По ту сторону черты

Три раза все перечитываю, три раза не понимаю ничего. У Катарины же всего одна сестра и зовут ее Карина, а не какая-то Стелла. Не знаю, что и думать. Мыслей куча в голове, и ни одной нормальной. Любопытство еще больше захватывает меня, теперь уже все равно на нормы приличия. Плевать я на это хотела, тут главное дойти до конца, раз уж решила разворошить прошлое Катарины Олсен.

Перебираю бумаги, вчитываюсь в смысл каждой, но снова ничего интересного не нахожу. Обычные стихи без упоминания какого-то имени. Разочарование накатывает волной, отчаяние на его место приходит.

— Ну хоть что-нибудь, — вслух говорю, разбрасывая еще больше бумаг по полу, пока не нахожу очень странный документ. Это отчет врача из психиатрической больницы, в которой находилась довольно опасная пациентка.

«Поступившая к нам три дня назад Стелла Ковалева с самой первой минуты нахождения в больнице проявила агрессию по отношению к персоналу. Она пыталась ударить локтем санитара, а также нанести вред медсестре с помощью маленького ножа, обнаруженного в кармане ее свитера. Опасный предмет изъяли из рук девушки. Пришлось вколоть ей успокоительного, чтобы она перестала себя так буйно вести. Препарат помог, но лишь спустя пять минут, за это время Стелла угрожала всем нам расправой, которую учинит ее вымышленный друг, носящий с собой револьвер. Именно с ним она разговаривала всю дорогу до своей палаты.

Ее шизофрения прогрессирует с каждым днем. Обычные методы лечения не помогают. Мне, как лечащему врачу, нужно согласие ее родных на более эффективное лечение, которое пока еще находится в стадии разработки. В прошлый раз препараты помогли ей прийти в нормальное состояние, но сейчас все стало только хуже.

Остальные пациенты боятся девушку. При ее появлении в столовой или комнате отдыха начинают громко кричать, бьются в истерике и пытаются нанести себе вред. Они ее не принимают в свой круг, так как навсегда запомнили приступы в коридорах больницы. В такие моменты приходится держать ее взаперти, хотя это только усиливает ее болезнь.

Один раз она разделась перед санитаром, принесшим ей теплое одеяло, и попыталась склонить его к сексу, считая своим другом Мурилу. Энтони пришлось позвать на помощь медсестру, так как Стелла неожиданно бросилась на него и стала душить. В минуты приступа у нее просто невероятная сила появляется.

Снова накачали ее успокоительными, а потом пол-ночи вся больница слышала ее крики. Бредовые мысли родились в голове у такой молодой девушки. Одна хуже другой. И все их она записывает в свой дневник, который никому не дает читать, хотя мы и проверяем каждую строчку, пока она на прогулке находится. Не хотелось бы вновь в клинике увидеть ее неадекватное состояние».

Останавливаю чтение, чтобы дух перевести. От того, что здесь написано, любой в ступор впадет. Просто уму не постижимо. Молодая вроде бы девушка, а так страдает. Попала в психушку, где ее пытаются лечить какими-то новейшими препаратами. Да от них любой может Богу душу отдать.

Что с ней произошло? Как она там оказалась? Начинаю перебирать прочие документы. Справка от ее врача. Стелла Ковалева поступила к ним семнадцатого июля после того, как с ножом кинулась на собственного жениха, приняв его за одержимого демоном. Это был ее второй приступ после небольшого лечения в клинике.

Дальше строчки еще больше меня пугают. В детстве она перенесла тяжелую травму, навсегда испортившую ее жизнь. Ее похитил неизвестный мужчина, который держал совсем юную девушку в подвале собственного дома. Маньяк бил ее неоднократно, насиловал в течении трех месяцев. Она даже была от него беременна, но потеряла ребенка после очередного насилия.

Боже! От таких зверств внутри все переворачивается, сердце болеть начинает. Бедная девушка. Сколько же всего она пережила. Так больно за нее. Такого даже врагу не пожелаешь. Не могу нормально воспринимать эти злодеяния над людьми, но все же упорно продолжаю читать дальше. Хочется узнать, что все с ней в итоге в порядке. Теперь на глаза попадается какое-то письмо. Не знаю даже, от кого оно.

