Победителей не судят

– Мой корабль, как видишь, доплыл, но потонул во время шторма возле острова, где я тебя нашёл, - ответил Громов, тщательно подбирая слова, вроде и не обманул, но и всей правды не сказал.

– Тут видимо боги постарались. А иначе проплыл бы ты мимо, и меня бы сейчас акулы доедали, а купец с командой плыл бы в кандалах в трюме работорговцев из Египта. Так что твоя беда обернулась большой удачей для нас всех, - торжественно произнёс Деметрий, благодарно глядя в глаза Сане.

– Тут ты прав с богами лучше не спорить. Поэтому давай лучше выпьем за победу! За нашу победу! – ответил парень, потянувшись к амфоре с вином.

Деметрию тост понравился. Дальнейшие события Саня помнил смутно. Они много пили, потом к ним присоединился Афинагор. Он долго упирался, но не устоял против железобетонного аргумента: - Ты нас уважаешь или нет!!! Если уважаешь, тогда выпьем!

Потом было ещё вино и много. Потом они даже что-то пели.

***

Утро было тяжёлым. Голова гудела, во рту творилось нечто непостижимое. Было ощущение, что там ночевали не только кошки, но и целый зоопарк. Самочувствие - просто убиться головой об стену. Деметрий и Афинагор судя по виду, тоже были не в лучшей форме. Саню даже кольнула совесть, когда он посмотрел на бледного купца. Они то с Деметрием здоровые молодые быки, а вот у Афинагора вся борода покрыта сединой. Наверняка сейчас сердце и печень пошаливают после вчерашнего.

Чтобы немного взбодриться, Громов вылил себе на голову ведро забортной воды, а потом хлебнул немного вина. Однако в запой уходить, не было времени и желания. Поэтому усилием воли после нескольких глотков кувшин был отставлен в сторону. Вместо этого Саня занялся более полезным делом. А именно стал добывать информацию путём опроса Деметрия и Афинагора. При этом купцу тоже пришлось скормить байку про далёкую страну за океаном. В ходе беседы Громов узнал много полезной и не очень полезной информации об этом мире.

Недавно отгрохотала война Рима с Карфагеном, из которой, несмотря на полководческий гений Ганнибала, Рим вышел победителем. Карфаген лишился Испании, Сицилии и практически всего флота. Победив Карфаген, римляне тут же вмешались в войну в Греции. И Филипп Пятый – царь Македонии был ими разбит в нескольких сражениях. А в Азии сейчас существует несколько государств, которые возникли на обломках империи Александра Великого. Двумя самыми крупными из них являются Царство Антиоха Третьего из династии Селевкидов и Царство Птолемея Пятого из династии Птолемеев. Пергамское царство, потерявшее свою былую мощь, неплохо приподнялось во время войны с Македонией. Царь Аттал - правитель Пергама как союзник Рима получил много территорий в Азии, которые до этого принадлежали македонцам. Была так же куча мелких царств, которые не представляли из себя какой-либо серьёзной политической или военной силы. Хотя по слухам на востоке царства Селевкидов набирает силу движение сепаратистов, что ощутимо треплет нервы царю Антиоху III – правителю этой самой Селевкидской державы. Кроме этого царь Птолемей Египетский постоянно строит козни селевкидскому владыке. Но, несмотря на это, царь Антиох правит довольно успешно, а двор его купается в роскоши. Кстати город Эфес, куда сейчас они все направляются, находится на западном побережье Малой Азии, а так же принадлежит царю Антиоху III и является частью державы Селевкидов. Услышав, как купец рекламирует своего правителя, Саня хмыкнул и подумал, что этот царь довольно популярен среди своих подданных.

В Греции, по словам Деметрия, сейчас царит полный хаос. Там существует великое множество городов-государств, которые, объединившись в союзы, всё время воюют друг с другом, прикрываясь понятиями о свободе и демократии. Хотя в большинстве конфликтов всё сводится к банальным грабежам соседей. Деметрий говорил об этом с горечью, а потом заявил, что только сильный правитель сможет объединить Грецию и остановить это безумие. И это будет величайшим благом для всех греков. Громов, молча согласился, помня к каким последствиям, привёл разгул демократии в Советском Союзе.

