По ту сторону решетки

И, не дожидаясь ответа, звонко цокая набойками туфель в наступившей тишине, я вышла из его кабинета, направившись в переговорную.

3. Злость

Звонивший вчера клиент по голосу показался мне значительно старше, чем он выглядел в действительности. В переговорной меня дожидался мужчина от тридцати пяти до сорока лет, с ухоженными волнистыми иссиня-черными волосами до плеч, одетый в костюм-тройку. Вместо обычного галстука из ворота его белой рубашки выглядывал серый шейный платок.

— Ева Сергеевна, — кивнул гость в знак приветствия, когда я вошла и почувствовала, что мой внешний вид тоже стал предметом его пристального изучения. — Рад знакомству с вами.

Пожалуй, недостаток нужного для суровой представительности возраста он добирал самоуверенностью, властностью и оригинальностью.

Одна рука мужчины, украшенная массивным перстнем, покоилась на стопке документов, лежащих на столе, которые он, видимо, принес с собой. Во второй была сжата черная трость с ажурным золотым набалдашником, которой он лениво поигрывал от скуки.

— Здравствуйте, — ответила я со сдержанной улыбкой, торопливо проходя мимо него и садясь во главе длинного стола.

Не спешила заверять мужчину во взаимности и собственной радости, потому что понятия не имела, что он из себя представлял и зачем, собственно, явился. — Напомните пожалуйста, как я могу к вам обращаться. Вчера во время звонка была за рулем и не записала в ежедневник.

— Моё имя Олег Земсков.

— А отчество? — задумчиво повертев в пальцах ручку полюбопытствовала я.

— Викторович. Но я предпочел бы, чтобы такая милая девушка как вы, называла меня по имени, — ухмыльнулся он.

А я терпеть не могла подобных заявлений и сразу предпочла расставить все точки в нужных местах.

— Олег Викторович, если вы и правда хотите со мной работать, то первое, что вам следует помнить, это то, что я прежде всего адвокат, а второе — что наши отношения с вами не должны покидать сугубо-профессиональной плоскости, — проговорила я с елейной улыбкой, понимая, что если он продолжит в том же духе, то я даже суть его проблемы слушать не стану.

Однако Земсков лишь понятливо усмехнулся и примирительно кивнул.

— Как скажете, Ева Сергеевна, — умело отзеркалил мою елейную улыбку он. — Работа превыше всего.

— Итак, чем я могу вам помочь?

Вкратце он обрисовал мне ситуацию и из его слов я смогла понять, что крупное местное предприятие «РМП», расшифровывающееся как «Рыболовное Морское Пароходство» задолжало очень крупную сумму денег учрежденному Земсковым ООО «Технострой», получив часть средств под залог собственных акций и теперь Олег Викторович желал каким-нибудь образом вернуть долг или хотя бы законодательно оформить необходимые документы.

Он подвинул мне внушительную стопку бумаг, которые принес с собой, а я взяла их для изучения.

— Я оставлю вам свою визитку и буду ждать звонка, — произнес Земсков, когда наш разговор был окончен, а я, продолжая листать документы кивнула, собираясь проводить его из переговорной к выходу и вернуться к себе. Когда гость встал с места, выяснилось, что трость нужна ему не столько для красоты, сколько для того, чтобы опираться на нее при ходьбе. Вероятно, какая-то травма заставляла его прихрамывать.

Однако выходя из просторной комнаты, Олег Викторович неожиданно столкнулся нос к носу с хмурым Дэном, возникшим в дверном проёме словно из ниоткуда.

— Земсков, — мрачно констатировал адвокат, скрещивая руки на груди и не пытаясь скрыть неприязни на собственном лице, от которого скулы оформились еще четче, а между бровей залегла вертикальная морщинка.

— Лазарев, — с усмешкой, больше напоминающей оскал, ответил ему оппонент.

— Ева Сергеевна, идите, я сам провожу нашего гостя, — не сводя глаз с учредителя «Техностроя» проговорил Дэн и я не успела ничего ответить, как он плечом невежливо оттеснил Земскова обратно в переговорную и захлопнул за собой дверь.

О том, чтобы уйти при таком раскладе не было и речи. Вместо того, чтобы это сделать, я на цыпочках подошла к двери, попытавшись понять, что там происходит. Факт взаимной неприязни двух мужчин был понятен без объяснений, но ёшкин кодекс, не драться же они там собрались в конце концов?

— … бюро не допустит конфликта интересов, поэтому она не возьмется за это, — голос Лазарева мог заморозить противника звенящими ледяными нотами.

— «РМП» убыточен и в конце концов не сможет с вами расплатиться, а я уже сейчас готов перекрыть нужную сумму и увеличить её, скажем, в трое, что скажешь, Денис?

— Ева Се… — начала Юля, вернувшая с обеда, но я шикнула на нее, поднеся палец к губам и понимающая секретарь послушно замолчала.

А я продолжила слушать.

— … засунуть себе эти деньги, Олег. Наше бюро не станет браться за такую грязь.

— Да ладно? Неужели сумма маловата? — рассмеялся Земсков, которого холод в словах Дениса, кажется, почти не задевал.

— Мы с тобой обговорили этот вопрос давным-давно. И совесть не продается, — фыркнул Лазарев. — Катись отсюда, и лучше не возвращайся, если не хочешь нажить себе дополнительные проблемы.

Я услышала шаги, означающие то, что мужчины идут к входной двери в переговорную и резко, на носочках отскочила, в пару шагов оказавшись у стола Юлии, которая тут же понимающе подсунула мне какие-то документы и сделала вид, что что-то усердно мне в них показывает.

Дверь распахнулась.

— Брось, Денис, тебе ли не знать, всё в этом мире продается и покупается. И даже не всегда за деньги. Подумай получше над ценой, которая тебя устроит, — процедил прихрамывающий Земсков, выходя из переговорной.

Он явно был недоволен, однако, встретившись взглядом со мной, плотоядно улыбнулся:

— До свидания, Ева Сергеевна.

— До свидания, — пробормотала я в ответ, так и не поняв сути их разговора.

И когда гость все же покинул наше, оказавшееся неожиданно негостеприимным, бюро, с минуту я, Юля и Лазарев напряженно и молча смотрели на закрывшиеся дверцы лифта так, словно Земсков может снова оттуда появиться, как страшный клоун на пружинке, выпрыгивающий из коробочки.

— Ева Сергеевна, зайдите ко мне, мы не договорили, — пробормотал Дэн, наконец, словно только сейчас вспомнил о моем существовании.