По ветру

Тёмыч стоял посреди комнаты, у ног его текстильной лужицей распластался костюм, наполовину вылезший из кофра. Но смотрел брат не на часть своего гардероба, а на что-то маленькое, поместившееся между указательным и большим пальцами. Что-то блестящее и круглое, как…

– Кольцо? – Белка оказалась глазастей. – Оно откуда тут?

Эля расхохоталась – резко, беспричинно, отрывисто. Вот тут быстрее отреагировала она, сложила все части этого сдвинутого пазла: состояние Тёмыча, его полное онемение, кольцо в руках, которое появилось тогда же, когда и костюм от Вари.

– Только не говори, – хватая ртом воздух, произнесла она, – что ты сделал ей предложение?

Тёмыч не ответил. Он все так же пялился на это чертово кольцо, словно ждал, что оно заговорит, объяснит наконец, что за хрень происходит.

– Да ладно?! Вот же сука! – в сердцах почти прокричала Эля.

Варя отказала Темычу.

Она вернула кольцо.

Без объяснений, без предупреждений, без оправданий.

Она вернула кольцо курьером службы доставки, хозяином которой был сам Тёмыч.

И это самое отвратительное «нет», которое Эля только могла представить.

Медленно вниз, голос негромко,Тающий пульс из-под обломков.Знаешь, мечта рвется, где тонко…Так всегда…

2 тёмыч Дожать, верни рок и вселенский баг

Каждый отдельно взятый мир состоит из привычных вещей: чистить зубы нужно три минуты, любая самая нелепая идея может оказаться хорошим решением, полочка для обуви удобнее справа от двери. Ты всегда четко понимаешь, кто ты в мире в целом и в отражении по утрам точечно. Ладно, может, не так уж и четко, но ощущаешь себя довольно понятным существом – с потребностями, ролями, мнением и еще бог знает с чем.

Когда Тёмыч узнал, что Варя живет с другим, его мир перестал существовать как явление. Остался невнятный чертеж, на котором привычные вещи больше не просто не имели смысла, а вовсе не существовали. Огромный вселенский баг в одной отдельно взятой жизни. И Тёмыч пытался его пофиксить – по привычке или из упрямства, кто ж разберет. Была у Тёмыча такая черта характера – неоднозначная, но срабатывающая всегда: если ему что-то нужно, если он чего-то очень хочет, он обязательно «дожмет» человека, не отступит. Варю он тоже своего рода «дожал», потому что влюбился без памяти. Любовь не выбирают, не подстраивают расписание под нужную дату, и Тёмыч тогда – при первом знакомстве с Варей – не искал чувств и отношений. В его сердце еще были живы чувства к бывшей девушке – Кате.

Они с Катей встретились на квартире друга – что-то безудержно вместе праздновали. История на один вечер внезапно переросла в серьезный роман и не менее серьезные последствия. Катя – страстная, сильная, бесконечно женственная и нежная – ушла от Тёмыча так же внезапно, как появилась в его жизни. Он пытался все исправить: спонтанными сюрпризами, отчаянной заботой и разговорами. Исправить не удавалось, а вот погрязнуть в безответных чувствах – это с лихвой. Тёмычу все казалось, что не может быть другого исхода, кроме как их с Катей счастливое воссоединение, ведь он любил ее и в мире не существовало больше девушек, которые могли настолько запасть ему в душу. Тёмыч не просто песни и поступки посвящал Кате, он, казалось, посвятил ей все свое существование. Нет, не превратился в крипового преследователя или сумасшедшего бывшего. Но все друзья и близкие знали: где-то на фоне всегда есть чувства к Кате. Уже и забылось и стерлось из памяти, ан нет – вот всплывают в сети фотографии внезапных букетов и ростовых кукол, чтобы Катя улыбнулась. Так живут чувствами великие художники или музыканты, а Тёмыч… Он слыл человеком-оркестром, который и в музыке понимал, и словесно одарен оказался, и в бизнесе всегда умел разглядеть достойный стартап. Тёмыч – сказали бы про него друзья – человек широких взглядов, широкой души и не менее широкого эмоционального диапазона, в котором он бесконечно мотался из стороны в сторону.

