Поцелуй на краю ночи

— Вы влили своей жене непонятно какую кровь, — напомнил Лютер. — Тоже эксперимент.

— Иногда результат оправдывает средства, — согласился доктор. — Но в целом я не одобряю ваши методы.

— Программу закрывают, — сказал Лютер.

Осталось подчистить хвосты.

***

Доктор Брана решил переложить багаж и теперь утрамбовывал чемоданы и коробки в машину заново. Нина о чем-то разговаривала с Рокси, а миссис Брана исчезла в доме. Хороший момент, чтобы исчезнуть. Интересно, доктор сам так решил, либо же кто-то ему подсказал?

Лютер откинул голову назад, пытаясь собраться с мыслями. По большому счету, мотивы доктора не так уж важны. Он сыграл свою роль и выдал информацию, которую Лютер теперь рассматривал так и сяк, пытаясь добавить к уже имеющейся. Однако казалось, что он не собирает пазл, а смотрит в калейдоскоп — повернешь чуть по-другому, и картина совсем иная.

Телефон зазвонил, и Лютер, глянув на имя, поколебался, но все же ответил.

— Привет, Джессика, не думал, что ты позвонишь еще раз.

— Я хотела попрощаться, — она всхлипнула, но Лютер не готов был вновь слушать ее душевные излияния.

— Скажи, в Танороке проводили опыты, эксперименты? Какая-нибудь секретная программа?

— Нет, — удивленно ответила она. — С чего ты взял?

Впрочем, ее не стали бы пускать на такой уровень доступа. С другой стороны, куда вероятнее, что Сесилия наврала доктору, и эксперименты с вампирской кровью — ее личная инициатива.

— Ты отправила мне данные, что я просил?

— Да, — подтвердила Джессика. — Только… Вряд ли ты успеешь ознакомиться с ними.

— А где там охотники за вампирами? — спросил он. — Близко? Наточили колья?

— Лютер, не говори так…

— Ты ограничиваешь меня в выражении чувств, — укорил он ее. — Разве это правильно со стороны психолога?

— Ты прав. Прости. В команде едет моя подруга, она звонила буквально полчаса назад с заправки в Кокленде. Там фестиваль тюльпанов, она прислала фотки — такая красота... К ночи приедут, думаю.

— Привезут цветочков на мою могилку, — вздохнул он. — Как это будет, Джессика? Мне напихают в рот чеснока и постучат по лбу пасхальным яйцом?

— Какие еще яйца, Лютер, ты в себе? — возмутилась она. — Мы не в средних веках, слава богу. Быть может, тебя и не будут обезвреживать. Ты ведь вполне адекватный… обычно…

— Однако ты написала в отчете, что я вышел из-под контроля. Знаешь, Джессика, ты та еще двуличная врушка.

— Лютер! — возмущенно воскликнула она, но, глубоко вдохнув, собралась. — Тебе хочется обидеть меня, я понимаю. Выплесни все. Обзови грязными словами. Расскажи, как ты ненавидишь, презираешь и в то же время любишь меня, Лютер.

Он мог бы сказать ей очень многое. И как она достала его за эти двадцать лет перепадами своего настроения и постоянной болтовней, и что ее брак продержался так долго только благодаря ангельскому терпению ее мужа, и что ее обожаемый сыночек Роберт скорее всего пошлет ее куда подальше сразу после окончания университета и все, что ее ждет, — открытки на день матери и к рождеству. А еще мог бы добавить, что ее брови просто ужасны.

— Знаешь что, Джессика, — сказал он. — Да иди ты нахрен.

И нажал на отбой, чувствуя себя так, словно гора с плеч упала. Джессика вновь позвонила, но Лютер отклонил вызов и внес ее номер в черный список. Рокси прощалась с Ниной и, кажется, желала ей счастливого пути. Лютер набрал Тришу.

— Что там? — спросил он.

— Все готово, — ответила она. — Скину адрес эсэмэской.

— Я буду по тебе скучать, — искренне признался Лютер.

— А что, ты уезжаешь? — спохватилась Триша. — Ты еще не расплатился!

— Сейчас придет на ту же карту.

Сбросив звонок, он зашел в банковское приложение и сделал перевод. Что ж, с лишними женщинами из своей жизни он попрощался, и каждая получила свое. Проверив почту, Лютер нашел мэйл от Джессики «прощай, моя любовь» с вложенными файлами. Надо будет изучить их, но все потом.

Рокси села в машину, и его сердце, подпрыгнув, тут же застучало чаще. Как так выходит, что душевное неразрывно связано с телесным? Вернув физиологическую целостность, он смог почувствовать свою душу. И та сейчас тянулась к Рокси как мотылек к огню — к свету ее глаз, к цветочному запаху кожи и мягкости губ.

— Куда теперь? — спросила она.

— Заедем в отель? — предложил Лютер. — У нас еще есть время до ужина.

Все же в маленьких городках есть своя прелесть — уже через полчаса Лютер в полной мере ощутил, что кровать в его номере действительно так себе, а вот к креслу нареканий нет. Рокси снова его укусила, оставив следы зубов на плече, но боль была частью жизни, и ему нравилось чувствовать ее во всех проявлениях.

Сообщение от Триши пришло, когда он гладил теплую спину Рокси, а она жмурилась точно кошка.

— Снова твоя риэлторша? — вскинулась она, заметив имя.

— У нас с ней чисто деловые отношения, — заверил Лютер.

Триша, видимо, сперва проверила баланс на карточке, и лишь потом скинула ему информацию. Но теперь адрес был у него.

— Может, она надеется на большее, — проворчала Рокси.

— А то, — подтвердил Лютер. — Ее запросы, исключительно материальные, растут. К счастью, за свою долгую жизнь я научился распоряжаться финансами.

— Ты богат? — с любопытством спросила Рокси.

— Довольно-таки, — кивнул он.

Сухие цифры на счетах вдруг превратилось в яркие сочные картинки, которые ему так и хотелось потрогать: дома, яхты, путешествия, отдых на лучших курортах, наряды и украшения для любимой женщины… Его переполняли позабытые желания, и он чувствовал себя ребенком в магазине игрушек. Но главное, деньги означали свободу.

Поднявшись, Лютер открыл сумку и вынул оттуда пистолет. Проверил патроны. Янтарные глаза Рокси расширились, и она села в постели, позабыв о наготе. Хотя в некоторых отношениях его прекрасная цветочница оказалась совершенно бесстыдна, и Лютер от этого был в диком восторге.

— Ты что, собираешься ее убить? — ахнула Рокси. — Лютер, сперва надо все выяснить, убедиться…

— Конечно, — согласился он. — Не волнуйся, я не собираюсь проливать кровь зря.

В конце концов, за сто лет бытия вампиром он научился ценить каждую каплю человеческой крови.

***

Когда он подъехал к дому, над деревьями уже растекались ржавые краски заката. Лютер сверился с адресом и заглушил мотор.

— Зачем мы здесь? — спросила Рокси. — Хочешь перенести ужин сюда? Этот дом тоже на отшибе, да и выглядит он не очень. Разница не велика.