Побратим

– Ну что ж, посмотрим. Кстати о Норштейне. Кром, не радует меня мысль о бросании его в тылу противника… Мы же все равно собирались на нашу сторону за раненными. Давай его там высадим? Мне так спокойней на душе будет.

– Да мне по сути все равно где его высаживать: здесь или там. Как решите, так и будет. Это ваш человек, сами принимайте решения. А насчет процентов, я более чем уверен, что в конечном итоге из этих пятидесяти человек останется в самом идеальном случае человек двадцать. Твоя цель заключается в том, чтобы отсеять их сейчас, пока они ничего о нас не знают и не могут повредить, если попадутся врагу.

– Думаешь, могут предать?

– Рано или поздно говорить начинают все. Пойми, людьми движет всего три базовых инстинкта: чувство самосохранения, секс, как механизм продления рода, и власть, как желание обезопасить себя. Все остальное это разнообразные сочетания этих трех инстинктов.

– Всего три? А как же патриотизм, любовь и остальные чувства?

– Давай рассмотрим подробно. Что такое патриотизм?

– Это любовь к своей Родине. Желание видеть свою Родину процветающей, свободной, защищать ее от врагов.

– Правильно. То, что ты назвал, как раз прекрасно укладывается в эти три понятия: чувство самосохранение ратует за мирную обстановку, будущее процветание и защита от врагов – это желание обезопасить свое потомство, за которое отвечает продление рода

– Да, Кром, интересно у тебя получается. И что, это везде так?

– Да. Неважно, происходит это на вашей планете или у нас в империи. Люди, они везде одинаковы, природа их создала именно такими. Но я тебе это все не просто так рассказываю: ты, как человек командующий другими людьми, должен понимать, что ими движет. Тогда ты будешь ВИДЕТЬ, кто чего стоит. Вот посмотри внимательно на ту группу бойцов. Что ты видишь? Что можешь о них сказать?

– Вижу бойцов, которые что-то обсуждают.

– Посмотри внимательно на глаза, осанку, движения. Ты видишь, какие у них сгорбленные плечи и потухшие глаза? Они уже сдались, сломались окончательно. Чтобы сделать из них бойцов, нужно приложить очень много усилий, буквально зажать в угол из которого нет выхода. Тогда некоторые из них, но, опять же, не все, станут драться. Ты хотел бы иметь таких бойцов у себя в отряде?

– Но они же сделали шаг вперед вместе с остальными…

– Поведение отдельного человека и человека в толпе очень сильно отличаются. Тем более, что человеку бывает очень трудно признаться в собственном поражении перед другими людьми. Смотри не на слова, а на поступки, поведение тела. Слова могут обмануть тебя, поведение тела – нет. А вон, кстати, другой интересный вариант… Видишь боец, сидит отдельно от других? Вроде как со всеми сидит, но немного в стороне. С ним надо будет побеседовать отдельно…

– А что с ним не так? Вроде такой же как все…

– Понимаешь, у него совсем другая история: похоже он не тот, за кого себя выдает. Понаблюдай за его выражением глаз. Он все рассматривает, оценивает, запоминает кто где сидит, кто о чем говорит и так далее. И вид у него не такой как у других: не такой помятый, следов побоев нет, как у других Давай поспорим, скорее всего это шпион, внедренный в группу пленных, чтобы выявить кто есть кто. Скорее всего он постарается к нам прибиться, чтобы узнать где наша база – заявка то от нас прозвучала серьезная…

– А как мы можем это проверить?

– Отведем в сторонку и сделаем небольшой укольчик: он нам сам все и расскажет. Только сделаем это потом, когда остальные определятся.

– Ну, Кром, вот слушаю я тебя и по хорошему завидую: ты столько всего знаешь. Вроде и сам я уже не пацан, командовать и воевать приходилось, а некоторые вещи слышу от тебя впервые.

– Так, Антон, нас в свое время очень хорошо готовили. Кроме стратегии и тактики, нам еще и углубленные курсы психологии, боевой медицины, управления разными видами вооружений и войск преподавали. Да и опыта разного хватает, пришлось повоевать… Ладно, идем, время заканчивается.

Кром легко поднялся и подождав майора направился к ожидающим бойцам и скомандовал построение. Когда бойцы построились, майор стал перед строем и сказал:

– Пора делать выбор. Я еще раз повторюсь. Мы не будем сейчас же пробиваться на восток. У нас и здесь есть чем заняться. В своем отряде я требую от бойцов полного подчинения. Если по каким-либо причинам Вы не готовы к этому, никто Вас не держит. Кто идет с нами, выходит из строя и строится справа от меня. Остальные остаются на месте.

Из сорока шести человек на построение вышли только четырнадцать и построились в шеренгу. Боец, отмеченный Кромом как шпион был в их числе, а те, на кого он обратил внимание Антона в первый раз, остались в поредевшем строю.

– Кто за старшего? – спросил майор у оставшихся стоять в строю

– Старший лейтенант Ерёменко, – молодой безусый парнишка поднял руку.

– Подойдите сюда, лейтенант. Ничего, если я на ты? Хорошо. Как я говорил, карабины конвоиров и патроны к ним останутся у вас. Мои бойцы выдадут по два пайка на человека. На, держи карту. На ней я отметил пару мест, где можно найти оружие, так как десять карабинов на тридцать два человека будет явно маловато. Дальше. Здесь и здесь находятся немецкие гарнизоны, о которых я знаю, так что рекомендую обходить их стороной. А остальное уж сам решишь по месту. Вопросы есть?

– Почему вы с нами не идете к фронту?

– Лейтенант, ты внимательно слушал, что я говорил? Разверни карту. Что на ней видишь?

– В смысле?

– Посмотри внимательно. Вот здесь находимся мы, а где-то там находится фронт. Что находится между этими двумя точками?

– Немцы

– И немцы тоже. Не понимаешь? Ладно. Здесь проходит железная и шоссейные дороги. Что будет, если мы взорвем вот эти мосты? – палец майора летал над картой, показывая на нужные места. – Или взорвем хотя бы часть складов с горючим или боеприпасами?

– На какое-то время прервется снабжение войск на фронте, – протянул начавший понимать ситуацию лейтенант.

– Правильно. А как отреагируют на это немцы?

– Начнут искать того, кто это сделал, бросят на вас войска.

– Молодец! А это значит, что они не довезут до фронта часть войск. Горючки и боеприпасов станет меньше, свежих частей не будет – их наступление хоть немного, но притормозится. Даст возможность нашему командованию стабилизировать фронт, подтянуть свои резервы. Вот я и говорю, что у нас здесь своей работы хватает.

– Так может мы тоже останемся?

– Нет, старлей. Свой выбор вы уже сделали. Да и потом, у вас тоже будет чем по дороге заняться. Запомни главное: думай не о том, как героически погибнуть, а о том, как немцев побольше уничтожить и людей своих сохранить. Так что, удачи тебе, старлей. – Майор крепко пожал руку лейтенанту. – Петрович! Выдай пайки и проводи бойцов.

*** Интерлюдия ***

– Товарищ капитан госбезопасности, задержанный Ерёменко доставлен.

– Спасибо, сержант, свободен. Садитесь, представьтесь