Поцелуй багрового змея. Часть 2

– Это не издевательство, а шанс, – едко ответил льесмирай, давая мне понять, что он вряд ли стоит от меня дальше, чем в шаге. В окружающем непроглядном мраке мне казалось, что я могу протянуть руку и коснуться его груди, затянутой в темно-красную мантию с золотыми рисунками… – Благодаря моим занятиям ты можешь стать лучшей на курсе. Огромное количество академистов мечтало бы оказаться на твоём месте, и многие готовы платить большие деньги, чтобы их лично учил мастер ядов.

Голос Великого змея звучал с таким апломбом, что мне захотелось фыркнуть в ответ что-нибудь непристойное. Я закатила глаза к потолку и как можно более спокойно ответила:

– Это не про меня, льесмирай Риш.

Только вот я забыла, что проклятый наг видит в темноте лучше хекшаррасовой летучей мыши и мое выражение лица для него как на ладони.

– Ну конечно, не про тебя, – ответил мужчина внезапно понизившимся от скрытого раздражения голосом.

Я прикусила губу, в ужасе понимая, что ещё сильнее разозлила мастера в тот момент, когда у меня нет ни единой мысли, как выполнить его задание.

– У вас осталось не так много времени, Фиана Шиарис, – жёстко проговорил льесмирай, теперь будто нарочно называя меня полным именем. – Если вы не способны выполнить задание, сообщите мне об этом, чтобы я больше не терял с вами время.

Каждое его слово звучало как удар хлыста по моей голой спине.

Я чувствовала, как меня начинает бить мелкая нервная дрожь. Мне просто необходимо было найти выход из сложившейся ситуации. Иначе конец. Все напрасно…

– Вы же хотели мне помочь, разве нет, мастер Риш? – вдруг спросила я, чувствуя, что вот-вот горло сдавит таким сильным спазмом, что я могу вообще не закончить свою маленькую безумную речь. Безумную, потому что пришедшую мне в голову мысль иначе было назвать нельзя.

– Я дал тебе шанс доказать свое желание учиться здесь, – ответил Астариен не менее холодно, чем прежде. – Но я не собираюсь выполнять задания за тебя.

Я покачала головой.

– За меня – не надо, – выдохнула, понимая, что от задуманного меня бросает в жар. Щеки начали гореть, а в виски ударила кровь. – Но если вы даёте мне шанс, значит, не откажете в небольшой просьбе, верно?

На короткую секунду мастер ядов замер, словно пытался понять, к чему я клоню. А у меня с каждым мгновением было все меньше и меньше решимости продолжить.

Почему он молчит, почему?..

– Смотря что это будет за просьба, Фиана Шиарис, – негромко ответил мастер, и на этот раз в его голосе не было привычного холода. Скорее – непонимание с лёгкой ноткой подозрения. Того самого, от которого мне становилось ещё тяжелее продолжить.

В этот момент я повернулась туда, откуда слышала голос змея, представляя во тьме его багрово-золотые глаза, и выдохнула, зажмурившись:

– Укусите меня, пожалуйста, ещё раз, льесмирай Риш. И тогда я сумею закончить ваше задание.

Глава 2

Вокруг было темно и тихо, я уже полчаса переругивалась с самым страшным мастером академии, а теперь и вовсе попросила его о том, о чем вряд ли можно просить малознакомого мирая. И уж тем более – мастера ядов.

Даже мне, человеку, чуждому культуре Великих змеев, было понятно, что подобная просьба, скорее всего, уместна лишь у любовников. До сих пор, стоило закрыть глаза, я ощущала на своей коже тот первый укус. Его жар и сумасшествие, его интимность и глубокий эротизм.

Поэтому едва я проговорила эту просьбу, как меня с ног до головы будто окатило волной огня. Успокаивало лишь одно: Джерхан говорил, что льесмирай Риш – единственный из известных ему нагов, способных управлять собственным ядом. А это означало, что контролируемый укус не должен нести в себе никакого сексуального подтекста. Мне нечего опасаться.

Но тогда почему я продолжала дрожать, как кленовый лист за окном нашей с Джером комнаты?

– Укусить, значит… – вдруг раздался мягкий, проникновенный голос в окружающем мраке, а затем едва уловимое дуновение коснулось обнаженного плеча. Словно Астариен стоял прямо у меня за спиной, склонившись к самой шее.

Я вздрогнула, пытаясь подавить приступ то ли страха, то ли иррационального возбуждения. Казалось, кожа начала зудеть от желания ощутить чужое прикосновение.

– А что тут необычного? – попыталась усмехнуться я, чтобы снять напряжение. – Один раз вы меня уже кусали, и ничего! Заодно закроете гештальт: куснете еще разок, теперь уже точно зная, что это я. Обычная, ничем не примечательная академистка. А не что вы там себе удумали…

Астариен резко выдохнул, и теперь я была абсолютно уверена, что он сзади. Прямо за моей спиной.

Несколько мгновений прошли в напряженном молчании, а затем мастер спросил, не скрывая тихой насмешливости в проникновенном голосе:

– Просто укусить, значит, и "ничего страшного"? Ты даже ничего не почувствуешь?

Я вспыхнула до корней волос.

– А что я должна почувствовать? Ведь вы – мастер ядов и умеете управлять своей отравой! Разве не так? Значит, укус подействует лишь как допинг, и не более того!

Астариен бархатно усмехнулся, и я почувствовала, как его дыхание шевелит мои волосы.

Зачем он стоял так близко? Пытался заставить меня нервничать ещё больше, чем я нервничала сейчас?

У него получалось. От каждой его горячей фразы, брошенной почти мне в лицо, по коже разбегались волны мурашек.

– Именно так, Фиана, – буквально промурлыкал он мое имя, заставляя плавиться от звуков его голоса. А затем вдруг коснулся моих волос, убирая их с правого плеча за спину, и сквозь дрожь я почувствовала жар возле своего уха: – Вот только почему же ты, Фи-а-на, – будто назло, теперь он растягивал мое имя, а я от этих звуков все сильнее дрожала, – не попросила меня дать тебе яд во флаконе? Зачем тебе понадобилось, чтобы я тебя укусил?

Несколько мгновений я не могла вымолвить ни слова, словно зачарованная, вслушиваясь в дыхание змея. А затем до меня дошел смысл его слов.

– Что? А так можно было? – ахнула я и тут же услышала за спиной низкий смех.

– Конечно, можно, но признайся, что тебе хотелось другого, – добавил он, убрав ещё одну прядь за ухо и неожиданно проведя пальцем по моей шее.

Осторожно, буквально дразнясь… Но это лёгкое прикосновение едва не заставило меня вскрикнуть. Я зажмурилась, чувствуя, как по шее вниз скользит торнадо раскаленных искр. Дышать стало тяжело.