Поцелуй любви для зануды

— Тихо! — Киан прижимает меня к себе еще сильнее. — Разбередишь рану. Сиди спокойно, мелкая, это ради твоей же сохранности. Лучше наслаждайся видами, пока идем, все равно не отпущу.

Перестав дергаться, смиряюсь. За эти дни, немного разобравшись в характере Киана, понимаю, что он уже все решил, а раз такое дело — лучше принять и не возникать, сберегу кучу нервных клеток. Я даже умудряюсь немного подремать, пока мы идем.

Через несколько часов делаем привал. Напившись воды и сбегав в кустики, отдыхаем. Я, пользуясь случаем, достаю дневник Леонарда и погружаюсь в чтение тех абзацев, которые могу разобрать. По ходу дела, выясняется, что идея найти портал домой, через какое-то время становится навязчивой у господина Раскина. Очень много страниц посвящены его измышлениям о межмировых переходах. Оказывается, что это именно с его подачи привезли в отдел артефакторики ту самую книгу, которая отправила нас в столь неожиданное путешествие.

С середины страниц дневник почти невозможно прочесть. Мало того, что текст из связного повествования превращается в какие-то обрывочные мысли, так еще и почерк становится все менее понятным. Раскин переживает глубочайшее разочарование, ведь книга, на которую он так надеялся, на самом деле не ведет в другие, настоящие миры. Благодаря ей можно путешествовать, но только по вымышленным Вселенным, книжным.

Последние строки вообще похожи на бессвязный бред. Леонард пишет о белом тумане, чудищах в нем, о том, что можно попасть в другой, настоящий мир, но только если есть подходящее для этого тело и способности. Последняя строчка дневника заставляет меня сильно напрячься. «И да притянет моя вещь ко мне нужный сосуд». Дальше — чистые листы.

— Что такое? — интересуется Киан, чутко уловив мое напряженное состояние.

— Нет, ничего, — мне не хочется делиться своими подозрениями, потому что пока они беспочвенны. Смысл? Чтобы обозвали параноиком? Присмотрюсь пока, а там — видно будет.

— Ну, раз ничего, то подъем. Пора двигать дальше, — не дает покоя блондин.

И снова дорога. И опять, несмотря на все мои попытки отстоять право идти собственными ногами, Киан меня несет. Причем, делает это с таким лицом…, в общем, ощущение, если буду сильно сопротивляться — покусает. Так что я и в этот раз малодушно уступаю.

Мы идем уже несколько часов, когда я начинаю замечать, что Киан как-то странно себя ведет.

— Что такое? — повторяю его слова.

— Нет, ничего, — получаю свой же ответ.

Он что, сомневается, правильно ли мы идем?

— Мы сбились с пути? — спрашиваю, внимательно вглядываясь в хмурое лицо Киана.

— Нет. Не совсем.

— Киан! Я же чувствую, что-то происходит. Поделись.

— Незачем! — блондин категоричен, продолжая сосредоточенно топать вперед.

Я немного откидываюсь назад. Прижимаю щеку к его груди, слышу как бешено стучит сердце мужчины. Подожду. Через несколько минут Киан резко останавливается, а потом поворачивается и топает в обратную сторону. Потом опять останавливается.

— Может, все-таки скажешь, что происходит? — спрашиваю как можно более нейтрально.

— По звуку, мы уже должны были прийти, но я не вижу тут ничего, что может быть похоже на тот камень.

— Отпусти меня, — прошу.

Киан аккуратно ставит меня на землю, Тео осматривается вокруг, но я вижу, что он вообще не понимает, что нужно искать и на что ориентироваться.

— Где звук сильнее всего? — спрашиваю у Киана.

— Здесь, — блондин тыкает рядом с собой.

— Возможно… тут, как в отделе тогда. Есть тумба и нет тумбы, — говорю немного сбивчиво, но по загоревшимся глазам Киана вижу, что он меня понял.

— Тогда только Ты можешь найти, — говорит.

