По-восточному

Злоумышленник снова улыбнулся и полез свободной рукой в карман, достал сигареты, не очень-то спеша грабить меня – видимо, ждал, когда кресло приблизится к конечному пункту, чтобы быстро смыться, не дав мне опомниться. Или… Про или я решила не додумывать. Мимо проплыла вершина огромной ели, совсем близко, чуть ли не коснувшись меня своей колючей лапой. Сосед закурил, управившись одной рукой, не убирая от моего бока вторую. План созрел внезапно, авантюрно и безбашенно, словно в мозг ударил переизбыток адреналина да сказалось наркотическое воздействие сумасшедшего воздуха. В общем, день задался.

– Р-разрешите закурить… – сказала я.

Лже-Данила хмыкнул и полез за сигаретами.

Кресло неуклонно приближалось к следующей ели, внутри у меня все дрожало, сердце выбивало сумасшедшую дробь. Несмотря на холодный ветер, стало жарко, словно меня кинули в бочку с кипящей смолой. Кресло поравнялось с деревом, а я, пихнув аляску в сторону протягивающего сигарету мужика, рванула к ели и ухватилась за ветку, верхушку… плохо соображая за что. В следующую секунду меня дернуло вверх, и я, поджимая коленки, отделилась от кресла и повисла, вцепившись в колючую ветку, которая раскачивалась и опасно трещала под моей тяжестью. А внизу была бездна, жуткая бездна, мой личный Рейхенбахский водопад.

«Ну ты даешь, подруга! Рейхенбахский водопад! Метонимия! Аллюзия! Браво! Великолепный пассаж! А какой экшен! Спайдермен отдыхает!» – возопила авторша, нагнувшись с кресла, которое проплыло надо мной, задев согнутою верхушку ели.

«Дура чокнутая, я же разбиться могу!» – возмутилась я.

«Выберешься… сама же детектив хотела. Меня больше волнует судьба Данилы».

«Да пошла ты со своим Данилой…» – воспитание не позволило мне вслух послать авторшу туда, куда я послала ее мысленно.

Я чуть перевела дыхание и попыталась оценить положение, оно оказалось не таким уж незавидным. Ветка, за которую я уцепилась, хоть и трещала, но не ломалась, и, кроме того, была короткой, верхушечной, то есть находилась близко от ствола, спасительного ствола, куда мне нужно было дотянуться. Вниз я смотреть не стала, понимая, что этот взгляд может стать роковым, лишив способности действовать.

«Парализовать…», – с умным видом подсказала авторша, проезжая мимо в следующем кресле.

«Стервоза!» – прохрипела я, но ее замечание разозлило и придало сил. Не хотелось умирать в такой прекрасный синий день. Виновница моих несчастий, сумка, свободно болталась сбоку, оттягивая меня от вожделенного ствола, и если бы могла, то сбросила бы ее вниз. Но у меня не было третьей руки. К сожалению.

«Представляю тебя трехрукую», – пропела бесчувственная авторша.

– Девушка, вы что там делаете? – поинтересовался ее сосед по креслу, изумленно глядя на меня.

«Экстремалка… занимается тридаунингом 2 с повышенной опасностью спуска», – объяснила ему авторша.

После нескольких неудачных попыток, в результате которых ветка начала трещать еще сильнее, мне все-таки удалось достать ногами до ствола и, использовав его в качестве твердой опоры, переползти на другую ветку, а затем и обнять сам ствол. Ветер гудел в ушах. Или это гудел ужас? Дрожа и скуля, я начала спускаться, осторожно перебираясь с ветки на ветку, царапая и обдирая сучками и иголками все, что еще не было поцарапано и ободрано прежде.

2

Тридаунинг – treedowning (англ) – спуск с дерева – слово, на ходу изобретенное авторшей.

Не могу сказать, как долго я спускалась, кажется, целую вечность. В голове было пусто, точнее, мозг работал исключительно на двигательные функции – это, видимо, называется инстинктом самосохранения.

