Побег от гравитации. Мое стремление преобразовать NASA и начать новую космическую эру

Когда мы переключили свое внимание на формирование общественной и политической поддержки миссии, я предложил выбрать название, которое поможет более эффективно осуществлять коммуникацию. Мы провели встречу для обсуждения вариантов между заинтересованными сторонами, и я рекомендовал имя Артемида - сестра Аполлона. Орион был греческим охотником и любовником Артемиды, что делает это имя подходящим для миссии к астероиду. В качестве демонстрации доброй воли я предложил назвать SLS именем Зевса, самого могущественного из всех греческих богов. По всей видимости, присутствующие на встрече пришли к общему мнению относительно этих названий, и я приготовился передать рекомендации Чарли.

В аспирантуре я написал работу о социальных и экономических последствиях создания лунной базы и назвал ее “Артемида”. Я был в восторге от того, что сестра Аполлона наконец-то заняла свое место среди звезд НАСА. В некоторых версиях греческой мифологии Артемида по ошибке убивает своего возлюбленного Ориона, обманом приняв его за другого человека. Ходили слухи, что я рекомендовал имя Артемида для того, чтобы выступить против Ориона, а название SLS Зевс было уловкой, чтобы ракета оказалась на последнем месте в алфавитном списке. Эти соображения не были рациональными. Скорее всего, это заблуждение было распространено для того, чтобы не дать миссии набрать обороты, и оно сработало. Даже намек на отсутствие консенсуса не позволил администратору принять решение, поэтому SLS так и не получила собственного названия, а миссия по переадресации астероидов стала называться ARM.

Когда следующая администрация назвала свой проект пилотируемого космического полета “Артемида” - а капсула “Орион” была частью этой миссии, - я не слышал о каких-либо возражениях со стороны специалистов NASA по греческой мифологии.

Тем не менее, разработка и сопровождение миссии на астероид были чрезвычайно позитивным и совместным опытом. У нас была надежная команда руководителей, которые поставили перед собой единую цель, связавшую воедино возможности NASA для осуществления значимой миссии.

Как и в случае с его нерешительностью в отношении поддержки коммерческого экипажа, администратор не захотел или не смог объяснить смысл и цель миссии на астероид. Сдержанность Чарли дала возможность людям, заинтересованным в реализации других амбиций, дискредитировать этот план. Стоимость миссии оценивалась в дополнительные 3 млрд. долларов, и это не могло обеспечить необходимую поддержку на холме. Подобно лоббированию миссий по полетам человека в космос, подрядчики и исследователи в университетах выступают перед своими делегатами в Конгрессе за целевое финансирование. В центре внимания Чарли была высадка на Марс, и он предпочитал отстаивать именно эту крупную статью расходов. Его любимая фраза гласила: “Мы близки к посадке на Марс как никогда”. По прошествии времени эта фраза остается неизменной, как при наличии, так и при отсутствии реального прогресса.

Несмотря на то, что миссия Asteroid Redirect Mission была разработана с целью получения многочисленных выгод для общества, она стала жертвой тех же сил, которые не позволили реализовать другие инновационные программы. Она не предлагала достаточно выгодных контрактов по принципу “затраты плюс”, которые могли бы поддержать промышленность и горные власти. Хотя она и отвечала интересам многих различных групп населения, она не была главным приоритетом ни для одного из них, ни для администратора NASA. Миссия была разработана для использования SLS и Orion, но всегда была вынужденной, поскольку большинство существенных преимуществ можно было получить без отправки астронавтов.

Группа ученых, изучавших астероиды и кометы, научилась не высовываться, не желая становиться мишенью для более крупных программ. В конце концов, сообщество исследователей “малых астрономических тел” поддержало инициативу, но этого оказалось недостаточно, чтобы преодолеть более активно финансируемые лунные и планетарные программы, которые не хотели конкуренции в финансировании. Сосредоточение усилий на обнаружении и отклонении астероидов давало NASA возможность привести полеты человека в космос в соответствие с более актуальными общественными интересами, но это не было стремлением тех, кто держал руку на пульте.

Глава

10.

П

ревращение ошибок в права

Летом 2010 г. на совещании с сотрудниками Космического центра имени Джонсона Чарли Болден сравнил программу “Созвездие” с мертворожденным теленком, которого морские пехотинцы США извлекают из чрева верблюдицы. Чарли сказал: “У нас есть несколько мертворожденных телят, и мы должны найти способы помочь друг другу вернуть их к жизни”. Это занятие транслировалось в прямом эфире NASA TV и стало широко распространенным мемом. Позже Чарли подтвердил, что он имел в виду прошлые программы пилотируемых космических полетов, которые были отменены до того, как у них появился шанс на успех. Я не знаю, почему он выбрал верблюда или морского пехотинца, и это отвратительная метафора в любых обстоятельствах, но она обозначила важное различие между нашими взглядами. Целью Чарли была реанимация отмененных программ, а я пытался понять и устранить системную причину их неэффективности - здоровье верблюда-матери.

Из десятка программ пилотируемых космических полетов, предложенных НАСА после программы “Аполлон”, только две были завершены. Спейс Шаттл и Международная космическая станция пережили годы задержек, перерасхода средств и трагических потерь. Несмотря на то, что обе программы не оправдали возложенных на них надежд и программных ожиданий, они считаются успешными, поскольку в конечном итоге были завершены.

Мало того, что многомиллиардные ежегодные расходы на эксплуатацию делали практически невозможным выкроить из бюджета достаточно средств для разработки чего-то нового, так еще и те, кто тратил миллиарды на эксплуатацию, были не заинтересованы в поддержке потенциальных программ замены. Общественность сетует на то, что после Apollo мы не достигли значительного прогресса в области пилотируемых космических полетов, но слишком много людей вложили средства в то, чтобы игнорировать истинного виновника.

Программа Commercial Crew добилась успеха потому, что телега была создана для того, чтобы следовать за лошадью. Вместо того чтобы разрабатывать программу с учетом имеющихся людей и возможностей, мы прицепили нашу телегу к национальным преимуществам, которые могли бы быть получены в результате ее успеха. Теперь мы можем извлечь уроки из этого опыта и внести изменения, которые приведут к появлению здорового потомства в будущем. Стимулирование частного сектора к снижению стоимости космических перевозок - это только вершина айсберга. Необходимы более масштабные изменения.

По сути, мы по-прежнему имеем систему, которая создает программы для удовлетворения собственных нужд, делая то, что хотят делать люди, уже работающие в ней, вместо того, чтобы создавать программы, которые могли бы лучше решать широкие общественные задачи. Опросы общественного мнения по космической тематике постоянно ставят изучение Земли и обнаружение астероидов в качестве двух главных приоритетов для NASA, в то время как отправка нескольких людей на Луну и Марс находится в самом низу списка.

Приведение целей NASA в соответствие с современными задачами позволит расширить круг заинтересованных лиц и талантов за пределы существующей узкой аудитории и будет способствовать формированию более разнообразного кадрового состава. Разнообразие создает более сильные, устойчивые и успешные формы жизни в природе, так же как и в человеческом сотрудничестве.

Как всегда, лучше всех об этом сказал Джин Родденберри: “Мы должны научиться не просто принимать различия между нами и нашими идеями, но с энтузиазмом приветствовать и наслаждаться ими”. Важным оправданием полетов человека в космос является их способность вдохновлять. Вместо того чтобы пытаться подогреть истерию времен холодной войны космическими трюками, мы должны разрабатывать миссии, вдохновляющие тех, до кого НАСА еще не добралось.