Поцелуй шипов
Шрифт:
– Нет ...
– Я провела кончиками пальцев по ране, как будто могла таким образом закрыть её. Она всегда была там, ничто не сможет её исцелить.
– Да, - прошептала он.
– Не настоящее. Только фильм. Обман. Как и я. Точно так же, как и я. Поэтому я не смог это увидеть ... Ты была хороша, Эли ... очень хороша ...
Рокот пугающе-глухо вырывался из его тела. Руки расслабленно покоились рядом с головой, лицо почти такое же белое, как и подушки. Я в панике провела рукой по его подмышкам. Они были тёплыми, но почему тогда утихал рокот? Я прислушалась, опустив ухо к его груди. Мои волосы упали вниз и задели его голую кожу.
– О небо, Лесси ...
– Колин больше не мог говорить громко, только ещё тихо шептать. Жизнь покидала его. Я удивлённо
– Я чувствую тебя ... твои волосы щекочут. Я наконец-то могу тебя чувствовать ...
– О чём ты говоришь?
– Я так сильно дрожала, что стучали зубы. Изо рта капала кровь.
– Колин, оставайся со мной, пожалуйста! Оставайся со мной! Скажи мне, что ты чувствуешь!
Но его глаза закрылись, в то время, как блаженная улыбка разгладила жёсткие черты лица.
– Я не настоящий. Я был всего лишь обманом. Подделкой. Я не мог ничего чувствовать. Разве ты этого не поняла? Я так часто намекал ...
– Ему пришлось остановиться, чтобы собраться с новыми силами - последними силами. Я прижала ухо к его груди, в которой стало тихо. Рокот накатывал теперь лишь нерегулярно и так нерешительно, что я почти его не слышала.
– Я Мар. Мы не можем чувствовать. Мы неспособны чувствовать, только поэтому мы и похищаем ... Я никогда не чувствовал прикосновение твоих рук ... никогда ... только теперь ...
– Но ты реагировал на меня - то, что ты утверждаешь, этого не может быть! Я точно видела ...
– О чём он только говорит?
– Да, я реагировал на тебя. Потому что ты чувствовала меня и потому что тебе это нравилось. Твоё желание, было моим желанием, твоя боль, моей болью, твоя радость, моей радостью. Это хорошо, что я умираю, потому что я был никем, я был ничем ... меньше чем ничем ... Но для этого одного мгновения ...
– Рокот затих. Его голод был удовлетворён.
– Для этого одного мгновения оно того стоило. Всё. Я чувствовал твои прикосновения.
– Нет Колин, я тебе не верю! Не за что не поверю, такого не может быть! И ты не умрёшь, ты не умрёшь сейчас! Ты меня понял?
Я ударила его по лицу и в грудь, но он не переставал улыбаться, такой счастливый, вялый и удовлетворённый. Он должен открыть глаза ...
– Посмотри на меня, Колин, пожалуйста посмотри на меня!
– Нет.
– Его губы почти уже не двигались.
– Ты должен это сделать, так как делал всегда, потому что в твоих глазах я видела чувства, они были там!
Разве он однажды не сказал мне сам, что он чувствующее существо? Была ли это просто ложь? «Чувствующее существо», ответил он после паузы, когда я спросила его, что во имя Бога он такое. Но в моей памяти так же внезапно и ясно всплыло дополнение, которое он добавил. «А это не само собой разумеющееся» Он чувствовал только потому, что чувствовала я ... так много чувствовала ...
– Это были твои чувства, Лесси, - прочитал Колин в последний раз мои мысли.
– Не мои. Если ты видела мои чувства, ты видела себя. Только себя. Я был твоим зеркалом ... Ты увидела и полюбила саму себя. Хорошо, что ты сделала это, но тебе нужен мужчина с характером ... тебе ... тебе ...
– Слабый вздох сорвался с его открытого рта. В отчаяние я поцеловала его. Он больше не реагировал, его слова звучали только ещё в моей голове. - Я не мог рассказать тебе об этом, потому что тогда ты бросила бы меня, а потом ...
– Я больше не смогла бы тебя убить, знаю, знаю, - ответила я, хорошо понимая, что это не единственная причина. Моё присутствие сделало его человеком.
– Ты не можешь ничего чувствовать? Я в это не верю ...
– Нет. Могу. Ненависть, гнев, ярость, зависть, жадность, жажду убийства, ревность ... всё плохое ... но хорошее даётся тяжело ... только благодаря тебе и моей лошади это текло и через меня ... иногда находило во мне своё жилище ... а теперь - теперь я нашёл душевный покой. И ты найдёшь свой ... Лесси, я ... я ...
