По закону подлости

Я поставила перед собою на пол сумку Мандибули и медленно расстегнула ее.

Валерия, все еще продолжая что-то говорить, не в состоянии преодолеть любопытства, проследила за моими действиями.

Я вынула пакет из сумки, и Валерия, вдруг неожиданно прекратив свои разглагольствования, замолчала, вытаращила глаза и даже сделала попытку привстать на кровати.

Я посмотрела на нее и спросила:

— Интересно?

— А что это? — с трудом сдерживая волнение, задала вопрос Валерия, вглядываясь мне в глаза, словно пытаясь там найти ответ на какой-то свой тайный вопрос.

— Даже не представляешь? — улыбнулась я. — Это героин от Мандибули.

Воцарилось молчание. Мы с Валерией внимательно разглядывали друг друга, и каждая думала о своем. Валерия нарушила молчание первой.

— А ты тут при чем? — задала она смешной вопрос, и я поняла, что все-таки попала в точку.

— А ты не догадываешься? — улыбнулась я и выудила из своей сумки пачку сигарет.

Пока я возилась с зажигалкой, Валерия, полуотвернувшись от меня, казалось, о чем-то задумалась. Мне все это не очень нравилось, и на всякий случай я нащупала в сумке рукоятку пистолета.

— Откуда это у тебя? — наконец спросила Валерия и встала с кровати, намереваясь подойти ближе.

— Много вопросов, — устало ответила я. — Где деньги?

— Деньги?.. — повторила она и остановилась. — Деньги… Тут, понимаешь ли, Таня, такая история произошла…

Она не успела кончить фразу, как я вздрогнула от прикосновения чего-то холодного к голове сбоку. А обернувшись, увидела капитана Азизбегяна с пистолетом в руках.

Ствол его пистолета теперь смотрел мне прямо в лоб.

— Здравствуйте, Татьяна Александровна, — улыбнувшись, поклонился Азизбегян, — вот мы и встретились.

Из-за миниатюрных размеров своего худосочного тела капитан выглядел совсем подростком, особенно в этих синих спортивных брюках и темно-синей футболке.

Однако смешно мне не было, и я даже не улыбнулась.

— Похоже на то, — согласилась я, — только знаете, ваши картинки-брюлики совсем стерлись в порошок. В такой беленький мелкий порошочек. От взрыва, надо полагать.

— Сумку передайте мне, — попросил Азизбегян, не обращая внимания на мои слова, и я толкнула ему спортивную сумку Мандибули, уронив в нее пакет с героином.

Азизбегян покачал головой:

— Эту мне пока не нужно, свою сумку дайте и не трогайте, пожалуйста, пистолет, который в ней лежит. Ладненько, Татьяна Александровна?

Я послушалась, передала ему сумку, решив не испытывать судьбу, потому что была слишком уж не в форме, и Азизбегян, вытащив из сумки пистолет, уронил сумку на пол и отошел от меня на шаг, вооруженный теперь, как ковбой.

— Так что же там насчет музейных экспонатов? — спросила я.

— А ничего! — ответил Азизбегян. — Мне шепнули по секрету, что в кемпинге, возможно, будет работать оперативная группа наших соседей, вот я, грешным делом, и подумал о вас. Поэтому и сказочку сочинил, на которую вы купились. А картинок и в помине не было, только этот товарец и его хозяин — я.

Я опустила голову и увидела у себя на коленях вытащенную из сумки пачку сигарет. Но закурить я так и не успела перед появлением моего нелюбимого следователя, решив немедленно наверстать упущенное.

— Валерия тоже убили вы? — спросила я, глядя на него в упор.

— А мне это как раз и не нужно было, — усмехнулся Азизбегян. — Мандибуля по моему приказу должен был с ним встретиться, но случилась какая-то лабуда, и сделка чуть не сорвалась. Я даже не мог понять, как дело пойдет дальше, вы прервали нас как раз на середине совещания. Но в любом случае, дамы, — Азизбегян с щедрой улыбкой осмотрел меня и Валерию, — мы с вами присутствуем при историческом моменте. Предлагаю выбор: если мы сейчас проворачиваем куплю-продажу, получается, что Валерия убила наша дорогая Татьяна Александровна. Если же сделка отменяется, я притяну, девушка, вас, — Азизбегян стволом пистолета ткнул в сторону Валерии.

