Победу ни с кем не делим!

– Не дайте им уйти! – зачем-то сказал Антон.

Он и так знал, что не дадут. Банкет уже забрался наверх пусковой установки. Внутри заметили это. Установка с четырьмя ракетами и локатором, размещенным впереди, вдруг крутанулась. Банкет едва успел отпрянуть от пронесшейся перед самым лицом махины. Не теряя времени, Банкет бросился к триплексам водителя. Антон понял, что он хочет его ослепить. Только чем? Тем временем в руках Банкета появился невесть откуда взявшийся скотч. Антон вспомнил, что многие брали его с собой, чтобы заклеивать при случае пленным рты. Но этот скотч был не обычный, свернутый в рулон, а в брикете. Отрывая от него полоски, Банкет проворно наклеивал его на стекла триплексов. А затем попросту прикрепил на окно косынку. Механик пытался включить дворник, но Банкет оторвал его и заодно перебил патрубок подачи сжатого воздуха для обдува стекла. После этого он несколько раз выстрелил в антенну, вынул гранату, сунул ее в башню и со словом «Пригнись», адресованным Джину, спрыгнул. Между тем, взревев двигателем, машина выскочила из окопа. Одновременно рванула граната. Откатившись назад, установка ударилась в дуб. Раздался треск. Старое дерево сломалось сразу в трех местах. Обломившаяся верхушка и середина ствола накрыла тягач, и он заглох. Из-под ветвей торчали наполовину задранные вверх обтекатели ракет. Банкет развернулся спиной к Джину и присел. Чеченец открыл его рюкзак, быстро извлек из него тротиловую шашку. Антон вскочил и перебежал ближе, пытаясь увидеть, что происходит на соседней позиции. Почти одновременно там раздался взрыв.

– Вы ракеты не рваните. А то не уйдем далеко, – раздался голос Дрона. – Там тротила – мама не горюй.

– За шкурку боишься? – хмыкнул Туман.

– Ага, это бревно как сойдет и беги потом от него по лесу…

– Разговоры, – предостерег Антон.

– Готово, – облегченно вздохнул наушник голосом Стропы.

Антон поднялся, добежал до освободившегося окопа и спрыгнул вниз. Из него было видно машину управления. Справа и слева от нее, спиной к нему расположились Кот и Туман. Они вели огонь по отходящим военным.

– Интернационал гребаный, – проговорил наушник голосом Кота.

Вскоре все было кончено. Экипажи машин управления и второй расчет покинули свои места и почти все были убиты. Но первая установка еще не сдалась. Находившиеся в ней люди не собирались выходить наружу, а гранатометов у спецназовцев не было. Вездесущий Дрон осмотрел уже выведенные из строя машины, нашел башенный ключ и снова вернулся на первую установку. Подойдя сбоку, постучал по корпусу:

– Эй, братья-славяне, вылезай по-хорошему. А то зажарим как в духовке.

И тут случилось невероятное: раздался характерный металлический звук, и крышка люка медленно открылась.

– Осторожнее! – предупредил на всякий случай Антон. – Как бы гранату не катнули.

Между тем на свет божий появился круглолицый, заросший трехдневной рыжей щетиной военный:

– Вы русские? – заплетающимся от волнения языком спросил он. – Не стреляйте.

Дрон сноровисто взобрался наверх, схватился за крышку и дернул ее, ставя вертикально. Щелкнул стопор.

– Колян, назад, це же москали, а ты сегодня ихний самолет сбил, вот они и пришли за тобой! – раздался снизу вопль.

Звук сразу трех выстрелов заставил Дрона присесть. Лицо зенитчика исказила гримаса боли. Он стал проваливаться обратно в люк.

Дрон проворно достал из разгрузки гранату. Не раздумывая, он забросил ее внутрь и спрыгнул на бруствер. Взрыв выбросил наружу сгусток черного дыма.

– Все. – Дрон виновато посмотрел на Антона.

– Десять минут времени – вывести из строя так, чтобы не подлежали восстановлению, собрать документы, при возможности допросить пленных. Банкет, Джин, Стропа и Лавр – в охранение. Джин – старший.

