Поцелуй мертвеца

— Если все твои любовники — оборотни, почему они едят зелень? — спросил Брайс.

— Хочешь сказать, им нужно питаться мясом? — поинтересовалась я.

— Я тебя чем-то оскорбил? — спросил он.

Я подумала об этом.

— Извини, я просто не в настроении. Большинство из них танцовщики экзотических танцев, а от большого количества съеденного мяса иногда бывает вздутие живота и появляется животик. Когда у тебя часть работы заключается в раздевании, ты хочешь выглядеть на все сто.

— Опять же, очень разумно, — подытожил он.

— Ты, кажется, удивлен, — сказала я.

— Если бы ты слушала, то помнила бы, как Брайс говорил о том, что среди других копов у тебя репутация не очень разумного человека.

Я глянула на Брайса.

— Это правда?

Он мгновение изучал мое лицо, затем ответил:

— Они сказали у тебя сложный характер и с тобой трудно иметь дело.

Зебровски фыркнул, подавившись своей содовой.

Я нахмурилась.

— Я не иду на уступки, и если им от этого трудно иметь со мной дело, то это их трудности.

— Им завидно, что махонькая женщина выполняет работу лучше них самих, — сказал Зебровски, когда снова смог говорить, не захлебываясь.

— Махонькая? — переспросила я.

— Хочешь поспорить? — спросил он.

Я опять начала хмуриться, но потом просто улыбнулась.

— Я коротышка, так какого черта?

Брайс рассмеялся.

Я посмотрела на него.

Он поднял руки в защитном жесте.

— Эй, у меня с этим проблем нет.

— Отлично, кажется, мы хотели поговорить о тебе, разве нет?

Он кивнул.

— Как я могу отделаться от Арнет, не выводя ее из себя?

— Не думаю, что тебе удастся, — ответила я.

— В смысле?

— Натаниэль Грейсон был моим возлюбленным сожителем, но на работе я никому этого не рассказывала, поэтому увидев его пару раз, Арнет сделала вывод, что он всего лишь мой друг. Она захотела с ним встречаться, а потом ей показалось, будто я выставила ее идиоткой, не рассказав напрямую, что он мой.

— Он верлеопард, да?

Я посмотрела на него, и отнюдь не дружелюбным взглядом.

— Откуда ты узнал, какого типа он оборотень?

— Он есть на веб-сайте «Запретного плода». Они вывешивают список кто из стриптизеров, то есть танцоров, в какое животное обращается.

— Ты что, проверял моих мужчин?

— Я могу смотреть на мужчин из «Запретного плода» в целях исследования местных оборотней и вампиров и никто не станет задавать вопросов, почему мужчина-коп смотрит на мужчин-стриптизеров.

Пару секунд я чувствовала себя странно от того, что маршал Брайс рассматривал фотографии Натаниэля, или Джейсона, или Жан-Клода и испытывал к ним сексуальное влечение. Было ли это из-за того, что он был парнем? Вряд ли. Думаю это потому, что он работал со мной, а тебе не следует хотеть возлюбленных других копов, или, по крайней мере, не следует говорить этим копам, что ты тащишься от их возлюбленных.

Это просто не честно, в каком-то смысле.

— В этом есть смысл, — ответила я.

Он улыбнулся.

— Думал, что тебе будет неприятно от того, что я смотрел на твоих парней.

— Ну, это же не значит что ты на них запал, я знаю, как привлекательно они выглядят.

Просто мысль о том, что ты изучал их для будущего преследования, могла бы вывести меня из себя.

Он выглядел искренне потрясенным.

— Я бы никогда не поступил так с сослуживцем.

— Джессика Арнет так поступила, она, блядь, практически сказала мне, что однажды Жан-Клод слетит с катушек и ей придется принять определенные меры насчет него.

— Да быть не может, — воскликнул Зебровски, также выглядя искренне пораженным.

— Она запугивала твоего бой-френда? — спросил Брайс.

Я кивнула. И вдруг потеряла всякий аппетит.

— Что точно она сказала? — спросил Зебровски.

— Она сказала, что Жан-Клод просто миленький монстр и что если бы не он, Натаниэль смог бы иметь нормальную жизнь.

— Она вот так прям и сказала? — поинтересовался он.

Я кивнула.

— Когда? — спросил он.

— Три дня назад.

— Почему ты мне не сказала?

— Я пыталась решить стоит ли уладить этот вопрос между мной и Арнет, или же задействовать людей посерьезней.

— И…? — протянул Зебровски.

— И я решила, что она слишком далеко зашла, запугивая моего парня. Она пришла в клуб в одну из ночей, когда выступал Натаниэль. И сказала ему, что спасет его от Жан-Клода и меня.

Она что-то подобное говорила и мне, но с тех пор прошел год, а то если не два. Я думала, она отказалась от этой идеи, решив двигаться дальше. — Я посмотрела на Брайса. — Ничего личного, Брайс, но если она сможет переключить свое помешательство с моего возлюбленного на тебя, то я дам ей тебя растерзать.

— Боже, ну спасибо, Блейк, — протянул он.

— Если бы я ей с самого начала сказала, что Натаниэль мой любовник, она бы на него также запала? Мне было стыдно от того, что я жила с двумя мужчинами, и я изо всех сил пыталась не полюбить Натаниэля. Боже, я тогда так сильно пыталась отрицать, что люблю его.

— Ты действительно сопротивляешься всему, что делает тебя счастливой, не правда ли? — спросил Брайс.

— Ты и представить себе не можешь, — хмыкнула я.

Зебровски засмеялся.

— Зато я могу. Никто не проебывает свою личную жизнь круче, чем ты.

Я уставилась на него, но не выдержала выражения сочувствия и живого участия на его лице. Наконец я просто вздохнула и стала ковыряться в своей остывающей картошке.

— Ты не собираешься спорить? — удивился он.

Я покачала головой.

— Это правда, так к чему спор?

Он привстал, облокотился на стол и попытался потрогать мой лоб. Я откинулась назад, хлопая его по рукам.

— Эй?

— Проверяю, нет ли у тебя температуры, — проговорил он, — потому что ты только что сдалась и сказала «К чему спор?» Ты наверняка не здорова. — Я опять кинула на него рассерженный взгляд.

Он ухмыльнулся.

— Вот, узнаю свою сварливую напарницу. Я знал, что ты где-то там.

Меня подмывало кинуть какую-нибудь гадкую реплику в его адрес, но в итоге ухмыльнулась сама.

— Чтоб тебя, дай мне хоть две минуты побыть в дерьмовом настроении.

— Я твой напарник, это моя работа поддерживать тебя в хорошем настроении, чтобы ты продолжала быть крутым бугаем, что врывается в магазин, и расшвыривает товар с полок, позволяя ему разлететься по полу. Ты как плохиш, которого люди постоянно неправильно понимают, а я помогаю им тебя понять.