Ему не удалось закончить предложение, даже в моей голове. Всё в нём стало
безмолвным и тихим, но на его лицо прокралось выражение, которое я ещё никогда у него не видела, даже когда он медитировал.Это был совершенный покой.
Мои руки ослабли. Я больше не могла держать ими свой вес. Я упала на его неподвижную грудь и гладила его руки и щёки, целовала шею, закрытые веки, я не хотела отпускать его, хотя медленно начала понимать то, что он сказал мне. Это всё объясняло. Всё. Это объясняло, почему мне казалось, что он так хорошо меня понимает, почему он не обращал внимание на свои собственные нужды, когда мы занимались сексом. Да, ему было достаточно смотреть на меня, следовать за мной, чтобы погрузиться в то, что трогало меня ... Это объясняло, почему он потерял своё лицо, когда я обратила внимание на Анжело и забыла его. Я больше не смотрела на него, ничего к нему не испытывала.
Но было не так страшно узнать об этом. Это не рассердило меня, даже не смутило. Благодаря ему, мои бурлящие чувства по крайней мере для чего-то были хороши. Я могла разделить их. Он облегчил мне мою ношу. А что есть на свете более прекрасное, чем разделить чувства?
Кроме того, он неправ. Колин заблуждался, так же, как может заблуждаться только человек. Если бы он ничего не чувствовал, я никогда не смогла бы его убить.
Я не знала, слышит ли он меня ещё, потому что его тело безжизненно лежало подо мной, а лицо не выражало никаких эмоций, хотя оно казалось мне более счастливым, чем когда-либо. Да, оно светилось ... Но возможно существует промежуточная сфера, в которой я смогу дотянуться до него на несколько минут, сфера, в которой мой отец во время смерти, был окружён Морфием и разделил с ним свои чувства. Я должна попытаться. Он должен знать, о чём я хочу ему сказать. Потому что он так сильно заблуждался.
– Колин, ты не никто. У тебя есть характер! У тебя даже больше характера, чем у большинства других мужчин, которых я встречала на моём пути. Ты принимал решения, важные решения. Но прежде всего ты восстал против своей судьбы, несмотря на то, что это всё время стоило тебе сил и снова и снова приходилось бежать - это свидетельствует о характере! Ты привлёк на свою сторону лошадь, хотя на самом деле они бояться существ таких как ты, и она тебе доверяет. У тебя есть чувство юмора, я люблю твой юмор! Кто-то без характера не имеет никакого чувства юмора или ворует его у кого-то, но твой юмор уникален. Ты всегда искал работу и принимался за неё, ты создал для себя дом, даже в глуши, ты принимал участие в нашей жизни настолько, насколько только мог, занимался боевым искусством, чтобы можно было медитировать и таким образом создавать себе свои собственные мечты ... Колин, мы состоим не только из того, что умеем, но также из того, что делаем и решаем! Это нас формирует! Море полное чувств никому не принесёт пользу, если за ними не последуют дела. Ты кто-то, кто действует, и тебя любят … Я люблю тебя, Тильманн любит, он помогал тебя убить, потому что любит и восхищается тобой. Он сделал запись и монтаж. Он как раз возвращает Луиса, чтобы тот мог попрощаться с тобой. Луису будет у него хорошо ... Морфий уважает тебя. Джианне ты нравишься. И мы все знаем, почему. Мы не ошибаемся. Только ты ошибаешься, если думаешь, что ты никто. Ты личность. Ты направлял нож, и он тебя убил, потому что даже ты любишь себя, ты любишь себя, потому что я смогла причинить тебе боль ... Ты испытывал сочувствие к самому себе ...
Я не могла продолжать, потому слёзы лишили меня дыхания. Никогда не узнаю, услышал ли он мои слова, почувствовал ли. Но по крайней мере он был тут, его тело находилось тут, а не растворилось в моих руках, как я опасалась. Я могла ещё прикасаться к нему. Хотя теперь он выглядел иначе, более уязвимым и более умиротворенным. У него осталось то, чего я не хотела, чтобы оно исчезло. Его заострённые уши со множеством колечек, своенравные чёрные волосы - они больше не двигались, но всё ещё блестели и переливались - светлая кожа, изогнутые губы, благородные, гордые черты лица. А также татуированный номер на его запястье.