Тем временем из люка повалил дым. Это уже начался пожар. Одновременно Антон услышал донесшийся изнутри стон. Он многозначительно посмотрел на Дрона. Тот, не говоря ни слова, стал снова взбираться наверх. Следом устремился Москит.

Дрон откинул крышку люка, осторожно заглянул внутрь и брезгливо поморщился:

– Даже с потолка капает, – он поднял на Москита голову. – Кажется, один живой.

– Посторонись, – Москит проворно снял рюкзак, бросил его рядом и стал спускаться в люк.

Послышался стон. Дрон опустил в люк руку. В тот же момент оттуда показалась окровавленная голова. Это был другой солдат. По всей видимости, именно он стрелял в своего дружка. Снизу его подсаживал Москит. Еще немного, и вот уже Дрон тянет его, обхватив за туловище вверх. Посеченный комбинезон весь в крови и дымится. Бессмысленный взгляд. Вояка что-то шепчет губами и даже не пытается помочь тем, кто тащит его наверх. К машине подскочил Банкет. Еще немного повозившись, раненого извлекли, сняли с брони и уложили на бруствер. Спрыгнув следом, Москит тут же развернул свою «неотложку» и принялся колдовать над солдатом. Через пару минут мужчина стал постанывать. Москит многозначительно посмотрел на Антона:

– В состоянии говорить.

Антон подошел ближе. Мужчина лежал на спине, отрешенно глядя в небо, и часто дышал, словно воздух обжигал ему губы.

– Как тебя зовут?

Пленник даже бровью не повел.

– Он хоть и был в шлемофоне, но от разрыва оглох.

– Совсем? – зачем-то спросил Дрон.

– Да нет, – покачал головой Москит. – Но слух ему уже не понадобится. При таких ранениях спасает только немедленная операция. Его раздуло от внутренних кровоизлияний.

– Не бачу, что ты говоришь, – прохрипел тем временем пленник.

– Наш пострел везде поспел, – протянул Дрон.

Антон не понял, кого он имел в виду, украинского президента или конкретно этого солдата.

– Ты хочешь, чтобы твоя мать узнала, где тебя искать? – Антон наклонился над раненым.

Хохол перевел взгляд на Антона:

– Сирота я.

– Вот и слух прорезался, – резюмировал Дрон.

– Ты как здесь оказался? – продолжал спрашивать Антон. – По собственной воле или по принуждению?

– Какое тебе дело? – украинец попытался приподняться, но не смог. На губах появилась розовая пена.

Москит присел в изголовье и приподнял ему голову.

– Мы должны были обучать… Ночью, едва вышли в первый район, два расчета убежали. Мы были дублерами… Нас уверяли, что москали спугаются…

– Все ясно, – проговорил Антон.

Неожиданно украинец закашлялся, и стал покрываться пятнами. Лицо исказила судорога. Не желая стать в очередной раз свидетелем того, как человек покидает этот мир, Антон развернулся и направился осматривать остальные машины. Спецназовцы со знанием дела готовили их к подрыву. Лавр снял блок, отвечающий за работу системы опознавания самолетов. Кот, Дрон и Джин размещали на установках небольшие заряды. Все знали, как наименьшим количеством взрывчатки нанести максимальный ущерб. Антон отказался от мысли подорвать эти машины полностью. Если произойдет детонация боеголовок и твердотопливных двигателей ракет, то в радиусе нескольких сот метров может не остаться ничего живого. Поэтому Антон приказал взорвать только аппаратные отсеки, двигатели, а боевые части разрушить механическим путем.

* * *

С утра Васо был в плохом расположении духа. Он не смог выспаться. Причин тому было несколько. Но главная – это, конечно же, приезд американца. Явившийся уже ночью, Дэви Седжвик сразу дал понять, что вопреки договоренностям Васо предстоит и впредь лично участвовать во всех акциях, а допущенный в больнице прокол он должен немедленно исправить. Причем способ, на котором настаивал американец, был даже для Васо чересчур жестоким. Ему предлагалось уничтожить ту часть журналистов, на которую Дэви не сможет оказать влияние. С остальными американец обещал уладить проблемы сам.