По ту сторону сказки. Лукоморские царства

– Ну как? – старушка хихикнула. – Нравится?

– Очень красиво!

– Да не просто красиво! Это волшебная золотая чаша. Небось, слышала в сказках выражение «по локоть руки в золоте»? Так вот, это как раз из этой чаши берется. Возьми чашу в руки, и коснись по очереди сначала одной рукой золота в чаше, а потом второй. И посмотришь, что будет!

Катя очарованно смотрела как мягко сияет золотая жидкость в чаше, но вдруг сообразив, зачем старушка сует её под нос эту штуку, почти отпрыгнула. – Не хватало ещё! Вернусь домой с позолоченной шкуркой что ли? И как потом смывать? – подумала она. – Как бы отказаться повежливее?

– Ээээ, это очень-очень красиво. Спасибо вам большое, но мне это не нужно! – Катя решительно вытащила руку из цепких узловатых пальцев. И отступила на шаг, пораженная теми изменениями, которые начали происходить со старушкой. Маленькая, съежившаяся бабулька, как-то выпрямилась, смахнула с головы платок, открыв лицо. Да, действительно старая женщина, волосы совершенно седые, глаза темные, яркие, лицо смуглое, и главное, голос! Катерина сразу его узнала как только старуха перестала его изменять.

– А ты действительно умна, сказочница Катерина! – усмехнулась её в лицо Наина. – Не даром Черномор тебя не удержал! Куда ему с умной-то справиться, если он только с дурами красивыми дело имел! Но, со мной тебе это не поможет! – она схватила чашу и плеснула её содержимое Кате на руки. Капли золота взлетели из чаши и начали было притягиваться обратно, но Фаина проговорила нараспев:

– Как дотронешься рукой, так и станешь золотой,

И до следущей луны, будет чары те сильны!

Жидкое золото послушно плеснуло на Катины руки, и до запястий полностью покрыло их, как тончайшие перчатки. Катя вскрикнула и попыталась стряхнуть золотую пленку, содрать её, но ничего не получалось. Наина громко расхохоталась.

– Вот так-то милая! Всё очень просто! Одно средство, и ты никуда уйти не можешь. Как только ты коснешься своих ворот, они станут золотые, так что выхода у тебя нет. А если ты встретишь кого-то из своих защитников, и они кинутся тебя спасать, то это их погубит, так как ты сама, своими золотыми и красивыми ручками превратишь их самих в золотые статуи. А на такое богатство сразу желающих набежит… И переплавят, к примеру, того же Кота, или Бурого Волка, а ещё лучше Сивку, он побольше размером-то будет, на всякие побрякушки и деньги! Вот потеха! Жаль, только, что ты сама эту чашу не взяла, тогда бы мое средство навечно действовало, а так, да ты и сама слыхала, до следующей луны, но, это не страшно, я золото в тебя опять плесну, невелика работа!

Катя с ужасом смотрела на свои руки, и на хохочущую старуху, и понимала, что она действительно попалась! Вот прилетит сейчас Волк, кинется к ней, и станет куском золота! Из-за неё! Надо срочно бежать в туман! Вон он, слева, зеленая полоса видна между деревьев дальней рощи! Катя повернулась, и кинулась бегом от старухи, но та только ухмыльнулась:

– Не так быстро, милая! – и швырнула ей вслед ткань с бечевкой, в которую и была завязана золотая чаша. Ткань стремительно полетела за Катериной, увеличившись в размерах до длиннющей простыни, и легко закрутилась вокруг девочки, а бечевка, выросшая до толстой веревки, обмоталась поверх и сама скрутилась в сложный узел в районе Катиных лодыжек. Катя ощутила, что ткань стала очень жесткой, посмотрела на неё и ахнула, увидев, что ткань, которая была сделана из толстого полотна, стала соткана из золотых нитей.

