По ту сторону барьера

Найсмит подошел к самой большой стенной панели, установил управляющую полоску в положение «открыто» и обнаружил там пустоту. Он подошел к следующей стене и попробовал открыть меньший шкафчик кубической формы.

Сначала шкафчик показался таким же пустым, но затем в нижнем ящике Найсмит увидел полоску бумаги или фольги. Вытащив ее наружу, он прочитал надпись, которая была напечатана светящимися пурпурными буквами: «КОЛОССАЛЬНЫЙ ВСЕНОЩНЫЙ ГАЛА-КОНЦЕРТ» Танцы! Сенсорика! Призы! Большой танцевальный зал секции Y. Начало в 23 часа 30 минут 12 дня Хаира…» после чего следовал год, который Найсмит перевел, как 11050.

Сама по себе эта бумажка ничего особенного не представляла, но Найсмит ухватился за нее, как за драгоценность. Он продолжал переходить от одной стены к другой, искал панели и открывал их. Но результат был разочаровывающий: пластиковое удостоверение личности, выписанное на имя Исода Рентро, на котором находилась стереофотография худого лисоподобного мужского лица, пачка металло-пластмассовых квитанций, нанизанных на кусок проволоки, и какая-то игрушка в виде серого ящичка с крошечным видеоэкраном.

С отсутствующим видом Найсмит нажал кнопку, расположенную на боковой стороне ящичка. Экран засветился, и он увидел бледное худое лицо мужчины с удостоверения. Раздался голос — гнусавый, небрежный, но явно принадлежащий образованному человеку. Найсмит разобрал несколько слов, узнав в них дату на несколько недель раньше, чем та, что была указана на рекламке» всенощного гала-концерта «.

С благоговейной осторожностью он поставил ящичек на пол. Ему несказанно повезло, а он чуть не упустил свою удачу, не узнав ее. Перед ним был дневник Исода Рентро — пассажира этого корабля в 11050 году от рождества Христова.

Рентро был одет в свободного покроя блузу из металлической серебристо-белой ткани с фиолетовым шарфом вокруг горла. У него была бледная, нездорового вида кожа с небольшим количеством веснушек, словно он редко бывал под солнцем. Его руки были слабыми и тонкими. Он устало жестикулировал длинной резной ручкой, на которой был закреплен кусочек какого-то тлеющего зеленым светом вещества.

Изображение мигнуло и изменилось. Перед глазами Найсмита появилась картина огромного пространства, в котором двигались толпы ярко разодетых людей, а за кадром продолжал комментарий Рентро. Найсмит понял, что он видит космический причал корабля перед взлетом. На расстоянии можно было различить еще один корабль, стоящий под крышей гигантского прозрачного купола. Играла музыка, в воздухе плавали, извиваясь, цветные ленты.

Раздался звук курантов, и Найсмит увидел повернутые вверх лица. Все начали махать руками. Словно опускаясь на лифте, все это огромное скопление людей начало уходить куда-то вниз. Прозрачная крыша вверху разделилась и раскрылась двумя изящными крыльями. Они тоже ушли вниз и пропали из поля зрения.

Перед Найсмитом быстро промелькнула картина ландшафта в дымке, стремительно уменьшающегося в размерах. Мелькнули облака — и пропали. Горизонт стал закругляться, затем земля приобрела форму шара. Шар на глазах становился все меньше и меньше. Небо стало фиолетовым, потом черным. Появились звезды.

Экран мигнул снова. На нем снова возник Рентро, сидящий спокойно в своей каюте с выражением легкой приятной скуки на лице. Он проговорил несколько заключительных слов, махнул куда-то рукой, и экран потемнел, но тут же засветился снова.

Появился Рентро, одетый уже в другой костюм. Фон, на котором он появился, Найсмит узнал. У него непроизвольно перехватило дыхание. Это было место, которое он знал — огромное помещение для развлечений в конце этой секции, помещение с громадной люстрой в центре и рядами балконов.

Стены, мебель, все было точно таким же, но громадное помещение было ярко освещено и как бы согрето людьми. Все это произвело на Найсмита впечатление трупа, который вдруг встал и оказался прекрасным живым человеком.

Рентро повернулся лицом к экрану и произнес несколько слов. В поле зрения появилась молодая девушка, одетая в белое платье. У нее был розовый цвет лица, вокруг глаз с помощью косметики были нанесены поразительные синие круги. Рентро осторожно взял ее за руку и назвал имя: Изель Дормей, добавив какие-то слова, которые у них обоих вызвали улыбку. Картина изменилась снова…

Найсмит просмотрел запись первых недель путешествия. Несмотря на разницу в технологии и невероятно высокий уровень качества потребления, все это очень походило на круиз категории люкс в двадцатом столетии. Пассажиры играли в игры, смотрели эстрадные представления, ели, пили, прогуливались. Пару раз появлялся офицер корабля и говорил несколько вежливых слов в экран. Экипаж и большинство пассажиров были людьми, хотя изредка Найсмит замечал и представителей расы, к которой относилась Лолл.

Затем произошло какое-то изменение. Оно было настолько постепенным, что Найсмит сначала даже не придал ему значения. Просто стало меньше людей в прогулочных помещениях и залах для игр. Чаще в поле зрения стали появляться члены экипажа, одетые в серо-черную форму, и двигались они более целеустремленно. Один раз Найсмит увидел едва стоящего на ногах мужчину с отвисшей челюстью, которому помогали выйти из комнаты два члена экипажа. Он выглядел пьяным, или, может быть, находился под воздействием наркотика. Комментарий Рентро был как обычно надменно-холодным, но Найсмит увидел на его лице выражение обеспокоенности.

Через день или чуть позже произошедшие изменения уже угадывались безошибочно. На прогулках и в помещениях для развлечений было совсем мало людей. Рентро ненадолго выходил наружу, а затем быстро возвращался в свою кабину; следующая запись в дневнике, как и все последующие, была сделана именно здесь. Выражение лица Рентро с каждым днем становилось все напряженнее: он выглядел, подумал Найсмит, как сильно испуганный человек. Один раз он произнес в аппарат длинную речь, которую Найсмит попытался перевести для себя, но смог разобрать только несколько слов, хотя и проигрывал ее несколько раз:» несут «, » опасность» и «заражения».

Днем спустя запись была совсем короткой, и Найсмит смог понять ее: «Мы возвращаемся на Землю».

Оставшаяся часть дневника содержала краткие записи: только дату и несколько формальных слов, но было два исключения. В первом Рентро говорил довольно долго, серьезно и рассудительно, время от времени консультируясь с записями в блокноте, который он держал в руках: Найсмиту пришло в голову, что он делал завещание.

Во второй раз после объявления даты и повторения фразы, которую он использовал несколько раз ранее, Рентро вдруг потерял самообладание, что выглядело ужасно. С искаженным, перекошенным лицом он прокричал что-то в аппарат: четыре слова, из которых Найсмит понял только одно. Это слово было «Зеленокожие» — тогдашнее название народа Лолл.

Через два дня после этого записи в дневнике прекратились. Он просто остановился, не давая никакого ключа к разгадке того, что же произошло дальше.

Найсмит провел поиск в соседних апартаментах на следующий день и нашел еще три таких личных дневника. Просмотр их всех до конца не прибавил ему знаний: во всех них рассказывалась, по сути дела, одна и та же история, и все они так же резко обрывались с небольшими различиями во времени, не доходя до того момента, когда корабль достиг Земли.