По ту сторону вселенной

Раньше референдумы проводились от случая к случаю и носили парадный характер: их результаты были предопределены заранее. Теперь же они приобрели динамичность, стали деловой повседневностью.

В процессе очередного референдума граждане Мира, получив необходимую информацию, рассматривали уже не один, а сразу несколько вопросов. И дело не ограничивалось голосованием. Каждый мог высказать особое мнение, которое анализировалось компьютерами, затем экспертами и зачастую становилось предметом следующего референдума.

Рождалась новая, не имевшая исторических аналогов демократия. Она делала первые шаги, причем случались и пробуксовки, и перегибы. На первых порах кое-кто ратовал за демонтаж большей части компьютеров, словно в них был корень зла. Взрослые пытались повторить во всемирных масштабах то, что, начитавшись старинных детективных историй, натворил в компьютериале Сеговия-Бест будущий астролетчик Банг в содружестве с будущим знаменитым пианистом Тикетом. К счастью, на референдуме эта экстремистская затея была отвергнута подавляющим большинством голосов.

Забот у Председателя Всемирного Форума прибавилось. И главной из них оказался неожиданно возникший энергетический кризис. Спасательная экспедиция на Гему требовала строительства небывалой по количеству армады звездолетов нового поколения. С этой целью образовали особый индустриал — космический. До сих пор в нем не было нужды, поскольку программа исследования космоса ограничивалась единичными разведывательными полетами.

Теперь же дело приобретало грандиозный размах. Началось сооружение комплекса новых предприятий. И приема у Председателя потребовал управитель энергоиндустриала Гури.

— Мы не в состоянии обеспечить космическую программу энергией, — заявил он, едва переступив порог.

— Помнится, вы были согласны с программой, — удивился Председатель.

На лбу у Гури высыпали бисеринки пота. Он встряхнул взлохмаченной рыжей головой и нервно заговорил:

— Да, но при условии, что будет утроена энергоемкость сети. Вы знаете, сколько энергии идет на производство концентрана?!

— Так увеличивайте энергоемкость, кто вам запрещает?

— Компьютеры-экономисты утверждают, что природные ресурсы будут исчерпаны, прежде чем…

— А расщепляемые материалы?

— По-вашему, их запасы безграничны? — огрызнулся Гури.

— Нужно ускорить работы по синтезу!

— Они были прекращены давным-давно. Посчитали, что это слишком опасный вид энергии.

— Послушайте, Гури, — вспылил Председатель. Получается сущий абсурд!

Допустим, Гемы не существует и ни о какой армаде звездолетов нет речи. И что тогда? Пройдет десяток лет, ну пусть полвека, и мы все равно окажемся перед проблемой энергетического голода?

— К тому времени компьютеры что-нибудь придумают.

— Но до сих пор не придумали же!

— Кто знал, что потребление энергии настолько возрастет? Ведь существовала составленная компьютерами долгосрочная программа. Она учитывала реальные нужды человечества, а не космические авантюры! Но коль скоро мы ею пренебрегли, то какой спрос с компьютеров? Они больше не отвечают за то, хватит ресурсов нашим потомкам или нет.

— А кто отвечает?

— Вы, Председатель!

Космическое строительство пришлось заморозить…

Неожиданное появление Игина, хотя и казалось приуроченным к знаменательному событию в жизни Ктора и Джонамо, наверняка объяснялось иной, более веской причиной. В этом Председатель был уверен с самого начала. И нервозное состояние управителя только подтверждало догадку. Наверняка на Утопии придумали нечто такое, о чем нельзя сказать в лоб. Иначе зачем Игину играть в прятки?

После свадьбы прошло около месяца, но управитель молчал. И Председатель решил ускорить события.

— У меня есть к вам дело, Игин.

— Ну, дело так дело. Слушаю.

— О нашем энергетическом… кризисе, — Ктор неохотно произнес слово «кризис», — вы уже знаете. Думаю, было бы полезно объединить знергоиндустриал с космическим. Что скажете?

— А с какой целью?

— Использовать энергетические ресурсы Вселенной.

Игин поперхнулся от неожиданности.

— Вот это да… Замысел грандиозный! Энергетика и космос в одной упряжке! А что? Лихо придумано. Право, не ожидал… Не Джонамо ли посоветовала?

— А как, по-вашему, я сам на что-нибудь гожусь? — с оттенком обиды спросил Председатель.

— Не сердитесь, Ктор! Но быть мужем гениальной женщины — совсем не просто.

Привыкайте! Ну, что еще?

— Остается обсудить вопрос об управителе объединенного индустриала.

— А что обсуждать? Гури опытный управитель.

— Да, опытный. Однако он мыслит устаревшими категориями, не хочет понять, что ситуация изменилась и надо проявлять инициативу без оглядки на компьютеры. Короче, Гури не потянет.

— Тогда объявите конкурс.

Председатель покачал головой.

— Я поступлю иначе.

— Как именно?

— Пользуясь своими полномочиями, вынесу вопрос об управителе, как чрезвычайный, непосредственно на референдум.

— Значит, у вас есть кандидатура?

— Угадали, Игин.

— И кто это?

— Вы!

— Я?!

Игин был потрясен. В первый миг его захлестнула бурная радость. Но, как протрезвление, в мозгу зазвучали слова Строма: «Смотрите, не останьтесь там. Это было бы предательством по отношению к Утопии, ко всем нам». Так что же, отказаться? От, возможно, величайшего в жизни дела?

— Согласны? — с понимающей улыбкой торопил Председатель.

— Я подумаю, — глухо проговорил Игин. — Но есть еще один, не менее важный вопрос…

— Вот оно что… Значит, предчувствие меня не обманывало. Ну, выкладывайте!

— Чтобы помочь Геме, пока не требуется армады звездолетов. Есть альтернативный вариант, его предложил Берг, а мы со Стромом и остальными разработали проект. Предприятие рискованное, но в случае удачи…

— Не тяните, Игин! — волнуясь, воскликнул Ктор. — Это имеет отношение к Джонамо?

— Вы что, ясновидец? — поразился Игин. — Да, она действительно самый подходящий, а возможно, даже единственный на всем Мире человек, от которого зависит успех дела. Мыслелетчик должен обладать…

— Рассказывайте по порядку, — взяв себя в руки, потребовал Председатель.

— Нужно направить пучок вакуумных волн на Гему, а излучение промодулировать… промодулировать…

— Чем? Ну, чем же?

— Концентрированной мыслью Джонамо в момент наивысшего эмоционального напряжения!

— Ни за что! — закричал Ктор. — Берите мой мозг, мою жизнь! Но Джонамо не отдам! Слышите, Игин, не отдам!