– Ишь, шустрая какая! Нет уж, красавица-девица, мы с тобой сейчас полетим к Черномору, и оттуда уже будем решать, куда тебя посылать, и сколько чего за это брать! – Наина странно сложила руки, словно что-то одевала на пальцы, неожиданно для столь почтенной особы, подпрыгнула, ударилась боком об землю, и обернувшись огромной черной змеюкой с крыльями и когтистыми лапами, небрежно подхватила сверток с Катериной и взлетела.

Катерина некоторое время летела закрыв глаза и плотно стиснув зубы, чтобы не зареветь в голос.

– Что, страшно? Правильно, ты меня бойся! Я-то не те дурни, которых ты вокруг пальца обвела, я не в пример умнее тебя буду! – змеица противно рассмеялась. – Вот уж тебя Черномор ждет-дожидается! Никак бороду забыть не может. Уж и не знаю, что он с тобой сделает-то сначала!

– А к Черномору-то вам теперь зачем? – Катерина с трудом задала этот вопрос. Просто чтобы не молчать. И не думать об идеях Черномора. – Он-то может и ждет, но там, а вы-то со мной здесь! И чего вам ему прислуживать?

– А ты молчи! Ишь, подзуживать взялась! – Наина сильно тряхнула лапой в которой держала тканевый сверток.

– Да я-то промолчу, мне-то деваться некуда. Вы меня поймали, конечно! Но, вас-то вроде Черномор не поймал! Или всё-таки чем-то обязал, хитрец такой?

– Да как ты смеешь! Сказано тебе молчать! – в этот раз Наина стиснула лапу и Катерина чуть не вскрикнула, потому что воздух внезапно закончился, а под ребра уткнулся острый коготь. Впрочем, Наина задумалась, и лапу немного ослабила.

Катерина не осмелилась ещё что-то говорить, надеясь, что или её найдут Волк и Жаруся, или Наина всё-таки передумает, и к Черномору не полетит, и это даст ей некоторую передышку.

Наконец, старуха заговорила сама:

– А с другой стороны, почему это я должна делиться такой добычей! Отнесу-ка я тебя к себе, в пещеры, а там посмотрим! – она резко повернула в воздухе и полетела в другую сторону. Катерина с трудом сдержала облегченный вздох.

Черная змеица с металлической чешуей была почти неуязвима, но внезапный удар Волка, возникшего справа и несшегося со страшной скоростью, заставил её разжать когти и выпустить сверток с Катериной. Катя, летящая вниз, плотно закатанная в толстое золотое полотно, да ещё и перевязанная веревкой, завизжала от ужаса, и тут же была поймана в воздухе Жарусей. Взмах крыльев, и они уже далеко от места воздушного сражения. Волк, выросший до гигантских размеров, ухитрился перехватить Наину поперек туловища, и мотал её со всей силы. Но и та, пользуясь когтями, зубами и острым концом хвоста, его прилично поранила.

– Жаруся, опусти меня и помоги Волку! – крикнула Катерина.

Жар-Птица, стремительно снизилась на небольшую чистую полянку, всплеснула крыльями, и полотно, обвивавшее Катю, вместе с веревкой, вспыхнуло и рассыпалось раскаленными золотыми каплями на землю. Катерина только почувствовала мгновенно налетевший жар, как будто слишком близко подошла к костру.

– Так, побудь здесь, я скоро! – Жаруся мгновенно взлетела, лениво взмахнув крыльями, и уже через секунду сверху раздался пронзительный визг Наины.

Они вернулись быстро. Волк весь в крови, с разорванным ухом, и несколькими глубокими ранами на плечах и на боках, и сияющая грозным пламенем Жаруся.

– Если бы не Катя, я бы её просто сожгла бы! Но не охота ребенка одного оставлять! И так она испугалась, наверное! И ты ещё так подставился! Нет бы её сразу за шею! А то весь поранился! Вот Катерине тебя теперь живой водой-то обливать! Катюша, ты что плачешь? Волк жив, а Наина к тебе теперь и близко не подойдет, у неё половина чешуи сплавилась, ей теперь не до тебя. Перепугалась?