Поцелуй ангела

Вот сегодня у неё выходной день, и она просто решила погулять тихим шагом (раньше всё бегом). Медленно, наслаждаясь незнакомым чувством свободы, она шла по тротуару вдоль дороги и смотрела на машины. Сколько же их, и какие они все разные. Вот проехал маленький крытый грузовичок с надписью по всему борту большими яркими буквами: «Я приеду!» Что-то страшное и угрожающее в этой фразе, не то, что другой лаконично сообщал: «Везу диван». Дорога, как калейдоскоп, чего только не увидишь!

Вдруг до её слуха донеслось отчаянное мяуканье. Она повернула голову в ту сторону, откуда доносился звук. И увидела взрослую кошку с оттянутыми животом и сосками. Значит, кормящая мамочка, и сразу видно, что многодетная. Кошка вела себя очень странно. Бегала из стороны в сторону около темного пятна на фундаменте. Татьяна подошла ближе и поняла. Это был лаз в подвал, который только что заделали старательные дворники. Вероятно, кошка-мама оставила котяток одних, чтобы самой найти себе пищу. А за это время вход перекрыли. Передние лапки и мордочка у кошки были в крови. Вероятно, она уже давно разбилась вся в кровь, стараясь прорваться к детям. Материнский инстинкт не давал ей отойти от стены. Когда Татьяна подошла, кошка повернулась к ней. Вы не можете представить этот отчаянно – просящий взгляд. Он кричал о помощи. Кошка начала бегать от Татьяны к стене и показывала лапкой, как надо скрести, чтобы проделать лаз. Татьяна потрогала рукой еще влажный цемент, взяла палку и попробовала поковырять. Нет, поздно, уже схватилось. Всё это время кошка, не переставая суетиться, следила за всеми действиями женщины, не отрывая от неё взгляда. Она знала, что её поняли и обязательно помогут. Татьяна обежала все здание по кругу. Ничего похожего, что могло послужить лазом, не нашла. Вернулись к исходному. Присела и начала успокаивать кошку, гладя её по шерстке приговаривая:

– Не волнуйся, Мура, сейчас что-нибудь придумаем. Но кошка отскочила от неё и опять принялась израненной лапкой царапать цемент, на котором уже оставались кровавые следы. Положение было отчаянное. Что делать? Было понятно, что кошка скорее сдохнет, но не перестанет рваться и спасать своих котят.

Татьяна плакала от беспомощности, кошка отчаянно мяукала. Вдруг с тротуара свернул мужчина и, подойдя к ним, спросил:

– В чем дело? Может, я чем-нибудь смогу помочь? Татьяна и кошка разом замолчали и посмотрели на него. Также одновременно начали объяснять, в чем дело. Татьяна сбивчиво, сглатывая слезы, и кошка, мяукая, бегая уже между мужчиной и стеной.

– Ну, всё понял. Не волнуйтесь, сейчас всё решим. Ждите здесь.

Прошло время. Он вернулся, как и обещал, за ним шли два дворника, один с ломом, другой с ведром цемента. Работа сразу закипела, вероятно, работники остались довольны полученными деньгами. Татьяна с кошкой на руках стояла в стороне. Кошка затихла и напряженно наблюдала за процессом, только иногда переводила тревожный взгляд на Татьяну, будто говорила, ну что они так медленно? И от нетерпения мелко перебирала передними лапками. Но, как только появилось отверстие, в которое кошка могла пролезть, Мура, соскочив с рук, стремглав нырнула в него. Дворник с ломом ушел, а второй аккуратно сделал маленький лаз гладким, чтобы кошка не поранилась, пролезая через него. Татьяна облегченно вздохнула. Она оглянулась, чтобы поблагодарить мужчину за помощь, но его уже не было.

Свою знакомую кошку она увидела через некоторое время. Недалеко от этого памятного дома есть автобусная остановка, и, как-то проезжая мимо, Татьяна заметила под козырьком остановки на картонке сидела её Мура, а рядом играл маленький котенок, и была небольшая горка всяких кошачьих вкусностей. Женщина, сидевшая рядом, не выдержав, сказала:

– Какая умная кошка. Каждый день езжу на работу, и она всегда приходит на это место просить еду, и с ней непременно котенок, только вот котята разные. Сколько их у неё так и не могу сосчитать!

– У Муры – семь, – ответила Татьяна, улыбнувшись. Она стала «кошатницей». Теперь она нашла своё дело. Нашла тех, кому нужна её любовь и забота. Эти маленькие, пушистые создания, с глазами, которые могут сказать всё без слов, стали смыслом её жизни. Она знала их всех, давала им имена, следила за ними и помогала. Нашла соратниц в одном большом зоомагазине, где имелся маленький веткабинет. Будучи медсестрой, она и сама оказывала посильную помощь зверюшкам, но когда ей не хватало специальных знаний и в особо тяжелых случаях, она обращалась за помощью к девочкам-студенткам, которые подрабатывали в этом ветеринарном кабинете. Сколько же они спасли и пристроили в добрые руки кошек и котят! Татьяна ощущала смысл и полноту жизни, находила неописуемую радость и удовлетворение от каждой спасенной маленькой жизни. Какое доброе сердце, какой огромный запас любви и заботы мог бы пропасть! Так бы и жила Татьяна всю свою оставшуюся жизнь радостями кошачьего мира. Но где-то там наверху, где вершатся наши судьбы, решили совсем по-иному.

