Поцелуй Волка

— Бери-бери, — он положил разблокированный аппарат передо мной. — Скажешь им, что спешно уехала в длительную командировку в дальние страны. Будешь нескоро, выходить на связь только по телефону, и только исходящие звонки. Поставь на громкую связь. И без глупостей.

Нервно прикусив губы, я взяла в руки навороченный гаджет и, отойдя к окну, быстро набрала номер. Не прошло и нескольких гудков, как трубку подняли, и я услышала взволнованный голос мамы:

Мальчик бегом кинулся к трубке:

Телефон упал на пол, пока я как безвольная кукла оседала на пол. Сильные руки подняли меня с пола и поставили на ноги, а затем заключили в теплые объятия.

— Очень трогательно, Рита, — сказал он ни то с сарказмом, ни то с восхищением, и стал вытирать слёзы с моего лица. Я отвернулась. Твёрдым жестом заставил меня смотреть на него. Я уже поняла, чего он хочет, дыхание стало сбиваться от волнения. Нежно, но настойчиво поцеловал мои губы, ещё и ещё…

Взяв на руки, бережно положил на кровать и продолжил дарить вынужденные ласки. Уже не просила отпустить, не вырывалась и молча принимала его, только глаза выдавали истинное отношение да сквозящий холод.

Насытив на сегодня свой голод, отпустил в душ, а сам снова затянулся сигарой, пока в его душе всё переворачивалось вверх дном. Я теряю контроль над ситуацией и над собой.

Да, я хотел её, и уже давно. Мог бы и раньше надавить, и заставить её, но решился воспользоваться ситуацией только сейчас. Да, подонок, но другим быть не умею, иначе бы не добился того, что имею сейчас.

Как справедливо заметила она — я же получил, что хотел. Так почему не отпускаю?

Я и сам себе не ответил бы на этот вопрос. Поначалу думал, что хватит раза, чтобы, наконец, попробовать её на вкус и избавиться от этого наваждения. Но я просчитался — всё стало только хуже. Теперь я хотел её ещё сильнее, и как ревнивый медведь никуда не отпускал. Может, влюбился? Да нет, чушь собачья…

А это разговор с сыном… её тон, полный любви и нежности, пробил во мне какую-то брешь. Я даже не мог подумать, что Рита может быть такой — милой, женственной. Да, она, как и я сам, пошла не по той дорожке, но это не мешало ей быть хорошей матерью своим сыновьям.

Марго вышла из ванной, снова облачившись в рубашку за неимением другой одежды. Неловко себя чувствуя под моим взглядом, она невольно остановилась, едва войдя в комнату.

— Иди, ложись. Я пойду, поработаю в кабинете, — сказал я ей.

Я не хотел еще больше мучить её сегодня своим присутствием, пусть отдохнёт без меня. Да и мне теперь не хотелось спать.

Рита молча юркнула под одеяло и легла калачиком на самом краю кровати, чтобы как можно меньше иметь возможности соприкасаться со мной ночью. Это вызвало неприятное чувство досады.

С хмурым лицом вышел из комнаты, потушив свет.

Глава 25

В своём кабинете под бокал коньяка, я анализировал то, что происходит со мной. Однако, очень сложно разобраться в себе, когда тебя обуревают чувства и эмоции.

Зачем я держу её рядом? Ведь планировал всё по-другому.

Да, хотел провести с ней ночь, пользуясь её безвыходным положением. Но после этого планировал отправить её за границу на ПМЖ, чтобы не разболтала никому о бизнесе. С глаз долой. Я бы даже мог простить ей потерю денег — совершенно ясно, что этот предатель Егор Рите совсем мозги запудрил, и это его вина. Пусть молится, чтобы я не нашёл его никогда, сукин сын…

Но когда я вдруг понял, что она перед ним безоружна и беззащитна, в голове что-то щёлкнуло, и я пошёл на поводу у собственной похоти — сейчас она не сможет отказать. И что же теперь? Она проводит с со мной ночи, и звериное внутри меня довольно урчит. Но что делать с душой? Где-то очень глубоко свистит про радость взаимности.

«А чёрт, какая ещё взаимность! Совсем уже крыша поехала…» — одёрнул сам себя.

Зачем мне это надо? Да и не простит она мне никогда этого принуждения. Я был уверен, скоро насытится мой внутренний зверь, который с рыком желал её, и это наваждение пройдет. Я сделаю так, как и планировал ранее.

Утром меня разбудил стук в дверь. Прислуга принесла кучу разнообразных пакетов. Заглянув внутрь, я увидела одежду, обувь и бельё. Достала несколько вещей и поняла, что с размером угадали идеально, и собирал этот гардероб кто-то обладающий вкусом. Это не совсем то, что привыкла носить я, но из той же оперы — блузки, платья, юбки.

Видимо, Игорю надоела я, расхаживающая по дому в рубашке или единственном своём костюме, и ночью он сделал заказ. Точнее, конечно, не сам всё это выбирал, а отдал приказание кому-то из его персонала, что готовы были хоть всю ночь выполнять его поручения.

Что ж, так всё же легче — хоть свежую одежду одеть можно. С другой стороны, это явно говорило о том, что в ближайшее время он не планирует меня отпускать. Комната с каждым днём всё наполнялась новыми предметами, принадлежащими мне.

Он отрезал все пути для поисков меня родными, заставив сказать сыновьям, что всё в порядке. Они верят и не станут бить тревогу. Да и кто бы мог спасти мою грешную душу — только не стражи порядка! Эти-то точно ручные псы Игоря. Никто мне не поможет, пока властелин не наиграется, наконец. Расплата бумерангом прилетела в мою жизнь, так долго ломавшей судьбы молодых девушек…

Прошло три недели.

Жизнь текла своим чередом. Острых ощущений мне прибавляла игра в мужа и жену с Егором. Завидев бабушку, он, не стесняясь, мог взять за руку, обнять, притянуть к себе — в общем, всё то, чего обещал НЕ делать, когда я согласилась ехать с ним. Но рассказать всю правду бабушке я просто не могла, и поэтому приходилось играть в этом фарсе. Егор же даже был доволен возможностью касаться меня, не получив при этом тумаков.

Частенько, Егор не мог сдержаться и перегибал палку, из-за чего за спиной у бабушки вспыхивали ссоры.

Мы даже не заметили, что кричали довольно громко, стоя друг напротив друга.

Для правдоподобности ещё и поцеловал. Спустя пару мгновений, я начала пихаться руками. Краем глаза заметила, что бабушка потихоньку ушла, и отняла губы у Егора:

— Всё, прекращай, бабушка уже не смотрит…

Но того словно понесло, он забыл про всё на свете, впервые за эти недели осмелившись коснуться моих губ. Это в очередной раз снова начало отрывать ему башню, которая итак уже держалась на последних кирпичиках…

Я волком уставилась на него и тяжело дышала. Первая прервала контакт глаз я. Опустила их и попыталась прошмыгнуть мимо него.

— Подожди, — остановил он меня. — Хватит. Я с тобой полностью согласен.

Глаза его стали серьёзными, там ворочалась неподдельная боль, и что-то ещё, чего я не видела раньше.

— Меня задолбала эта игра, которая по мне же и бьёт. Скажи, тебе настолько противны мои прикосновения?

От столь откровенного вопроса и его напора я растерялась, и только молча смотрела на него круглыми глазами.