Побег на Памир

Алишер-ака, был очень рад тому, что встретил меня, и говорил, что наверняка и отец очень обрадуется тому, что я остался жив. Как-то в разговоре спросил.

— А, почему бы тебе не вернуться обратно в Узбекистан? Сейчас, когда все разрешилось таким чудесным образом, разве ты не желаешь встречи с отцом?

— Еще как желаю. Но боюсь, если я вернусь обратно в союз, то меня ждет не встреча с отцом а довольно долгий срок за решеткой.

Я уже готов был рассказать моему гостю правду, из-за которой я оказался здесь, как он опередил меня своими словами.

— Ты прав, Руслан. Я сам когда-то служил в Пограничных Войсках, и за самовольный переход границы, гражданином СССР, полагается уголовное наказание. А учитывая, что ты еще и жил здесь эти три года, я не знаю. Думаю, лет на пять ты точно окажешься за решеткой. Так что тебе туда лучше не возвращаться. А как же так произошло, что ты оказался здесь.

— Да, понимаете. Меня ведь после смерти матери отправили в интернат, а оттуда в летний лагерь. Там я поссорился с местными пацанами и сбежал в горы.

— Ну, ты как мальчишка! — воскликнул мужчина.

— Так я и есть мальчишка. Это сейчас мне больше восемнадцати, а тогда, не было и шестнадцати лет.

— А, ведь верно!

— Вот. Ну и заблудился. Прошатался в горах больше недели, и вышел к какому-то поселку. Оказалось, что уже на этой стороне в Афганистане.

— Во, как?! А язык, как ты смог объясниться?

— Здесь на севере живут в основном выходцы из Туркестана, а узбекский язык я знаю хорошо. Да вы и сами сегодня с тетушкой Зариной, и ее братом, на нем говорили.

— Это точно. Как-то не обратил на это внимания. Что же тогда делать?

— А нельзя, что-нибудь придумать, чтобы вытащить сюда моего отца?

— Да придумать-то можно. Но ведь, для этого понадобятся и деньги, и документы. Денег-то у него хватает и так, ведь все счета его восстановили, а вот как быть с документами. Я говорю о здешний афганских.

— С этим, вообще нет никаких проблем. Если вы сможете организовать его переезд документы я сделаю хоть завтра.

— Надо подумать. Кстати, а почему тебя называют Арслан Шахид.

— Просто переделали мое имя под здешние понятия. А прозвище на Шахид, а Джахид, что значит — старательный. Так вышло, что пришлось много трудиться. Вот и на автомобиль заработал. Потому и прозвище такое дали.

* Сидеть на ковре довольства — Почивать на лаврах.

Глава 19

19

На вопрос, насколько отец пострадал в той аварии Алишер-ака, ответил, что ожоги в основном, находились со стороны спины. Все-таки его спасла мгновенная реакция, стоило грузовику вспыхнуть, как отец тут же рывком выскочил из грузовика, а тот по инерции еще и отъехал метров на двадцать вперед. Правда именно это и стало причиной большего числа ожогов. Если бы грузовик остался на месте, наверное, было бы легче. А так как он прокатился дальше по дороге, то водителю достался весь жар полыхающего кузова. Но так или иначе, хотя волосы и выгорели полностью, но лицо, практически не пострадало, разве, что несколько обгорело правое ухо, и часть его просто удалили.

Я показал гостю фотографии, имеющиеся у меня, и Алишер-ака, подтвердил, что отец, на сегодняшний день мало отличается от любой из них. Это было мне, только на руку. На следующий день, я с самого утра отвез своего гостя на завод, где должны были разгружать его грузовик, и сказал, что подъеду сюда ближе к обеду. Сам же взяв одну и фотографий, и деньги отправился в Башанабад, поселок в сорока километрах южнее Бахарака. Там у меня имелся один знакомый, который служил в местном полицейском участке, занимая должность, что-то вроде участкового. Кроме всего прочего, он имел возможность выправлять удостоверения личности. Правда для этого нужно было принести ему фотографию, и он очень любил американские доллары. При этом, умея держать рот на замке, и не раскрывать его, когда этого не следовало делать. Меня познакомил с ним брат тетушки Зарины.