Однажды воскресным утром позвонили в дверь и, как всегда, именно она пошла открывать дверь. Передней стоял молодой человек, явно иностранец, он искусственно улыбнулся и спросил по-русски с акцентом:

– Здесь проживает Татьяна Казимировна Кузнецова? Татьяна вздрогнула, услышав своё настоящее отчество.

Она им очень редко пользовалась.

– Да. Это я, – и, после паузы, сказала: – Проходите.

Они вошли в её более чем скромную комнатку. Парень не смог удержать усмешки, покривил губы. Потом торопливо представился служащим очень известной Международной Юридической компании и попросил Татьяну показать её документы. Внимательно просмотрев их, он остался доволен. После чего сообщил, что некий господин Казимир фон Кляйн оставил после своей смерти завещание, в котором упоминается только одно имя наследника, то есть её, а так же определенную сумму денег для поиска фрау. Татьяна с трудом улавливала смысл сказанного. Парень вздохнул и начал ей растолковывать. А дело было в том, что она, как единственная наследница, получает очень приличную сумму денег, но с одним условием – она переезжает жить в Швейцарию, в дом её отца. И это решать надо немедленно.

– Нет! Я не могу! Я не могу их оставить, – затараторила огорошенная Татьяна.

Когда юрист узнал, ради кого эта бедная, изможденная, уже немолодая женщина отказывается от ТАКОГО состояния, у него округлились глаза от удивления. Да, действительно, русская душа – загадка! Но он все-таки убедил её в том, что, имея такие деньги, она сможет сделать намного больше добра для своих подопечных, чем на крохотную зарплату медицинской сестры.

P.S. Теперь Татьяна проживает в большом трехэтажном особняке под Лозанной. У неё много всякой живности. Но особо любима одна кошка – Мура.

Фрау Кузнецофф очень часто приезжает в Россию, имея здесь свой финансовый интерес. Она создала и субсидирует несколько приютов для бездомных животных и ветеринарных клиник по стране.

УТРО

Утро. Пробуждение. Почти проснулась. Чувствую, как в приоткрытое окно вместе с теплым ветерком врываются запахи и звуки весны. Весело чирикают хлопотливые воробьи, воркуют влюбленные голуби в предвкушении долгого лета. Упоительно пахнет сиренью, старый куст под окном уже расцвел. Ранние солнечные лучи путаются, играя в тюлевой занавеске, которая медленно колышется, словно ленивый морской прибой. Я смотрю через опущенные ресницы, всё плывет в радуге. Дверь в комнату тихонько открывается и входит молодая и красивая мама. Она осторожно садится на край моей кровати, наклоняется и ласково шепчет мне на ушко, щекоча своими волосами мою щёку. Я полной грудью вдыхаю её упоительный и ни с чем не сравнимый запах, она пахнет фиалками. Я неумело притворяюсь спящей. Она нежно говорит:

– Где здесь мой ангелочек? Солнышко уже встало, и птички запели и тебе, ласточка, пора просыпаться.

Она целует меня в обе щёчки. Я не выдерживаю, открываю глаза и начинаю смеяться, тяну к ней свои руки и обвиваю ими её шею, крепко прижимаюсь. Два сердца бьются в унисон, сливаясь в одно.

Я выбираюсь из белоснежного облака подушек в накрахмаленных, с оборками из искусного шитья, наволочках. Сама в длинной ночной рубашке, которая утопает в нежных кружевах. Мои волосы рассыпались по плечам крупными кольцами, они вьются и отливают золотом, я блондинка. Весь мой облик напоминает рисованных ангелочков.

Я весело смеюсь и радуюсь предстоящему дню.

Утро. Пробуждение. Сработала привычка, и я уже почти проснулась. Всё равно слышно, даже через плотно закрытые пластиковые окна, нескончаемый поток транспорта. Однообразный шум проезжающих машин иногда пронзает сирена скорой помощи и милиции. Никакие суперокна не спасают. Весна. Поток стал плотнее, скоро лето и автомобильные пробки будут регулярно образовываться с раннего утра. Под окном вместо газона, где раньше рос старый куст сирени, сделали автостоянку. Сосед, хлопнув дверцей машины, начал прогревать мотор по старой привычке, несмотря на то, что зима уже закончилась. Я подумала, что всё равно придется покупать воздухоочиститель, а то летом не выживешь.

Смотрю через опущенные ресницы, почти ничего не видно. Нет солнца, оно плотно закрыто постоянными облаками и смогом.

Будят меня электронные часы, начиная подавать ритмичные неприятные звуки, под которые точно не поспишь. Всё равно лежу, стараясь окончательно проснуться. Постельное бельё темно-синего цвета в крупную полоску без всяких излишеств и уж точно не накрахмаленное. На мне надета серая футболка большого размера, и я давно не напоминаю ту маленькую принцессу из детства. Локоны состригла в короткую мальчишескую стрижку, волосы крашу – уже появляется седина. Облако из подушек заменила одна единственная, плоская и набитая гречишной шелухой, но всё равно не спасает от остеохондроза, просыпаюсь с чувством онемения в руках. По утрам я уже не смеюсь и не радуюсь, меня ждет длинный и тяжелый рабочий день.