По воле Посейдона

— Завидую вашим веслам, — сказал он. — Я тут полз вдоль берега… (полз, иначе и не назовешь!), все время лавируя. Я буду месяц добираться до Неаполя, а может, и больше. Как, спрашивается, мне сводить концы с концами, если я не могу нормально добраться туда, куда мне нужно?

Соклей налил ему немного вина и поинтересовался:

— А почему бы тебе не поплыть на юг, воспользовавшись попутным ветром?

— Обычно я так и делаю. — Лептиний залпом выпил вино. — А что, неплохо. Да, я обычно так и делаю, как уже сказал, но только не нынче. Слишком велики шансы, что, если я пойду вдоль сицилийского побережья, меня прихватит чей-нибудь флот.

Соклей кивнул. «Афродита» тоже не пыталась плыть на Сицилию.

Менедем обаятельно улыбнулся Лептинию.

— Скажи, а есть тут какие-нибудь стоящие порты, о которых нам следует знать, идя вдоль берега?

Вместо того чтобы ответить прямо, Лептиний задал встречный вопрос:

— А что вы везете?

— Птенцов павлина, благовония, папирус и чернила, прекрасное хиосское вино, косский шелк, — перечислил Менедем. — А ты что везешь?

— Шерсть, лес, пшеницу, кожу, — ответил Лептиний. — И как я сам не догадался, что торговая галера с востока должна привезти сюда только предметы роскоши. Окажись мы конкурентами, я не сказал бы тебе даже, сколько сейчас времени, но поскольку ты не сможешь помешать моей торговле, если обгонишь меня по пути на север…

— Итак? — вкрадчиво спросил Менедем.

Соклей надеялся, что за чашей с вином не заметно, как он ухмыляется. Менедем говорил сейчас таким тоном, будто пытался заманить к себе в постель девушку. Интересно, он с Филлис говорил точно так же? Соклей этому не удивился бы.

И такой тон явно подействовал на Лептиния.

— Есть одно место к югу от Неаполя, у жителей которого денег больше, чем можно себе представить, — сказал торговец из Регия. — Конечно, если ты не возражаешь вести дела с самнитами.

Менедем посмотрел на Соклея. Тот пожал плечами.

— Когда мы были в Таренте, то продали павлина самниту, — ответил Менедем. — Он расплатился честно. Я бы не возражал снова иметь с ним дело.

— Что это за город? — спросил Соклей.

— Он стоит на реке Сарно, — пояснил Лептиний. — Вы можете еще немного подняться по этой реке, если очень уж расхрабритесь. Но город, о котором я говорю, взимает портовые пошлины с Нолы, Новкерии и Акхеррхая. О, это лакомые кусочки — богатейшие города в этой части света.

— Звучит многообещающе, — согласился Соклей. — Но ты до сих пор так и не сказал, как называется город.

Лептиний щелкнул пальцами, злясь на самого себя.

— Ты прав, не сказал. Он называется Помпеи.

— Никогда о таком не слышал, — заметил Соклей. — А ты, Менедем? Ты знаешь об Италии больше, чем я.

— Название вроде знакомое, — отозвался Менедем. — Но я никогда раньше там не был и не знаю никого, кто бы там побывал.

Лептиний потыкал себя пальцем в грудь.

— Теперь ты знаешь такого человека. Я говорю тебе — это место стоит посетить. Да помпейцы просто с ума сходят по всему привезенному из Эллады. У них храмы в дорийском стиле; в наши дни это порядком старомодно, но такие храмы все равно встречаются в больших полисах.

Соклей посмотрел на Менедема.

— Что скажешь?

Такие решения в конечном итоге принимал его двоюродный брат.

— Не знаю. — Менедем потер подбородок. Щетина колола пальцы; «Афродита» находилась в море два дня, и у него не было случая побриться. — Я вообще-то не собирался там останавливаться, я хотел двинуться прямо к Неаполю.

— Тогда не слушай моих советов… И ты многое потеряешь, — сказал Лептиний. — Я тебе говорю, что жители там такие богатые, что у них полным-полно серебра. Помпейцы могут позволить себе купить все, что вы привезете, и многие там говорят по-эллински.

— Это хорошо, — заметил Соклей. — Мы-то вряд ли сможем договориться с ними на осканском и других языках, которые там в ходу.

— В этом не будет ни малейшей надобности, — заверил его Лептиний. — Вам не придется говорить на осканском, тем более что вы с Родоса. Правда, я выучил за свою жизнь несколько языков и время от времени это бывает полезным, если приходится заключать сделки в италийских водах.

— Ты наверняка прав, — согласился Соклей и снова посмотрел на Менедема.

Его двоюродный брат опять тер подбородок.

Потом он протянул руку Лептинию.

— Дай-ка мне твою чашу.

Менедем налил ее до краев, вновь наполнил чашу Соклея, потом свою и поднял ее, салютуя.

— За Помпеи!

— За Помпеи! — эхом отозвались Соклей и Лептиний.

Соклей отхлебнул и понял: Менедем только слегка разбавил вино водой.

Лептиний тоже заметил это: торговец из Регия одобрительно причмокнул губами.

— Всегда рад помочь собрату эллину, — сказал он. — Тем более когда это не в убыток мне самому. Если бы вы, ребята, везли шерсть и лен, вы бы не вытянули из меня название города, даже если бы отдали меня в руки карфагенского палача.

— Мы на Родосе говорим «персидского палача» заметил Соклей.

— Без разницы. — Лептиний опустил чашу. — Ну ладно, премного обязан вам за гостеприимство. Если вы задержитесь в Помпеях, рано или поздно мы там встретимся. Кстати, сколько вы платите своим гребцам?

— Полторы драхмы в день, — ответил Соклей. Лептиний скорчил ужасную гримасу.

— И у вас, если не ошибаюсь, по двадцать пять гребцов на каждом борту?

— По двадцать.

— Все равно у вас каждый день уходит на них прорва серебра. — Лептиний засмеялся. — Я как представил, сколько денег вы тратите, так сразу стал меньше беспокоиться, что не попаду быстро в тот или иной город. Радуйтесь!

И он ушел на свое судно.

— Ну и тип, — сказал Менедем, — беспокоится о том, что бы не дай бог не потратить деньги, вместо того чтобы думать как бы заработать их побольше. — Он ухмыльнулся. — Тем лучше для нас.

— Я тоже так считаю, — ответил Соклей. — И если Помпеи хотя бы вполовину такой богатый город, как он расписывал, мы неплохо провернем там дела.

— Можно попытаться, — согласился Менедем. — Я не ожидаю такой же награды, какой Афродита одарила Париса, но попытаться стоит.

— А что бы мы сделали с Еленой, если бы вдруг ее заполучили? — Соклей указал на Менедема. — Я знаю, что бы ты с ней сделал, сатир! Но это не принесло бы прибыли. Так разве не предпочтительней награда, которую Солон из Афин получил от лидийского царя Креза? Тот повел Солона в свою сокровищницу, позволив ему взять столько золота, сколько он сможет поднять. Хитрый Солон надел свободные сапоги и слишком большую тунику, а еще намазал волосы оливковым маслом, чтобы к ним прилипла золотая пыль.

Менедем засмеялся.