что лучше не связываться. Опасный парень какой то. Но он оказался приятным человеком, рассказывал анекдоты и смешные истории. Женщины в отделе от него млеют.

Получает со склада и возит на оборонный завод, в Москву, синтетическую переработку масел. Её здесь еще получают вояки — вертолетчики. Но вообще — деловой. Сразу видно, что грамотный. Да и одевается в фирму, а не как обычные водилы, в замасленных ватниках. Еще, Боре нравилось, как он сразу установил уровень отношений. Вежливый, простой, но неуловимо чувствуется, что Боря — начальник. Это льстило. И говорило о том, что парень умный.

И Боря вдруг вспомнил, что вообще то за ним неисполненное распоряжение директора. Вот и попрошу помочь, решил он. Подвинул себе папку с уже оформленными накладными и принялся вписывать дату. Когда Петров вошел в отдел, Акопов натягивал куртку.

— Привет, Андрей Владимирович. Все готово — Боря показал папку в руках. — Давай я с тобой на склад съезжу.

Петров пожал протянутую руку.

— Почту за честь. Дамы. — он просиял улыбкой отдельским курицам, и пошел на выход.

В Маз залезть с первой попытки не удалось.