Побег авторитета (сборник)

– Почему?

– Может, подставлять не хотел. Может, себя сам хотел изолировать. Да и никто к нему не шел. Мы хотели ему назначить бесплатного адвоката. Но тут появились вы. А что, теперь хотите отказаться?

– Даже не думаю.

– Почему? Ведь дело опасное.

– У меня надежная охрана.

– Кто, бандиты?

– Нет, меня охраняют органы.

Вместо синего «жигуленка» нас стала сопровождать серая «Волга» – вторая смена…

На следующий день была суббота. Тем не менее я проснулся рано. Рядом спала полуобнаженная Нелля, ее каштановые длинные волосы слегка прикрывали груди. За прошедшую неделю я явно переработал и, проснувшись утром в выходной, чувствовал себя очень уставшим. Телефоны и пейджеры молчали. Никто не звонил, никто не искал. Взглянув в окно, я увидел, что на земле лежит снег.

Я прошел на кухню, сварил кофе и задумался. Казалось, так недавно, несколько лет назад, я закончил вуз. Учился я в МГУ, на юридическом факультете.

Но на четвертом курсе жизнь стала меняться. Неожиданно погибают мои родители. Отец был полковником Советской армии, мать – домохозяйкой. Как-то они ехали в машине с дачи и попали в автокатастрофу. Я почти целый год жил один. К концу курса встретил свою будущую жену.

Ее звали Ольга. Она училась двумя курсами младше. Я влюбился в нее сразу, с первого взгляда. Ольга была невысокого роста стройная блондинка с голубыми глазами.

Раньше она жила в провинции, ее отец был партийным работником. Затем его перевели в Москву, в ЦК КПСС, где он работал в отделе административных органов. Понятно, что Ольга без труда поступила на юридический факультет МГУ.

Как потом выяснилось, отец Ольги курировал в ЦК органы госбезопасности.

К концу пятого курса, когда я готовился защищать диплом, уже через год после свадьбы, отец Ольги вызвал меня для серьезного разговора. Сначала он протянул листки анкеты:

– Я хочу летом организовать вам с Ольгой небольшой отдых в Болгарии. Так что необходимо оформить выездные документы.

Я заполнил, ответив на все предложенные вопросы, не подозревая, что на самом деле анкета предназначалась не для оформления поездки, а для тщательной проверки в КГБ. Через две недели после этой встречи отец Ольги вновь вызвал меня на беседу в ЦК.

– Кем собираешься работать после окончания университета?

– Распределение у нас достаточно широкое. Можно пойти следователем в прокуратуру, можно – в систему МВД и быть аттестованным офицером, можно в систему юстиции – работать в исполкоме или где-то еще, а можно адвокатом, в Московскую коллегию адвокатов. После института туда берут охотно.

– А сам куда думаешь идти? – спросил тесть.

– Я бы с удовольствием пошел в адвокаты.

– Почему в адвокаты? – удивился тесть.

– Это интересная работа, с людьми…

– Может, ты еще пойдешь бутылки или пузырьки принимать? Там тоже интересно, тоже с людьми, и прибыльно… – раздраженно сказал тесть.

– Не вижу тут никакой связи.

– Знаешь, брось ты эти дела. Я отдавал свою дочь не за будущего адвоката, а за серьезного человека. Лично я вижу тебя в системе органов госбезопасности, аттестованным офицером.

– Какой же из меня чекист? – улыбнулся я.

– Не волнуйся, чекистом тебя сделают!

Через некоторое время после окончания МГУ я написал заявление о поступлении на спецкурсы Высшей школы КГБ СССР.

Сразу же после окончания университета, получив диплом, я приступил к учебе.

Проучившись там два года, я овладел профессией разведчика и работой под «крышей». Планировалось направить меня в одну из развитых капиталистических стран на должность представителя или Аэрофлота, или морфлота, осуществлять разведывательную деятельность.

Казалось, перед мною открывались большие и заманчивые перспективы.

Но тут как гром с неба – неожиданности.

Прежде всего развод с Ольгой. Любовь как-то быстро прошла. К тому же Ольга, рассчитывая, что она выйдет из-под опеки родителей, попала под двойную опеку – я также контролировал ее, а она хотела жить полностью свободной. У нас ничего не получилось.

После развода прервались отношения с тестем. Так что переход в органы на перспективную должность не получился. Тогда гэбэшный кадровик сухо сказал мне:

– Мы тебя направляем в действующий резерв. Пойдешь работать в какое-нибудь гражданское министерство и будешь ждать, пока освободится штатная должность в системе комитета.

Так я перешел работать в систему Министерства внешней торговли, понимая, что моя карьера в КГБ успешно кончилась, не успев начаться.

В августе 1991-го в стране произошли изменения, не стало КПСС, перестал существовать КГБ. У меня появилась возможность уволиться из действующего резерва КГБ. Я написал соответствующий рапорт, и вскоре мое ходатайство было удовлетворено.

В сентябре 91-го года я посчитал себя полностью свободным. Проработав еще два года во Внешторге, я решил поступить в Московскую городскую коллегию адвокатов, куда мне хотелось еще со студенческой скамьи.

Просидев три-четыре месяца над книгами, я вспомнил все, чему учился в университете, и успешно сдал экзамены в престижную Московскую городскую коллегию адвокатов.

Первые дела были довольно простыми, в основном по гражданскому законодательству. Консультации по жилью, по другим бытовым вопросам.

Но вскоре один коллега стал приобщать меня к практике ведения уголовных дел. Вначале я просто был на подхвате. Выполнял роль помощника адвоката. Потом успешно выступил в качестве второго адвоката в громких судебных процессах. Затем начал понемногу вести самостоятельные дела. Прошло еще два года.

Моя клиентура расширилась, и я приобрел известность, пока в узком кругу. Клиенты ценили меня за мобильность, за сообразительность, за умение сориентироваться в любой ситуации. Вероятно, Высшая школа КГБ давала о себе знать…

Свою профессию я полюбил безумно. Это была динамичная работа: постоянное общение с людьми, решение сложных юридических задач.

И главное – можно было видеть конкретный результат. Я являлся творцом человеческих судеб. Конечно, нельзя говорить, что все зависит от адвоката, ведь многое решают суд и следствие.

Но и адвокат значит очень много, он влияет на решение прокурора, судей.

Когда оперативные работники пытались незаконно кого-либо задержать или получить под физическим или психологическим нажимом признание, то здесь у меня как адвоката было широкое поле деятельности, и я успешно справлялся с этим. Я считал себя успешным досудебным адвокатом. Мне очень нравилось не доводить дела до суда, а разваливать их на предварительной стадии. Конечно, это получалось не всегда, мне противостояла мощная госмашина правовых органов, но победы против этого юридического монстра были особенно приятны.