Уже после получаса ожидания, и пятнадцати долларов с портретами американских президентов, у меня на руках, оказалось вполне реальное удостоверение личности, выписанное на имя Назира Назари, с фотографией моего отца, и заверенное всеми положенными печатями и подписями. То, что подписи ставил один человек, большой роли не играло, учитывая, что поселка, в котором якобы проживал Назир, уже дано не существовало, а документ был заверен и выдан с указанием даты трехгодичной давности, но зато со всеми отметками в нужном месте старого журнала учета. Так что, если даже и произойдет любая проверка, документы будут признаны, подлинными. Тепло попрощавшись с полицейским, и услышав пожелание, приезжать почаще, с такими добрыми намерениями, я сел в свой пикап и отправился обратно в город, успев, как раз к обеду.

Здесь тоже дела кипели во всю, грузовик с самого утра разгрузили, и сейчас заканчивали погрузку пиленого гранита, для отправки в Узбекистан. Присутствие водителя там не требовалось, и я пригласил его пообедать. Перекусив, провез его по местным магазинам, предлагая купить гостинцы домой. Каково же было его удивление, когда он увидел, свободно продающиеся здесь джинсы, радиоаппаратуру, японские приемники и магнитофоны, причем все это по вполне демократичным ценам, сетуя на то, что даже не думал увидеть здесь ничего подобного и не взял с собой денег. Решив, что я не слишком обеднею от нескольких купленных вещей, предложил ему выбрать то что он хочет, сказав, что это будет подарок от меня, за добрые вести, касающиеся моего отца. А если он еще и сможет организовать его перевозку сюда в Афганистан, то моя благодарность не будет иметь границ.

— Причем совершенно никаких. — добавил я. Если вы захотите приобрести здесь автомобиль, или чего-то более дорогое, я выполню любое ваше пожелание. Правда автомобили продающиеся здесь выпущены от десяти и более лет назад, но тем не менее они на ходу, и можно сказать совершенно новые.

— Ты, настолько богат?

— У меня достаточно много хороших знакомых, которые без проблем ссудят меня деньгами, не спрашивая зачем они мне понадобились, и когда именно я отдам свой долг.

Я решил, что такое объяснение, будет гораздо удобнее любого другого.

— Увы, Руслан. Я бы с удовольствием и сам купил его, но во-первых такую покупку не пропустят на пограничном пункте, а во-вторых… Впрочем, хватит и первого. Я и с джинсами-то этими рискую, а ты за автомобиль говоришь.

Впрочем, мужчина особенно не наглел сейчас, приобретя пару брюк из джинсовой ткани, и не особенно дорогой кассетный магнитофон. Перед отъездом, я вручил мужчине открытый конверт, в котором находилось удостоверение личности, выписанное на имя моего отца, двести афгани, двумя купюрами по сотне и короткое письмо. Можно было бы дать и большую сумму, но двух сотен хватит за глаза, чтобы добраться до Бахарака. К тому же если письмо и деньги вдруг обнаружат, то вполне можно сослаться на то, что деньги — остаток от командировочных. А вот если найдут доллары, вот тогда могут появиться большие проблемы. В письме имелось всего пара строк, говорящих о том, что я жив, здоров, и в качестве доказательства моих слов упоминались пара случаев, произошедших в моей семье, о которых знал отец, и наверняка не знали посторонние люди. Ниже имелась приписка, говорящая о том, что все подробности, касающиеся меня, можно узнать у Алишера Ахмедова.

Честно говоря, опасаясь, что мое письмо попадет не в те руки, я хотел было ограничиться только выписанным удостоверением и деньгами. А подробности встречи, и всего остального возложить на устный рассказ Алишера Сабировича. Но он сам, предложил написать мне пару строк, чтобы отец убедился в том, что его не обманывают. А так увидев мой почерк больше поверит сказанному. Вообще-то я сомневаюсь, что он помнит мой почерк, тем более, что я занимался больше с матерью, или самостоятельно. Но подумав, добавил в письмо несколько фраз, которых не знали посторонние люди. Или с большой вероятностью не должны были их знать. Например, про того же «Индейского слона», и еще парочку общих моментов из нашей жизни. В общем отец должен был поверить. Все остальное дополнит дядя Алишер, своим рассказом.