Киваю и, вытянув руки вперед, осторожно иду. Через пару шагов вспоминаю, что тогда догадалась снять очки, делаю сейчас то же самое. Теперь я не вижу под ногами ничего, рискуя упасть, но зато внезапно вспыхивает теплом вытянутая вперед рука. Вот оно! Тогда я тоже чувствовала жар! Двигаюсь за теплом, всматриваясь слеповатыми глазами во все подряд, чтобы случайно ничего не пропустить. Но тут справа от меня загорается огонь. О, да! Такое я бы никогда не пропустила! Яркий, красновато-оранжевый камень, совершенно круглый, лежит на земле, сжигая траву вокруг себя. Подхожу ближе.

— Он здесь, — говорю своим спутникам и тут же ощущаю их присутствие за своей спиной.

— Мы не видим, — говорит Тео с сожалением.

— Ничего…, сейчас…, — обхожу камень по широкой дуге, чувствуя, как нагрелась и печет кожа на лице.

Слова на камне. Четкие, горящие. «Audaces fortuna juvat». «Смелым судьба помогает». Смелым… судьба… помогает. Смелым? Почему смелым? Снова обхожу камень по кругу, чувствуя невыносимый жар, исходящий от него.

— Что ты видишь? — спрашивает Тео.

— Огненный камень. И слова. «Смелым судьба помогает». Что это значит?

— Огненный. Тогда понятно, почему его ощущал только Киан, это его магия, его стихия. Быть может…

— Да что тут думать? — вмешивается блондин. — Где камень, говоришь?

— Прямо возле тебя, если протянешь руку, ощутишь тепло.

Киан делает один большой шаг и останавливается буквально в миллиметре от камня. Вижу, что ничего не чувствует. Блин! Превозмогая страх и нежелание, подхожу к блондину, чувствуя, как невыносимо печет кожа на лице, а по спине просто сплошным потоком льется пот, беру его руку своей ладонью и поднимаю наши руки вместе, переплетая пальцы. Жар такой, что у меня слезятся глаза, а губы начинают лопаться. И тут глаза Киана загораются. Обычно карие, с маленьким лукавым огоньком в середине зрачка, сейчас они вспыхивают оранжевым языком пламени. Блондин делает еще шаг и касается камня. Моя рука лежит на его тыльной стороне ладони, не дотрагиваясь до каменной поверхности, но ее невыносимо обжигает, словно кто-то льет кипяток. Сжав зубы и прикусив губу, терплю, глядя, как Киан ласково гладит камень, словно встретил любимую девушку.

— «Audaces fortuna juvat» — повторяю снова и снова пересохшим ртом, до тех пор, пока не проваливаюсь в небытие.

Прихожу в себя от раздраженных голосов.

— Да причем здесь ты? — почти кричит Тео.

— А кто еще? Ей из-за меня плохо!

— Ей из-за камня плохо, ты тут к чему вообще?

— Уважаемые, хватит орать, — вмешиваюсь в спор, удивляясь, как слабо и тихо звучит мой голос, но оба мужчины моментально склоняются надо мной.

— Я так понимаю, мы опять не дома? — не могу скрыть разочарования.

— Не дома, но есть и хорошие новости, — Тео говорит преувеличено бодро, — мы снова там, где белый туман, вернулись на исходную точку. А значит, нам снова нужно найти тот камень, и ты перенесешь нас домой. Дел на пять минут.

— Ага, — отвечаю, чувствуя, как одинокая слезинка без моего на то желания, скатывается из уголка глаза.

Пытаясь смахнуть ее невзначай, обнаруживаю, что на мне нет очков. Теперь понятно, почему все такое мутное вокруг.

— Стекла потрескались, пришлось выбросить. Но я куплю тебе новые, когда мы вернемся, — говорит Киан.

— Ловлю на слове, — отвечаю, чуть улыбнувшись. — Ну, что? Так и будем сидеть с похоронными лицами, или пойдем дальше?

— Ты же не видишь выражения наших лиц, — усмехается Тео.

— А мне их и не надо видеть, я слышу ваши заунывные голоса.

— Заунывные? Я тебе сейчас покажу заунывные! — Киан в одно движение подхватывает меня на руки.

Мы снова выдвигаемся в путь, только теперь Тео идет впереди. А блондин, крепко прижимая меня к груди, говорит в самое ухо:

— Прости меня.