Поцелуй возлюбленного

– Начни с того, почему Дэвид и Гаррет оказались на боксерском ринге, вместо того чтобы повести себя согласно правилам поведения джентльменов.

Оливия заколебалась, не зная, как солгать. Она все еще цеплялась за надежду, что на нее снизойдет божественное вдохновение. Конечно, божественное, скорее всего, несовместимо с ложью.

– Откуда тебе известно, где оказались Дэвид и мистер Гаррет?

– Уинтроп узнал об этом от трех разных лакеев. И пришёл ко мне. Если верить Пэтси, ты остановила их бой до того, как я послал кого-нибудь более сильного и умелого.

– Пэтси видела меня?

– Да. – Они оба понимали, что это равносильно тому, чтобы сделать объявление с церковной кафедры.

– Значит, теперь все знают, что они дрались?

– Да. Славно, правда? – Конечно, он имел в виду совершенно противоположное. – Мы потратили большое количество времени и усилий, чтобы спасти твою репутацию, и все оказалось напрасным.

– Ладно. – Она втянула в легкие воздух. Она собиралась рассказать правду. – Дэвид пришел в домик привратника, разыскивая Майкла… в смысле мистера Гаррета. Его там не было, но я находилась в его кровати. Я была полностью одета, Лин.

Герцог не скрывал своего изумления, и Оливия попыталась поднять руку и поспешить с объяснением:

– Я пришла в домик привратника с целью соблазнить Майкла. Он не поддался и ушел. Отказался. Сказал «нет». Он не желает меня. Совсем. Никогда. Понимаешь?

– Я вижу девчонку, которая набралась глупости, должно быть, от Мэри. Ты слишком долго работала с ней рядом.

Оливия вынуждена была признать, что, с его точки зрения, ее поведение было неумным.

– О чем ты думала, Оливия? – Он покачал головой. – Или это было одно из твоих импульсивных решений?

– Это не было импульсивным решением. Майкл сказал то же самое. – Она собиралась называть его Майклом, даже если Лин выпорет ее кнутом. Он был для нее Майклом и останется им навсегда. – Вот что я думала. – Она скрестила руки и выпрямилась. – Поскольку моя репутация так или иначе испорчена, я хотела завести любовника и узнать, что все это означает. Когда он порвет со мной, я вернусь на кухню и затем в течение всей своей жизни буду вкладывать любовь в еду, которую я готовлю.

– Но твоя репутация вовсе не… не испорчена.

– Испорчена, Лин. – Она шмыгнула носом. Она почувствовала сочувствие и доброту в его голосе, и это спровоцировало слезы. – Никто по-настоящему не верит, что я лежала больная у викария.

– Но они поверили бы, если бы ты не давала им новых поводов для сомнений. – Он снова встал. – Сейчас слишком поздно. Слишком много довольно убедительных нагромождений лжи. Ты должна выйти за него замуж.

– За кого?

– За Гаррета, разумеется.

– Нет, нет и нет! – Это какой-то кошмар.. – Он не хочет даже спать со мной, не то что жениться на мне! Ему не нравятся мои булочки с корицей, а еще он сказал, что может придумать, по крайней мере, три или четыре вещи, которые вкуснее земляники со сливками. А ведь ты знаешь, что это невозможно.

– Твои губы – одна из них, могу поспорить. Вряд ли это что-либо иное.

– Ой! – Оливия поднесла ладонь ко рту и почувствовала, что начинает краснеть. Она сморщила нос. – Ты думаешь, что он имеет в виду именно это?

– Это не очень прилично – просить брата объяснять слова твоего возлюбленного. – Он сделал паузу. – И твоего будущего мужа.

Герцог сделал несколько шагов и сел на край письменного стола.

– Послушай, Оливия, надеюсь, ты извлекла урок и больше никогда не будешь играть в такие игры.

– Что ты имеешь в виду?

– А то, что Гейбриел предложил Гаррета в качестве твоего жениха, когда писал рекомендательное письмо. Он сказал, что Гаррет нуждается в таком человеке, как ты, чтобы осознать, что есть еще прелесть в этом мире и что не следует томиться, окунувшись в мирную жизнь. А с тобой, дорогая девочка, не соскучишься.

– Ты говоришь, что это идея Гейбриела?

– Его предложение, Оливия. Поначалу я не слишком серьезно относился к этому. Я наблюдал за тем, как он разговаривал с тобой, как смотрел на тебя, как прикасался к тебе, и подумал, что Гейбриел, может быть, и прав.

– Ты так думаешь? – Она не была уверена в справедливости сказанного, но ей снова и снова хотелось слышать слова Лина.

– Я нанял его для того, чтобы он некоторое время был поблизости и я мог наблюдать, как развиваются события. Но это принесло такое бедствие, из которого я извлек урок и никогда впредь не буду играть с Купидоном. – Он снова вернулся за письменный стол и сел. – Ты знаешь, что Гаррет учился в Оксфорде, чтобы стать священником?

– Да. А как он познакомился с Гейбриелом?

– Я и без того много сказал. Спроси его. Я поговорю с майором, после чего пришлю его к тебе. Ступай в Зеленую гостиную и жди его там.

Оливия очень хотела быть послушной сестрой, но не могла этого вынести. Она бросилась к письменному столу и упала на колени.

– Умоляю, позволь мне вначале переговорить с Майклом, Лин! Я скорее готова стать придворной дамой у принцессы Шарлотты, чем заставить его жениться на мне, если ему претит эта мысль.

– Поднимись с колен, глупышка! – Лин помог ей встать. – Это уж слишком.

– Мы говорим о моей жизни, Линфорд! – Оливия вынуждена была прикусить губу, чтобы не добавить: «Я не хочу такого брака, как твой».

– Хорошо, Оливия, ты можешь сначала поговорить с ним.

Оливия понятия не имела, почему брат смягчился, однако она сжала его руку и поцеловала ее.

– Ты можешь поговорить с ним, но это не изменит того, что должно произойти.

Глава 38

Оливия шла к домику привратника, стараясь ступать как можно спокойнее. Спускались сумерки.

Ее стук в дверь был негромким, но и не робким, и когда ответа не последовало, Оливия постучала снова. Наконец Майкл открыл дверь, увидел ее и отвернулся. Он не пригласил ее внутрь, но и не закрыл перед ней дверь.

– Скажите, что хотели сказать, и уходите.

Голос его прозвучал скорее устало, чем сердито, и в нем не было раздражения, как у Лина. Это из-за того, решила Оливия, что он не хотел ущемить ее чувства.

Оливия последовала за Майклом в комнату и взяла его за руку, чтобы подтолкнуть к креслу. Он кивком указал ей на кресло напротив.