— Я не убивала его, слышишь?! — воскликнула Валерия. — Это не я!

— Ничего не знаю и знать не хочу! — отрезал Азизбегян. — Я доставил товар, — он показал на сумку, принесенную, кстати, мной, а не им, — а ты гони бабки — и расстаемся друзьями. Мне нужен постоянный сбыт, я не хочу ссориться.

— Но я правда не убивала! — причитала Валерия. — Татьяна, подтвердите, я почти сразу после выстрела подошла к вам, вы помните?

— Мое подтверждение для него не имеет никакого значения, — ответила я, закуривая. — Если вы ему не заплатите за героин, он обвинит вас и вам придется погибнуть или при попытке к бегству, или еще как-нибудь похоже. Это же ясно. Ваши показания ему не нужны. Но при любом раскладе, по его плану, меня все равно пристреливают.

— Пять с плюсом за сообразительность! — поздравил меня с таким выводом Азизбегян.

— Что?! — закричала уже в полной истерике Валерия. — Но у меня же нет таких денег! Понимаете, нет!

Азизбегян нахмурился, его лицо приняло злое выражение.

— А где же они? — тихо спросил он. — И были ли они вообще?

— Я вам уже объясняла… — начала было Валерия, но тут из темной кухни появились два неожиданных персонажа.

— Ладно, Вася, уговорил, мы расплачиваемся, ты даешь товар и договариваемся на будущее, — произнес входящий в комнату Витя.

За ним, придурковато улыбаясь, приотставая на шаг, следовала Аня.

— Здрасьте, — кивнула она мне.

Я никак не отреагировала — слишком уже все это было неожиданно.

Азизбегян резко обернулся.

— А что за дела в таком случае? — спросил он. — Что она лепит? — Азизбегян снова ткнул стволом в сторону Валерии.

— Витя!.. — громко произнесла Валерия и замолчала, не закончив фразы.

— Ну, ты сам посуди, Вась! — Витя развел руками, надо думать, подтверждая собственную честность. — Ну как же вот так взять и поверить незнакомому человеку? Извини, Василий, поэтому у нас и произошли все эти задержки, что мы сами еще до конца не решились на это.

— Ты это о чем? — спросил Азизбегян. — Что-то я не пойму.

— Да господи, все же понятно! — Витя улыбнулся и махнул рукой Валерии. — Ну что тебе еще нужно, Вась? Долго ты будешь сомневаться?

Он приблизился, нагнулся и поднял пакет с героином. Покачав его на ладони, Витя перекинул пакет Валерии. Та отшатнулась, и пакет упал рядом с нею на кровать.

Витя оказался сейчас стоящим рядом с Азизбегяном, только вполоборота от него и лицом к Валерии.

Я сидела как бы между ними и видела, что после слов Вити лицо у Валерии вытянулось, она приоткрыла рот, будто собираясь что-то сказать, но не решилась.

Не участвующая в разговоре Аня робко прошла следом за Витей, опустилась во второе кресло, стоящее у боковой от меня стены, и терпеливо сложила на коленях руки, словно пережидая все, что здесь происходит, и надеясь на скорое освобождение.

— Какие же вы все пуганые! — неодобрительно покачал головой Азизбегян. — Ну разве можно так не доверять людям? Ведь все было обговорено несколько раз, да и Мандибуля — товарищ, давно проверенный.

— Но ведь не вышел же он на встречу на перекрестке, — резонно возразил Витя, — а это, знаешь ли, произвело неблагоприятное впечатление: договаривались по телефону вроде подробно обо всем, и с первого же шага все пошло наперекосяк. Поэтому, Василий, признайся, мы имели право засомневаться.