Мне повезло, что последние ветви находились не очень высоко от земли, и я вполне удачно спрыгнула, ничего не растянув, не подвернув и не сломав. Ощущение твердой земли под ногами было поистине волшебным. Я пересекла просеку, на которой возвышались столбы канатки, и вошла под защиту леса, что тянулся по горному склону. Совсем не хотелось, чтобы меня заметили сверху с подъемника. Я нашла пень и устроилась на нем, подстелив пакет, найденный в сумке. Преследования грабителя Лже-Данилы я почему-то не боялась – вряд ли он спрыгнул вслед за мной с канатки – не такой же он псих, как я. И на маньяка, вроде, не похож.

«Как будто ты знаешь, как выглядят маньяки? – встряла в мои размышления авторша, устроившись на стволе спиленного дерева. – Но в принципе, думаю, ты права. И прости за грубость – это был психологический прием, чтобы тебя взбодрить».

Авторша выглядела виноватой, серьезной и положительной, ни дать ни взять продвинутая ботаничка, получившая двойку.

«Ладно, прощаю, психолог доморощенный! – расщедрилась я. – Давай оценим обстановку. Лже-Данилы нет в лесу. Другой вопрос, что он или его сообщники – а в наличии таковых я уже не сомневаюсь – будут ждать меня внизу неизвестно с каким сюрпризом. А Данила? Где он и что с ним? Куда он девался? Скорее всего, он тоже из этой банды, попытался втереться в доверие и…»

«Включи логику, – возразила авторша. – Если бы его интересовало содержимое твоей сумки, он мог бы заглянуть в неё давным-давно, еще в парке, не втираясь к тебе в доверие. И более того, если он уже втерся, зачем это переодевание с запуском бандита с ножом?»

«А черт его знает… Я уже ничего не понимаю. Но ты, разумеется, готова защищать своего любимчика Данилу! Ладно, нужно как-то выбираться отсюда, желательно живой, а уже начинает темнеть. Об остальном подумаю потом. Если, конечно, будет чем думать».

Не то, чтобы стемнело, но наступало время дня между светом и сумерками, и это особенно чувствовалось здесь в лесу. Спешно обработав самые неприятные ссадины, надев платок, который нашелся в сумке, я двинулась в путь, вниз, рассчитывая выйти на дорогу, петляющую по склонам.

Мне повезло, если о везении вообще можно было говорить. Чуть не скатившись пару раз со склона, оторвав ремешок босоножки и страшно устав, я наконец увидела впереди между деревьями бетонный парапет подпорной стенки, защищающей дорогу. Я почти сползла вниз и замерла, подумав, что, возможно, грабитель с кинжалом поджидает где-то здесь, вычислив, что именно сюда меня вынесет кривая. Осторожно пробралась к парапету, прячась за кустарником, что рос вдоль него. По дороге промчался автомобиль, за ним – следующий, но я решила ни за что не останавливать машину. Хотя идти пешком было не менее опасно.

«Да, ситуация, – прошептала авторша из-за куста. – И я тебя понимаю, дорогая. Сама бы ни за что не вылезла. Но надо добраться до Медео и там, если повезет, сесть на автобус».

Промчалась еще одна зловеще черная иномарка. Затем на дороге появились пешеходы, вполне мирного вида. Может, мне пристроиться к ним? Но что они подумают о девице, упавшей с гор, исцарапанной и ободранной? Пока я размышляла о возможности своего появления на сцене, на дороге показались велосипедисты, трое, четверо, нет… пятеро. Первый вдруг тормознул прямо напротив того места, где пряталась я, к нему подъехали остальные. Кажется, это парни из автобуса? Да, точно, вон тот, в красной в горошек бандане, стоял тогда возле меня, прижимая своим велосипедом. А что… если? Парни, что-то обсудив, начали седлать своих «коней». Влекомая порывом отчаяния – «инстинктивным» – уточнила авторша, – я продралась сквозь куст и спрыгнула с парапета на дорогу, уже не думая об эффекте, который произведу своим появлением. Эффект удался.