Поцелуй Мрака

– Да, я. Сальваторе Неро – это и есть я.

– Как много у тебя имен… – пошутила Марисоль.

– Как сложно играть в жизни несколько разных ролей… – ответил он меланхолично. – Я не мог вернуться в Сузу. Меня обвиняли в двойном убийстве, тем более я сам лично в пылу отчаяния пригрозил Клементе, что убью их обоих. Это слышали посторонние. Никто не верил, что я этого не сделал… Да и фигура этого сумасшедшего напоминала мою… – добавил Эннио, и Марисоль молча кивнула, соглашаясь. – Но бросить на произвол судьбы сестренку и семейный бизнес я не мог…

Приглушенный стук прервал его.

– Марисоль, – просунулась в дверь голова Беатриче. – Доктор приехал…

Слова застыли у нее на губах, когда она встретилась взглядом с синими глазами брата. Сердце заволновалось, и Беатриче приложила к груди руку, словно стараясь унять его стук.

– Эннио… – едва слышно пробормотала она.

– Беа… Сестренка… – прошептал он.

Беатриче бросилась в комнату и, упав перед кроватью на колени, крепко сжала руку брата, заливаясь слезами.

– Прости меня, Эннио… – рыдала она.

– Беа, – морщась от боли, постарался Эннио приподняться.

– Не вставай! – строго приказала Марисоль, но он уже сел. – Беа, поднимись, – ласково обняла она ее за плечи. – Поднимись, иначе Эннио встанет и снова потеряет сознание.

Беа испуганно вскочила. Бесконечно долго они с Эннио смотрели друг другу в глаза, будто пытаясь прочитать в них, простил ли один другого. Эннио медленно протянул ей навстречу руки, прилагая нечеловеческие усилия. Невероятная слабость практически не позволяла ему двигаться. Беатриче вложила свои пальцы в его ладони и крепко сжала. Потом вплотную подошла к кровати и провела дрожащей рукой по его волосам, коснулась пальцами шрама, погладила по щеке. Слезы затопляли ее лицо, капали вниз, но она не замечала их.

– Эннио, прости, что я поверила всем этим слухам… Хотя я не верила, на самом деле, нет! Я знала, что ты не мог этого сделать, – всхлипнула она. – Я счастлива, что ты вернулся, Эннио…

– Беа, не плачь, прошу тебя, – попытался он обнять ее, не в силах видеть ее слезы. Он никогда не мог их видеть и всегда немедленно стирал их со щек сестренки, стараясь утешить. Но объятие не удалось ему: резкая боль пронзила шею и плечо, и Эннио непроизвольно вскрикнул.

– Эннио, ложись и не двигайся, – испугалась Беатриче. – Сейчас придет врач.

– Обними меня… – попросил он.

Беатриче робко положила руки на его широкие плечи, боясь причинить ему боль. Потом радостно улыбнулась сквозь слезы и запечатлела нежный долгий поцелуй на его лбу. Он улыбнулся ей усталой, но счастливой улыбкой.

В комнату вошел доктор – пожилой лысый мужичок с длиннющей седой бородой, в очках и светлом подпоясанном балахоне. За ним маячили две мужские фигуры.

– Ааааа, вижу, больной захотел жить… – обрадовался доктор. – Только пока вам требуется полный покой, синьор. Ложитесь обратно, я осмотрю вашу рану.

Но Эннио не шевельнулся. Он неотрывно смотрел в темные глаза Фернандо, стараясь прочитать в них, как тот отнесся к возвращению друга. Глаза Фернандо взволнованно блестели, а мгновение спустя он ободряюще улыбнулся, будто заверяя Эннио, что и он никогда не верил в его виновность.

Эннио облегченно откинулся на подушки, и тут заметил Алехандро. Воспоминание ворвалось в мозг: стоя под прицелом предателя, Эннио уловил в кустах движение. Он не мог отвести глаза и посмотреть, кто там бродил, но зато он уловил пулю, вонзившуюся в руку врага, отчего она дрогнула, и револьвер выстрелил совсем в другую точку. Теперь Эннио понял, что это был именно он: Алехандро. Ведь Марисоль, несомненно, оказалась в его компании на той дороге.