***

Дальнейшее плавание прошло спокойно. Хотя один раз на горизонте возник какой-то парус, что очень напрягло купца и всю его команду. Но, помаячив у линии горизонта, неизвестный корабль не рискнул приблизиться. Видимо плывшая в кильватере пиратская трофейная диера (так по-гречески назывался этот тип судна по словам Деметрия) выглядела очень грозно издалека. К вечеру подгоняемый легким попутным ветром караван судов достиг Эфеса. Из узкого, напоминающего устье небольшой реки, входа в гавань довольно оперативно выдвинулось судно, похожее на трофейную диеру, только покрашенную в синий цвет. Парус и мачта приближающегося корабля были убраны, вёсла, торчащие из бортов, по пятнадцать с каждой стороны, ритмично разрезали водную гладь. Саня залюбовался слаженной работой гребцов. Корабль совершил изящный разворот и замер в двадцати метрах, нацелившись тараном в борт трофейной диере. Человек в синем плаще, блестящем шлеме с высоким гребнем и кирасе из жёлтого метала, поднес ко рту жестяной рупор и громко поинтересовался:

– Кто и по какому делу следует в гавань города Эфес?

– Ах, Клид! Неужели не узнаешь ты своего родича? Пора тебя на берег списывать, зрение твоё видать совсем плохим стало, – весело прокричал в похожий рупор купец и помахал ему рукой.

– О боги! Да это же Афинагор! Мы ведь тебя ждали еще три дня назад. Уже думали, что что-то с тобой случилось, - радостно завопил мужик, которого Афинагор обозвал Клидом.

– А оно и случилось! - махнул рукой в сторону пиратской диеры купец.

– Ты где добыл такого красавца? – удивился Клид, разглядывая трофейный корабль.

– Это долгая история. Я её тебе поведаю во время ужина за кубком вина, а теперь одолжи нам с десяток своих гребцов. На парусе, конечно, хорошо идти в открытом море, а вот в гавань Эфеса входить просто пытка. Слишком уж вход тут узкий и длинный, то ли дело гавани в Афинах или в Карфагене. Вот там о торговых людях думают, а в Эфесе всё никак не могут решиться расширить вход с моря! – проорал в ответ Афинагор, сорвав голос до хрипоты.

– Не ворчи! Сейчас получишь гребцов. Родичи же должны помогать друг другу, - успокоил его Клид и начал отдавать какие-то команды экипажу своего судна.

Корабль эфесцев медленно подошел и пришвартовался к борту купеческого судна. Клид и ещё три человека поднялись на борт купца. После радостных рукопожатий и объятий, Афинагору пришлось таки рассказать краткую версию своих приключений. После чего он представил Саню и Деметрия, как своих спасителей. Услышав это, Клид – шумный, коренастый бородатый мужчина средних лет обнял их и сказал, что дом Арсифантидов в большом долгу перед ними. Афинагор тут же вклинился в разговор и, представив Клида как своего племянника, заявил, что свои долги он сам в состоянии отдать, и скоро его спасители в этом убедятся. Клид поднял руки в жесте шутливой капитуляции и подтвердил, что его дядя всегда отдает свои долги. Потом Громову и Деметрию были представлены спутники Клида (сам Клид был капитаном корабля), оказавшиеся помощником капитана Лукофоном, начальником гребцов Ахеем и начальником морских пехотинцев Фарнасом. Затем по знаку Клида на борт купеческого и пиратского кораблей перешли по восемь гребцов, и корабли, наконец, двинулись на вёслах в гавань Эфеса.

Город не поражал воображение. Дома были в основном каменные одно и двух этажные с плоской крышей, хотя на холме, возвышавшемся над портом, виднелись строения посерьёзней, напоминавшие какие-то храмы или дворцы. В древнегреческой архитектуре Саня был не силён. Высокая каменная стена вокруг города, тоже не была похожа на Великую Китайскую Стену, но уважение внушала. Удивила так же толстенная цепь, которая перегораживала вход в гавань. Сейчас она была опущена, но, по словам Деметрия, на ночь её натягивали, чтобы вражеские корабли не ворвались в город.

– А что сейчас Эфес с кем-нибудь воюет? – спросил Саня, услышав про это.

– Да тут всегда кто-нибудь с кем-нибудь воюет. А из-за Греческой Войны в море стало неспокойно. Пираты совершенно потеряли страх. Их эскадры стали грабить острова и побережье, совершая внезапные налеты. Раньше корабли Филиппа Македонского охраняли проливы и топили пиратов, но римляне уничтожили его флот, и теперь пираты вздохнули свободно, - ответил Деметрий, покачав головой.

– Вижу, не любишь ты римлян? – произнес Громов, глядя на Деметрия.