«Когда Стеллу спасли из ада этого монстра, которого и мужчиной то не назовешь, она была на себя не похожа. Не узнавала родных, вела себя как дикарка, громко кричала и постоянно хваталась за собственные волосы. Хотела выдернуть их, но ей не позволяли этого сделать. Увезли на скорой помощи в больницу, где она пролечилась целых полгода, потом вновь дома оказалась. Как будто бы и не было всего этого ужаса. Родные окружили ее теплом и заботой, не напоминая о том страшном времени. Отец старался для дочери сделать невозможное, мать же отдалилась от нее, уделяя все свое время ее младшей сестре, Терезе. За ее состоянием тщательно следили, чтобы быть готовыми к рецидиву. Но за несколько лет такого ни разу не произошло. Пока однажды она не решилась замуж выйти, выбрав в качестве жениха мелкого предпринимателя, влюбившегося в нее в первого взгляда».

Копаюсь в коробке, пока не нахожу то самое фото, где Стелла и Родриго наслаждаются обществом друг друга. Уже голова болеть начинает от всей этой путаницы. Массирую кончиками пальцев виски, в которых словно отбойный молоток стучит, подавляю приступ тошноты и вновь обращаю взор на письмо. Хотя перед глазами все плыть начинает. Как-то мне не хорошо становится всего за пару секунд. Небольшая боль в животе заставляет сменить положение. Подтягиваю к себе ноги и затуманенным взором читаю строчки, явно потеряв нить написанного.

«Резкие перепады настроения привели к очередному приступу, закончившемуся в клинике, куда ее отправил собственный отец, пожелавший вылечить старшую дочь. Здесь она находится вот уже десять лет в совершенно невменяемом состоянии. Давно перестала родителей и Терезу узнавать. Часто сидит в своей палате, поджав под себя ноги, раскачивается из стороны в сторону и смотрит в одну точку. Альтернативные методы лечения ей совсем не помогли».

— А трогать чужие вещи нельзя, дорогуша, — женский голос раздается совсем рядом со мной.

Резко откидываю от себя письмо и вскидываю голову вверх. Зачитавшись всем этим, совсем забыла о времени. Поглощена была документами и фотографиями. Тем самым оказалась застигнута на месте преступления. Только вот не хозяйкой квартиры, которую даже и не знаю, как называть теперь, а неожиданной гостей.

Исабель Рамос стоит в дверях и с победной улыбкой на губах меня рассматривает. Любовница мужа со мной в одной комнате. Чертова шлюха, с которой Родриго развлекается.

С трудом на ноги поднимаюсь, ведет немного в сторону, но я удерживаюсь за ручку дверцы шкафа. Боль внизу живота становится просто невыносимой. Скручиваюсь по пополам, громко простонав на всю спальню. Как будто меня на живую ножом резать начинают, терпеть просто невыносимо. Не понимаю, что со мной, но мне точно в больницу срочно надо.

— Что ты тут делаешь? — даже мизерный вздох сделать не могу, так мучительно больно.

— Пришла сообщить тебе грандиозную новость, сеньора Морейра.

— Ааааа, — падаю на колени, совершенно ничего не видя перед собой. Меня изнутри словно что-то разрывает. Это не просто покалывание, это резкие удары чего-то острого и смертельного.

— Ты, моя дорогая, вдовой сегодня стала, — с трудом различаю ее ноги в белоснежных шпильках. Исабель вплотную ко мне подошла, наверняка наслаждаясь моим состоянием. — Твой ненаглядный муженек сегодня был застрелен на одном из складов Сан-Пауло, — сквозь шум в ушах слышу ее дикий смех. Она и правда получает огромное удовольствие, рассказывая мне все это. — А знаешь, кто помог нам в этом? — издевательски. — Твой друг Матеус, Катарина, хотя ты уже должно быть прочла ее настоящее имя, — начинает перечислять всех своих помощников. — Даниэль сыграл тут не последнюю роль. Ведь именно он, фигурально выражаясь, твою мать на тот свет отправил.