Победить страх

– Страх одиночества. Беспомощность. Страх неспособности покинуть помещение… Обреченность. Страх смерти.

– И в какой момент ощущение чужого страха тебя покидает?

Лукас не отвечал.

– Понимаю. Когда жертва умирает, – закончил за него Бишоп.

– Иногда… – неуверенно произнес Лукас.

– Давай не будем врать друг другу, – остановил его Бишоп.

– Хорошо, – кивнул Лукас. – Да, как только похищенный человек умирает, я перестаю ощущать его страх. Не чувствую его мыслей. Как будто внутри меня что-то замирает. – Лицо его вдруг стало злым. Ярость, которую он так долго скрывал, выплеснулась наружу.

– Например, как сейчас. Ты не чувствуешь ни страха, ни мыслей Мередит Гилберт.

– Я найду ее, – твердо сказал Лукас.

– Ты на это надеешься?

– Да.

– И когда же?

Вопрос повис в воздухе. Несколько минут Лукас молчал, затем, подхватив кейс, поднялся и направился к двери. Бишоп, не проронив ни слова, посторонился, давая ему пройти. Лукас вышел из кабинета, сделал несколько шагов и уже на пути к лестнице остановился и, обернувшись к Бишопу, сказал:

– Извини, я не могу тебе ее найти.

– Мне? – удивился Бишоп. – Мередит Гилберт…

– Нет, не ее. Миранду.

Ни один мускул не дрогнул на лице Бишопа, только шрам вдруг сделался белее и глубже.

– А я и не просил тебя об этом, – ледяным тоном заметил он.

– Тебе и не нужно было просить. Ты еще не забыл, что я улавливаю страх?

Бишоп ничего не ответил. Все так же стоя у двери, он молча смотрел, как Лукас подошел к лестнице и начал спускаться на первый этаж.

– Извини, позвонил тебе в последний момент, – бросил, обернувшись, Пит Эджертон Бишопу, когда тот нагнал его на автостраде, у спуска в глубокий овраг. – Если честно, я думал, что ты уже уехал. Даже удивился, услышав твой голос. Три недели прошло с момента закрытия дела, а ты все еще здесь. Странно.

Оставив замечания Эджертона без ответа, Бишоп спросил его:

– Он тут?

– Да, около нее. Точнее, рядом с тем, что от нее осталось. – Эджертон покосился на федерального агента. – Ума не приложу: как он умудрился найти ее? Благодаря особому дару, наверное. – Он усмехнулся.

– Причина смерти?

– Не знаю. Врачи скажут. От нее же остались одни клочки. Лежала она здесь, по-видимому, не один день. Разложение… Хищники постарались. Отчего она умерла и что предшествовало смерти, узнаем потом.

– Так ты до сих пор не веришь в то, что ее похитили?

Эджертон пожал плечами:

– Всякое может быть. Она могла просто соскользнуть вниз, удариться головой, сломать ногу или руку. Движение здесь оживленное, но кто ее увидит на такой глубине? Да и увидев, не всякий остановится.

– Полагаешь, врачи определят причину смерти?

– He уверен. Останков практически нет. Горсть волос, пара костей да несколько кусков кожи – вот и все. Хорошо еще, если медики сумеют идентифицировать ее. Единственное, что осталось нетронутым, – это рюкзак с брелком, на котором написано ее имя – Мередит Гилберт. Вещи в нем предположительно тоже ее. Рядом с костями нашли мельхиоровый браслетик, дешевенький. На нем выгравировано ее имя. Иначе мы бы и не догадались, кого нашли. Подождем анализов ДНК. Хотя лично я убежден, что это именно Мередит Гилберт. И если ее убили, то одно определенно – преступник ничего у нее не взял.

Бишоп молча кивнул и направился к дыре в ограждении, заделать которую следовало бы давным-давно.

– Осторожнее. Смотри костюмчик свой шикарный не запачкай, – съязвил Эджертон.

Не обращая внимания на его слова, Бишоп начал спускаться по крутому склону на дно оврага. Миновав группу следователей, работавших на месте преступления, он подошел к Лукасу Джордану, стоявшему посреди «усеянной» валунами поляны.

