Поцелуй на бис

Августе хотелось сказать ему, что, если бы это зависело от ее желания, вся его дальнейшая жизнь была бы полна счастья. Он забыл бы, что такое боль, грусть, беспокойство. Никогда не испытал бы ужаса одиночества. Если бы она могла, она наполнила бы каждый день его жизни любовью и нежностью. Радостью и восторгом. Если бы она только могла…

— Что ты только? — переспросил Скотти, с трудом отрываясь от нее.

— Я только хотела, чтобы ты знал, как сильно я тебя люблю.

Обхватив ладонями лицо Августы, Скотти нежно поцеловал ее в лоб.

— Ты слишком много беспокоишься. Ведь все равно нельзя измерить, кто и кого насколько любит.

«Может быть, — подумала Августа, поправляя на себе одежду. — Может быть, проще познать меру терпения и понимания или гнева и отчаяния, которые способен перенести человек. Но если любовь их затмила все остальные эмоции, значит, как-то можно измерить и ее».

— К тому же, — игриво продолжал Скотти, — много ли существует на свете мужчин, которым ты отдала бы свои трусики?

— Ни одного, — твердо ответила она.

— Вот видишь, я знал это. Готова?

— Сначала иди ты. Я до сих пор пытаюсь выровнять дыхание.

Усмехнувшись, Скотти стал шарить в темноте в поисках дверной ручки. Включив свет, он проверил, все ли в порядке с его одеждой, открыл дверь пошире, посмотрел, нет ли кого в коридоре, и только после этого вышел наружу.

— Да, мисс Миллер, — произнес он, протягивая девушке руку. Другой рукой он поправил несколько прядок, выбившихся из ее прически, затем взял под руку, захлопнул ногой дверь чулана и повел ее к конференц-залу. — Я очень, очень рад, что вы смогли выбраться к нам сегодня.

— Ни за что на свете не упустила бы такую возможность, мистер Хэммонд.

Глава 8

— Даже не знаю, малышка, — произнес Скотти, глядя на личико дочки, покрасневшее от крика. — Сегодня жарко. У Августы закрыты все окна и наверняка включен кондиционер. Боюсь, она вообще нас не услышит.

— Обязательно услышит, когда закончит играть, — не сдавалась Хлоя. — Как ты думаешь, сыграет она ту песенку про девочку, которая покрасила свою спальню в красный цвет?

— Вполне возможно. Если ты вежливо ее попросишь, думаю, наверняка сыграет.

— Красиво, правда, папа? — облокотившись о выкрашенный белой краской подоконник, девочка закрыла глаза, прислушиваясь к пению скрипки и рисуя в своем богатом детском воображении самые разные картины.

Скотти погладил дочурку по волосам.

С самого момента ее рождения он не уставал удивляться своему маленькому чуду. Как же так случилось, что эта прелестная девочка — его собственная дочь?

— Да, очень красиво, — сказал он, глядя на окна соседнего дома. Августа стояла спиной к окну, зажав подбородком скрипку. — Очень, очень красиво.

Еще одно чудо, которое ему предстояло постичь. Он не знал, за что бог так возлюбил его, но, наверное, он сделал что-то очень хорошее, если ему послан этот шанс на счастье. Вздохнув, Скотти подпер рукой подбородок и стал наблюдать за Августой. И как только эта хрупкая девушка вмещает в себе столько таланта, красоты, доброты. И столько женственности.

Она вкладывала себя целиком и полностью не только в музыку — в любое дело, которым считала нужным заняться. В уроки музыки. В свой дом. В приготовление еды. В разговоры с Хлоей. В свою любовь к Скотти. Она ничего не делала наполовину. И конечно же, она не была неудачницей. Неудачи только закалили характер Августы, сделали ее сильнее, научили смотреть на все происходящее глазами других людей, сочувствовать и сопереживать им.

Скотти видел это всякий раз, когда Августа разговаривала с Хлоей или со своими учениками. Она всегда старалась подбодрить, убедить малышей, что они чудесно справились с той или иной задачей. Она была довольно замкнутым человеком, но Скотти вовсе не удивился, узнав, что все в городе очень любят ее.

— Ну вот, папа, она снова останавливается. Готов?

— Можешь не сомневаться. Но не проще ли все-таки позвонить Августе по телефону?

— В соседний дом? Когда мы видим ее в окно?

Так он, чего доброго, очень скоро начнет казаться занудой собственной дочери.

— Ты скажешь раз-два-три, — велела Хлоя.

Скотти повиновался, и затем они прокричали два раза:

— Ав-гус-та!

Никакой реакции.

— О! — сказал вдруг Скотти. — Подожди меня здесь. У меня есть замечательная идея. Спустя несколько минут он вновь появился на крыльце, держа в руках красно-белый мегафон.

— Августа Миллер! — неожиданно прогремело из пустоты, словно сам господь бог решил к ней обратиться. Августа опустила скрипку. — Мы знаем, что вы в доме. Откройте окно и положите руки так, чтобы мы могли их видеть!

Наконец Августа догадалась повернуться к окну и увидела напротив смеющиеся довольные физиономии Скотти и Хлои.

— Мы знаем, что вы слышите нас. Положите скрипку. Медленнее. Если будете сотрудничать с нами, никто не пострадает, — говорил Скотти в мегафон.

Августа, улыбаясь, покачала головой. Что подумают соседи? Впрочем, ей все равно. Она видела сейчас только сияющее личико Хлои, девочка явно получала огромное удовольствие от происходящего.

— Сдавайтесь, и мы смягчим вашу участь! — не унимался Скотти.

Смеясь, Августа распахнула настежь окно.

— Сдаюсь, — крикнула она. — Интересно, я такая же сумасшедшая, как вы двое?

— Дай, ну дай мне, папа, — Хлоя от нетерпения прыгала и тянула отца за руки.

Скотти передал мегафон дочери и произнес одними губами, глядя прямо в глаза Августе: «Я люблю тебя».

— Августа. Это Хлоя. Ты меня слышишь? Я хочу прийти к тебе в гости. Хорошо?

За спиной девочки Скотти знаком показал Августе, что минут через двадцать готов присоединиться к дочери.

— Ну, конечно, приходи, — прокричала в ответ Августа. — Я как раз ждала твоего визита. Иду встречать к калитке.

— Хорошо. До встречи. — Отдав мегафон отцу, Хлоя исчезла из виду, так и не заметив загадочных взглядов и улыбок, которыми обменивались за ее спиной взрослые.

— Привет, — через несколько минут Хлоя и Берт уже входили в сад Августы. — У тебя был такой смешной вид, когда мы тебе кричали.

— Я подумала, что за мной приехала полиция, и приготовилась к крупным неприятностям. — Сообщение девушки привело Хлою в восторг. — Но это оказалась ты, а я как раз думала о тебе.