Так вот, когда Тёмыч встретил Варю, Катя все еще была незримым спутником его будней. Всплывала в беседах с общими друзьями, случайно зазвучавшей песней в такси, бессердечными напоминаниями от соцсетей, мол, ровно три года назад в этот день… Ровно три года назад в этот день Тёмыч переживал огромное теплое счастье, строил планы и не подозревал, что им не суждено будет осуществиться. Через несколько месяцев Катя ушла от него, а все эти три года он тешил себя надеждой – призрачной, глупой, но такой привычной: он дожмет, вернет и будет снова счастлив.

Ничего из этого не случилось. Было много разного: новые интересы и планы, новые люди, стертые из жизни недели и вдрызг разбитое сердце, пронзительные тексты и музыкальные импровизации – жизнь-тусовка-без-остановки. Такая, на которую можно прийти абсолютно размазанным и потерявшим смысл, на которой обсуждаются важные дела и даже заключаются хорошие сделки. Так Тёмыч и жил после Кати, вернее, «с Катей на фоне». Кроме прочего, погрузился в музыку, продвигал фанк-группу друзей, писал свои тексты для фитов и внезапно решил учиться вокалу. Конечно, отсутствие музыкального образования никогда не мешало Тёмычу проникновенно петь у костра или влетать на сцену на концерте знакомых музыкантов, но как-то хотелось все красиво обрамить, развить и чувствовать себя максимально уверенно у микрофона.

Спроси сейчас, Тёмыч явно проклял бы то спонтанное желание учиться петь. Обратился бы за советом к друзьям, выбрал бы онлайн-занятия или вовсе репетитора на другом конце города. Но полтора года назад он вошел в стены студии «Джем» и запустил череду событий, что привела его в эту точку. В утро, когда в его руках оказалось кольцо и прежний мир перестал существовать.

«Джем» казался живым организмом – не привычным набором помещений, где занимаются вокалом, а именно атмосферным убежищем от реального мира. Туда приходили как домой: распеваться или подбирать аккорды, пить чай, обсуждать интересные вещи и делиться самым сокровенным – эмоциями. Тёмыч ощутил все это, едва переступил порог, придя на пробное бесплатное занятие. Такие места окутывают атмосферой, переключают тебя на нужную волну, настраивают мягкой улыбкой педагога по вокалу…

– Варя, – представилась улыбка, и Тёмыч оторопел.

– Артемий, – улыбаться в ответ выходило само собой, словно включился какой-то странный, давно забытый режим. – Но лучше Тёмыч.

– А я думала, сейчас прозвучит «АС». – Варя покачивалась на пятках, будто прямо среди осеннего Минска у нее был свой личный теплый прибой. Тёмыч слегка подвис, хотя, конечно, не первый раз его инициалы – Артемий Стрельцов – сокращали до звучного и хлесткого АС.

– Не на этой территории. Странно называться асом, когда пришел учеником к профессионалу. А Тёмыч – универсальное и мое.

– Ладно, Тёмыч, – Варя приняла правила игры, – начнем с опроса.

Разговоры были главным козырем Тёмыча. Он знал, что способен понравиться всем – от детишек до строгих бабулечек советской закалки, – но нужны время и тема для беседы. Его харизма раскрывалась через слова, интонации, емкие фразы и внезапные шутки. И процентах в девяноста пяти собеседник оказывался очарован и с нетерпением ждал следующей возможности поболтать. Пять процентов Тёмыч всегда закладывал на погрешность – ничего абсолютного не бывает.

– Может, выпьем кофе где-нибудь?

Если что-то пришло в голову – нужно делать. Чем дольше ты что-то обдумываешь, тем больше сомнений и меньше интереса получаешь в итоге, а значит, возможность осуществления задуманного стремится к нулю. И раз уж Варя так легко очаровала его, стоило продолжить знакомство. Внутри барахталось непонятное влечение – сродни наваждению, и Тёмыч не желал упускать эти яркие эмоции.

– Я не пью кофе с учениками, – Варя отказала легко, без секундного колебания, словно не первый раз отшивала влюбленных учеников. Хотя почему словно? Тёмыч готов был руку на отсечение дать, что у нее не было отбоя от приглашений на свидания и намеков на продолжение.