Поцелуй пиявки (сборник)
Шрифт:
Рита оказалась на просторной кухне со столом для разделки, плитами и шкафами. Она сразу же оценила, что кухня содержится в идеальной чистоте. В данный момент она была пуста.
– Здесь готовят для наших постояльцев. Кстати, наш повар Серж, чистокровный француз, не изменяет нашему пансиону уже лет сорок.
– Пахнет вкусно, – отметила Рита.
– Это с вечера сделали наши фирменные эклеры с ванильным кремом и положили в холодильник, чтобы к завтраку подать охлажденными к горячему кофе.
– Лучше молчи! У меня сейчас язва откроется от обилия желудочного
– Конечно. – Александр по-хозяйски заглянул в холодильник.
Скоро на разделочном столе перед Ритой появились сочные, большие куски пармской ветчины, сыр моцарелла, свежие помидоры, ярко-красные и мясистые. На десерт предлагались наисвежайшие пирожные.
Александр включил большую профессиональную кофе-машину и повернулся к Рите:
– Эспрессо?
– Лучше капучино.
– Как скажешь, возьми на полке свежий хлеб, сделай себе бутерброды…
– Я сейчас и салат нарежу. – У Риты при виде такого количества прекрасной еды проснулся зверский аппетит.
Скоро они уже уплетали за обе щеки. Александр достал бутылку красного вина, пояснив, что оно – домашнее.
– Хорошо! – откинулась на стуле Рита, поглаживая живот. – Даже голова прошла.
– Глядя на тебя, и я что-то на еду навалился.
– Ешь, ты худой, – поняла, что опьянела, Рита.
Александр засмеялся:
– Я – сильный.
– Я в этом могла лично убедиться, так что не бахвалься. Вино отличное. А знаешь, о чем я тебе сейчас рассказать готова?
– Нет.
– Очень важное дело, – пошатнулась Рита и выложила Александру все, что она знала. То есть о встрече с Галиной и ее нелепой кончине.
Александр очень долго, неприлично долго молчал, а потом внимательно осмотрел бутылку красного вина.
– Вроде просто вино… Слушай, а ты ничего не принимала из лекарств? Может, что-то не совместилось? Побочный эффект?
– Ты что, не веришь мне? – возмутилась Рита. – Я тебе сказала чистую правду! То есть я не знаю, насколько эта информация на самом деле достоверна, но это то, что мне известно.
– Моя мать Галина? – в шоковом состоянии повторил Александр.
– Именно так…
– Пойми, мне трудно в это поверить, я совсем не помню свою мать.
– А что, отец ничего не рассказывал? – спросила Рита.
– Только то, что она – русская, что я должен помнить об этом и изучать русский язык и культуру.
– А почему она уехала? Он не уточнял?
– Отец произносил всего лишь одно, емкое слово – обстоятельства…
– Я не долго знала твою мать, но думаю, что она любила тебя, всю жизнь помнила и тяготилась разлукой.
– Ты, наверное, думаешь, что я очень расстроюсь? Начну биться головой о стенку и звать маму? – спросил Александр. – Но я абсолютно ничего не чувствую… Так уж сложилось… Галина, да, так звали мою мать. Нет, жалко, что так все получилось, я бы познакомился с ней.
– И тоже бы простил, как Свету? Пообщайся хоть со Светой, пока не поздно! – взяла сочный персик Рита.
– Опять
ты за свое!– Должно же быть какое-то счастье…
– Счастливый конец в романах, а это – жизнь! – Александр уплетал пармскую ветчину, поясняя: – Люблю ее… Поставки прямо из Италии. Ой, о чем это я? Ты опять сочтешь меня бесчувственным чурбаном. Только что сообщила о смерти моей матери, а я о ветчине, – смутился Александр.
– Да я понимаю… Она за столько лет действительно стала для тебя чужим человеком, – пригубила вино Рита. – Странно…
– Что странно?
– Почему твой отец перед смертью сказал, что тебе угрожает опасность, и вызвал твою мать? – пояснила Рита.
– Что тебе странно? Что мне может угрожать опасность или что он вызвал мою мать?
– Начнем с первого… Что тебе угрожает опасность.
– Я этого не чувствую, – пожал плечами Александр.
– И это говорит человек, с которым я познакомилась, фактически, под дулом пистолета! – ахнула Рита, и Александр снова рассмеялся:
– Да, нелепый случай… Налить еще вина? Совпадение?
– Наливай! – нахмурилась Маргарита. – А не было ли у тебя еще каких-нибудь подобных случаев? Кирпич рядом упал, неожиданно машина из-за угла выехала, отравился сильно чем-то…
– Нет, ничего такого…
– Конечно! Ты о вооруженном грабеже, который был совсем недавно, уже ничего не помнишь. А пару каких-нибудь травм ты вообще мог не заметить.
Александр посмотрел на свои запястья со шрамами.
– Честное слово, кроме этих рубцов, никаких травм не было, но это я порезал себя сам, по-моему…
– Что значит, по-моему? – удивилась Рита.
– Я был в таком состоянии… Пьян. И сделал это не помню как, то есть сам процесс не помню.
– Понятно.
– А второй вопрос?
– Ты о чем?
– О том, что отец вызвал мою мать… Даже если мне и грозила бы опасность, почему надо было вызывать именно ее? Присмотреть за мной? Но это же смешно! Мне не пять лет. И я не потеряюсь в аквапарке. А потом, кто моя мать? Боец спецназа? ФБР?
– Действительно, как я раньше об этом не подумала? – удивилась Рита. – А зачем же он ее позвал? Как, по-твоему?
– Не мог мой отец перед смертью никого к себе вызвать, тем более женщину, фотографии которой он не сохранил! Он не вспоминал о ней никогда и, будь уверена, не скучал. А отца я знал всю жизнь и склонен больше доверять ему, чем неизвестной женщине, выдающей себя за мою мать. Странно, что ты, будучи с ней знакома не больше суток, так срезу же поверила ей на слово.
– Ну, ты и гад! – протянула Рита. – У меня весь хмель прошел! Точно… А что это я ей так поверила? Если предположить, что все, что она говорила, – обман, то что это дает?
– Да выбрось это из головы и все! – беззаботно отмахнулся Александр.
– Выбросила бы, если бы Марка не огрели по голове вместо тебя! В этом я уверена! А Регину? А ее убрали как свидетельницу! Вот!
– Ну, хорошо, – вздохнул Александр. – Кто теоретически мог на меня покушаться?
– Тот, кому выгодна твоя смерть. Кому достанется все твое добро?