Поцелуй бандита

Мигуэль улыбнулся.

– Есть ли какие новости о бандите Эль Гато?

– О нем? Мои люди засекли его, и когда уже подумали, что поймали, он исчез. – Де Вега погрозил пальцем. – Но у меня есть терпение. Я его схвачу. – Он откинулся на стул. – Охранники не лучше бандитов. Теперь они требуют еще больше денег. Из-за того, что бродяги крадут мое золото при перевозках, у меня нет возможности привезти наличных денег. – Он улыбнулся, склонившись к Диего, и сказал: – Я надеюсь?

Мигуэль спросил:

– Сколько?

– Только пять тысяч долларов, – Энрико с надеждой взглянул на него.

Мигуэль резко вздохнул.

– Это та сумма, что назначена в награду за голову бандита?

Энрико кивнул.

– Я не знаю, какая банда воров хуже – Эль Гато или Гулермо.

– Я был бы счастлив одолжить вам деньги, но я только что инвестировал большинство моих денежных запасов. – Он печально улыбнулся старику. – Может быть, вы попытаетесь отправить еще одну перевозку золота? Со стрелками в охране она, может быть, проедет.

– Ты так думаешь, Диего?

– По крайней мере, вы увидите, чего стоят люди, которых вы нанимаете.

Энрико задумчиво прищурился.

– Если они ничего не стоят, я застрелю этих негодяев и найму тех, кто сможет это сделать. Пока что все, что они делают, это едят мое мясо и пьют мое вино.

– Отец, – сказала Консиция, врываясь в комнату, – ты должен… – Она остановилась, уставившись на Диего. – О! Я не знала, что вы вернулись.

– Привет, Консиция!

– В чем дело, моя милая! – спросил Энрико.

– Эти горничные просто невозможны. Они отказываются убирать комнаты наверху.

– Почему?

– Глупые дурочки заявляют, что видели привидение или что-то в этом роде.

– Привидение? – Энрико побледнел. – Ангел! – с трудом выговорил он.

– Ну и что ты намерен предпринять? – фыркнула Консиция. – Кругом беспорядок. Кто будет убирать постели и заниматься бельем?

Диего взглянул на нее.

– А почему бы вам самой это не сделать? Это даст вам возможность хоть чем-нибудь заняться, кроме скандалов с мужем.

Консиция разрыдалась и выбежала из комнаты. Энрико взялся руками за голову.

– Бог мой! Кругом одни напасти, а теперь еще вернулся ангел!

Он поднял голову и взглянул на Энрико.

– Очень давно, из любви к женщине я совершил страшное злодеяние. – И тихо добавил, как будто говорил сам с собой: – И с того времени я расплачиваюсь за него каждый день своей жизни.

Мигуэль прищурился. «Ты негодяй, – подумал он, – ты еще не начал расплачиваться!» Энрико, извиняясь, махнул рукой.

– Боюсь, я должен просить тебя извинить меня, Диего. Сейчас я не составлю тебе хорошей компании.

– Конечно, Энрико, я понимаю, – сказал Мигуэль, вставая. – Я бы хотел вам помочь. «Я проклинаю тебя», – добавил он про себя.

– Никто не может мне помочь, друг мой. Я обречен, – качая головой, Энрико потянулся к бренди.

Уходя, Мигуэль старался скрыть радость, пока не вошел в свою комнату. Закрыв дверь, он разразился смехом. Хотя он считал все связанное с привидением сущим вздором, Мигуэль был доволен, что Энрико находился в таком затруднительном положении. Ничего не может быть лучше. Теперь остается узнать о планах Гулермо.

С большим пакетом в руках, с глупой улыбкой на лице Диего ждал, когда Елена ответит на его стук.

Дверь открылась, и Елена, свежая, как дыхание весны, одетая в бледно-желтое платье, улыбнулась ему.

– Диего! Входите!

Когда он вошел в комнату, она вопросительно взглянула на его ношу.

– Что это такое?

– До отъезда моего в Санта-Фе вы упомянули о дне рождения Пако, – сказал он, ставя пакет на пол возле дивана.

Елена широко раскрыла глаза в смущении.

– Это завтра. Я забыла.

– Я не забыл. – Мигуэль заглянул в пакет и достал что-то. – Садись, я тебе это покажу.

– О! – Елена вскрикнула от радости. – Похоже на ослика? Да? – Она с волнением взглянула на мужа.

Засунув руку в мешок, он достал большой сверток и протянул ей.

– Открой его!

Елена развязала сверток и достала маленький пиджак сапфиро-синего цвета и брючки, украшенные серебряной тесьмой.

– Какие красивые вещи!

– Есть кое-что еще, – сказал он, доставая пару блестящих сапог, носки и белье.

Елена развернула бумагу и увидела вышитую рубашку и серебристый галстук. Елена взглянула на Диего, и ее глаза наполнились слезами.

Сердце Мигуэля радовалось.

– Надеюсь, это не очень помпезно, не правда ли? – он ненавидел подобные наряды, когда был маленьким. Но что-то заставило его предположить, что Пако отнесется к этому иначе. Он опустил мешок и пошел к двери.

– Диего? – Елена вскочила и подбежала к нему. Прежде чем он успел шевельнуться, она обвила его шею руками, прижалась щекой к его лицу, нежно поцеловала в губы. Она поглядела ему в глаза.

– Это прекрасно. Пако это понравится.

Погруженный в глубину ее топазовых глаз, Мигуэль страстно обнял ее. Полный тоски по ней, он наклонил голову, готовый целовать ее губы, но приглушенный смех вернул его к действительности. Он резко оглянулся и увидел смущенную Консуэлу, стоящую в дверном проеме.

– Черт возьми! – воскликнул он, так внезапно отпустив Елену, что она качнулась назад. Покраснев как школьник, Мигуэль, заикаясь, извинился и вылетел из комнаты.

Елена вздохнула, с изумлением глядя вслед поспешно уходящему Диего.

– Простите, сеньора, хотите, чтобы я пришла позднее?

Все еще удивленная, Елена покачала головой.

– Входи, Консуэла. Нам надо поговорить о празднике.

Когда горничная ушла, Елена сложила детскую одежду и убрала ее в сумку. Она задумчиво посмотрела в сторону двери, вспоминая объятия Диего. Хотя у нее и не было опыта, но она почувствовала его возбуждение, особенно, при близком прикосновении. И его глаза. Они светились откровенным желанием. Но он говорил, что болен. Глаза женщины раскрылись от удивления. «Он лгал мне, – сказала она себе с изумлением. – Но почему?»