Лукас выглядел ужасно – небритый, нечесаный, в помятой куртке и грязных джинсах, он совсем не был похож на того лощеного, уверенного в себе человека, которого Бишоп видел несколько дней назад. Засунув руки в карманы куртки, он устало привалился плечом к искривленному ветрами невысокому дереву. Взгляд его застыл на небольшом пятачке каменистой земли, где валялись фрагмент костей и клочки каштановых волос. Только эксперты могли бы признать в них человеческие останки.

– Ее рюкзак уже забрали, – тихо сказал он, не поворачиваясь к Бишопу. – Вечером передадут родителям.

– Понятно, – ответил Бишоп.

– А ведь ты все знал, – произнес Лукас. – С того самого момента, как появился здесь.

– Нет, не с того самого момента, как появился, – поправил его Бишоп.

– Ну в тот же день знал.

– Да. – Бишоп кивнул.

Лукас повернулся к нему, смерил недобрым взглядом:

– И все это время молчал?

– Да, я знал, что она мертва. Но кто бы мне поверил, если бы я сообщил об этом? Полиция? Ее семья? Нет. К тому же я не знал, где находится тело.

– Я бы тебе поверил.

– Едва ли, – возразил Бишоп. – Отказался бы верить. Я видел, что ты решил во что бы то ни стало найти ее, поэтому счел за лучшее не мешать тебе. И вот ты ее отыскал.

– Ты знал, что она мертва, – повторил Лукас.

Бишоп молча кивнул.

– Бессердечный мерзавец. – Лукас поежился.

– Не всегда, – просто согласился Бишоп.

– Только не говори, что должен быть таким.

– Хорошо, не буду.

Лукас поморщился, снова посмотрел на землю, туда, где валялось то немногое, что осталось от Мередит Гилберт.

– Слишком часто похищения заканчиваются подобным образом, – произнес он устало. – Трупом. Или его частями. И все это из-за меня. Либо я действую недостаточно оперативно, либо недостаточно профессионально.

– Уже через час после того, как он ее похитил, она была мертва, – сказал Бишоп.

– В данном случае, может быть, ты и прав. – Лукас пожал плечами.

Посчитав момент подходящим, Бишоп произнес:

– Согласно законам науки, заглянуть в будущее невозможно. Нельзя предугадать последовательность событий. Соответственно и следователи лишены способности заглянуть во время. Но я этому не верю. Я убежден, что телепатия, телекинез, предвидение, ясновидение и интуиция, а также многие другие так называемые паранормальные возможности можно эффективно использовать в нашей работе. И тогда мы станем лучшими из лучших. Ну или по крайней мере будем действовать быстрее.

Несколько минут Лукас обдумывал слова Бишопа, затем повернулся, встретился с его внимательным изучающим взглядом и тихо сказал:

– Хорошо, я слушаю.

Спустя два дня, выспавшись, отмывшись и приведя себя в порядок, они сидели за столом и завтракали. Лукас нервно отодвинул от себя тарелку с недоеденной яичницей и взял чашку с кофе.

– Тебе совершенно незачем нянчиться со мной, – нахмурился он. – Я не собираюсь приставать к тебе с вопросами. Повторяю – я поработаю у тебя с недельку, посмотрю, что вы собой представляете, а потом уже буду решать.

– Понимаю. – Бишоп, кивнув, отхлебнул кофе. – В таком случае нам имеет смысл отправиться пораньше. Пилоты уже прогрели двигатели и ждут нас.

– Пилоты? – удивился Лукас. – ФБР предоставляет тебе самолет?

– Нет. – Бишоп рассмеялся. – Это частный самолет.

– Ты фрахтуешь самолет?

Бишоп заговорил теперь уже серьезно:

– Видишь ли, я не просто создаю особое подразделение в рамках ФБР, я выстраиваю целую структуру, в которую входят и гражданские организации, и даже частные лица, поддерживающие меня. Основу, конечно, составляют органы правопорядка, где мои инициативы находят понимание. В мои идеи многие верят. Поэтому моя задача – не набрать жалкую компанию энтузиастов, а создать сеть из заинтересованных лиц и организаций. А транспорт в нашем деле – едва ли не самое главное.