– Спасибо, Але… – произнес он.

Все присутствующие непонимающе перевели взгляд на Алехандро.

– У меня не было другого выхода… – смутился Алехандро.

– Был… Ты ведь мог поверить своему давнему другу, а не жестокому хозяину замка… – иронично искривил Эннио губы.

– К счастью, я не верю людям слепо только потому, что они назвали меня другом. А еще я имею глаза и уши, – хмыкнул Алехандро.

****

Еще несколько дней Эннио провел в постели. Марисоль неусыпно следила, чтобы он строго выполнял предписания доктора и пребывал в покое. Она никому не позволяла тревожить его во время сна, а во время бодрствования следила, чтобы он не переутомлялся.

Беатриче немало времени проводила в его комнате, рассказывая о своей жизни в течение этих восьми лет. Когда она привела своих детей, у Эннио даже глаза увлажнились при взгляде на трогательного новорожденного младенца, а неугомонная и бойкая Элиза сразу нашла с ним общий язык, ни капельки не испугавшись его шрама и непривычной неподвижности рта.

Немало бесед состоялось с Фернандо. Тот был шокирован, открыв, что поверенным в делах все эти годы был именно Эннио. Фернандо признался, что поначалу ему в голову закралась такая мысль, когда они долго не могли встретиться, но потом Эннио подослал кого-то, и тот так искусно играл свою роль, что смог усыпить подозрительность Фернандо.

– Теперь ты хочешь вернуть себе владения? – с некоторым страхом поинтересовался Фернандо.

– Нет. Мы уже наладили дело, продолжим в том же духе, ладно? – улыбнулся Эннио. Фернандо в ответ заключил друга в крепкие объятия, полные братской любви.

Алехандро почти сразу отбыл в Испанию, предварительно, разумеется, побеседовав с Эннио.

– Каковы ныне твои намерения? – спросил Алехандро осторожно, выставив за дверь сестрицу.

– В каком смысле?

– Ты вернешься в свой родной дом?

– Не знаю. Я уже привык к замку и отвык от общества. И потом, неизвестно, примет ли оно меня…

– Я думаю, что Беатриче с Фернандо сумеют подавить молву… – подмигнул Алехандро. – А насчет Марисоль?

Эннио тяжело вздохнул и закрыл глаза.

– Я люблю ее до сумасшествия… Но я не знаю, имею ли я право обрекать ее на все это…

– Что «это»?

– На жизнь с изуродованным человеком, которого общество считает чудовищем.

– Брось, Эннио, у тебя комплекс, от которого тебе надо избавиться. А Марисоль настолько любит тебя, что ее твои комплексы не остановят… А если ты о ложных обвинениях, так теперь у тебя столько свидетелей и заступников, полагаю, можно доказать твою невиновность…

Эннио слабо улыбнулся. В глазах его зажегся трепетный огонек.

– Я был бы самым счастливым человеком на свете, если бы она осталась со мной…

– Ты готов жениться на ней?

– Это моя мечта… Ваши родители не позволят? – испуг мелькнул в глазах Эннио.

– Не думаю, что Марисоль заботит мнение родителей, – ухмыльнулся Алехандро. – Однако если бы ты восстановил свою репутацию в обществе, было бы, конечно, лучше…

Через несколько дней Эннио изъявил желание вернуться в замок. Он знал, что Алехандро с Фернандо ездили к Анните, сообщили ей хорошие новости, отвезли провизию и помогли по хозяйству, но Эннио пока не был готов вот так сразу вернуться домой и оставить замок, который приютил его на целых восемь одиноких лет. Да и Анниту куда-то надо было пристраивать, хотя Беатриче тут же предложила ей работу в их доме. Но Эннио был непреклонен, а в дороге пояснил Марисоль: