Поцелуй из прошлого

– Вот что! – его губы сомкнулись на ее губах и рука метнулась вниз.

Повинуясь прикосновениям его пальцев, источник ее страсти вновь ожил. Бет двигалась одновременно с Майком, пока дрожь не, охватила его и стоны не начали срываться с его губ.

Он прервал поцелуй.

– О, Бет, как же я хочу тебя!

– Я твоя.

– Но я хочу большего. Я хочу погрузиться в тебя. И к черту все меры предосторожности!

– Нет, Майк! – Бет тихо ахнула, почувствовав, как его рука проникает все глубже. – Ты же не хочешь… оказаться связанным.

– Может быть, именно этого я всю жизнь и хотел. – Дыхание его стало прерывистым.

– Нет, я не хочу… чтобы ты… – Бет замолчала, забыв, что собиралась сказать, потому что желание вытеснило все мысли из ее головы.

– Мы и так потеряли… столько времени! – С хриплым криком он достиг вершины, и теплый источник забил под пальцами Бет.

Они вернулись в больницу ближе к вечеру. Майк настоял на том, чтобы перекусить в одном из кафе по дороге. Когда они уже шли по больничному коридору, Бет, нахмурившись, пригладила свою помятую одежду, которую была вынуждена снова надеть после того, как приняла душ в номере отеля.

– Ну и видок у меня!

Майк улыбнулся: его забавляло, что ее так волнует собственная внешность, тогда как ему достаточно бросить на нее всего один взгляд, чтобы вновь почувствовать возбуждение. Обхватив Бет за плечи, он притянул ее к себе:

– Ты просто красавица.

– Да уж!

Он остановился и развернул ее лицом к себе.

– Ты самая прекрасная женщина из всех, что я встречал.

Полный сомнения взгляд подсказал Майку, что она не верит ему.

– Знаешь, мне обидно, что ты не доверяешь мне, особенно обидно потому, что я этого совсем не заслуживаю. Можешь ты назвать хоть один случай, когда я солгал тебе?

– А помнишь, как ты убедил меня, будто в водосточной канаве водятся крокодилы-людоеды?

– Это были детские выдумки, и ты знала, что это не правда. Я имею в виду что-нибудь серьезное.

– Надеюсь, Майк, что ты всегда был честен. Он недоуменно поднял брови.

– Ты о чем?

– Я хочу верить тому, что рассказал мне ты, а не Алана. Но если я когда-нибудь узнаю, что это ложь…

– Нет, Бет, это правда, хотя я прекрасно понимаю, почему тебе не хочется мне верить.

– Наоборот! Я смогу жить в мире с самой собой, только если буду верить тебе. Так что, пожалуйста, всегда говори мне правду.

– А я и говорю. Ладно, пойдем навестим отца. – Взяв Бет за руку, Майк снова зашагал по коридору. Выходит, она верит ему, размышлял он. Пока еще верит. Но будет ли верить ему и завтра, когда вернется Алана и, несомненно, назовет его бессовестным лжецом? Именно так она и поступит – если только эти восемь лет не изменили ее…

Эрни, к счастью, бодрствовал. И вид у него был уже получше.

Он с трудом улыбнулся.

– Эй, смотрите-ка, кто пришел. Похоже, вы решили совсем забросить работу, а?

Майк понял, что отец, верно, не помнит, что они заходили к нему на рассвете.

– Можно сказать и так, – ответил Майк. – Ну и напугал же ты нас, папа!

– Да уж, мне порассказали. – Эрни перевел взгляд на Бет:

– Ты прямо светишься, малышка. Тебе это идет.

Майк искоса посмотрел на Бет: ему хотелось узнать, как она отреагирует на это замечание.

Ясное дело, она покраснела как маков цвет.

– Я просто рада, что тебе лучше, Эрни, – выговорила она с трудом.

– Мне, конечно, льстит такое объяснение, но что-то я не верю, будто старая развалина вроде меня может вогнать тебя в краску.

Бет покраснела еще сильнее.

– Я…

– Ладно, что уж там. Иди поцелуй меня, а потом оставь меня с Майком: нам надо поговорить.

Бет повиновалась, а затем вышла из палаты. На мгновение она встретилась глазами с Майком, и он понял, что она не хочет, чтобы он докладывал Эрни какие-либо подробности.

Майк едва заметно кивнул.

– Пойди сюда, Майк, – позвал Эрни, когда Бет прикрыла за собой дверь.

Майку показалось, что он снова стал ребенком, который спешит на зов отца. Майк пододвинул к кровати стул и сел.

– Я тут, папа.

– Между вами что-то происходит, верно?

– Да.

– Это серьезно?

– Да.

– Алана возвращается. Майк кивнул:

– Слышал.

– Я хочу знать, справишься ли ты. Майк заглянул в глаза отца, запавшие от боли – Эрни ее, очевидно, скрывал.

– Справлюсь, отец. Восемь лет назад я струсил, но теперь справлюсь.

– Вот и хорошо… – Отец прикрыл глаза. Майк коснулся руки Эрни и встревожился: кожа его казалась сухой, как пергамент.

– Позвать сиделку?

– Нет, не надо. – Эрни открыл глаза. – Черт бы все побрал! Так хочется быть на ногах, если возникнут осложнения!

– Обещаю, что не будет никаких осложнений.

– Пит говорит, что, возможно, сумеет быть поблизости, но я не уверен, что у него получится.

Майк перепугался. Наверное, у отца начинается бред.

– Позволь мне позвать кого-нибудь, папа. Эрни резко взглянул на него.

– Нет! – На его губах заиграла слабая улыбка. – А-а, вот в чем дело. Тебя удивили мои слова о Пите.

– Папа, Пит умер.

– Ну, не совсем, не совсем.

– Но, папа…

– Выслушай, что я скажу, Майк. Только обещай, что никому не проболтаешься.

– Папа, как я могу что-то обещать, когда речь идет о твоем здоровье?

– Тогда я тебе ничего не скажу.

Майк с досадой посмотрел на отца и решил, что будет лучше, если он все-таки узнает, в чем дело.

– Ладно, обещаю.

– Во-первых, знай, что я не спятил. Во-вторых, когда у меня случился инфаркт, я встретился с Питом – там, на другой стороне. И с тех пор мы с ним разговариваем.

– Папа, – мягко заговорил Майк, – иногда бывает, что некоторые лекарства имеют так называемый побочный эффект, и тогда…

– При чем тут лекарства! Я лишь хочу сказать, что мы с Питом всегда знали: ты и Бет будете вместе. Алане нужно, чтобы вокруг нее было множество народу, а вы с Бет – одиночки. Вы отлично подходите друг другу, вот и все. Так что сейчас мы с Питом изо всех сил стараемся, чтобы вы с Бет сами поняли это.

– О Господи… – Майк откинулся на спинку стула и уставился в потолок. Сначала отец сознается, что ведет беседы с умершим другом, а потом заявляет, что всю жизнь знал о том, о чем сам Майк только-только начинает догадываться. – Так почему же ты ни разу не обмолвился, что мне, по-твоему, больше подходит Бет, а не Алана?