Поцелуй вслепую

— Архитектура, — наши взгляды встретились в зеркале, что висело напротив его стола, он успел положить трубку, — она как женщина. С ней надо вначале ласково, потом настойчиво и после грубо. Иначе, ей становится скучно.

Не знаю почему, но вдруг эта фраза стала невероятно двусмысленной. Я взглянула в черные глаза в отражении. Глубокая, невообразимая темнота. Мог ли Кабаев быть тем мужчиной, что поцеловал меня?

Глупости какие, там в отеле было полно народу, да и слишком уж он серьёзный, чтобы поддаться подобному безрассудству. Если это он, то тогда его друг должен был видеть меня, ведь на глазах моего героя была повязка.

Я вспомнила свои ощущения в ту ночь. Так некстати в голову полезли сумасшедшие мысли. Кабаев это или нет?! Эх, если бы можно было повторить наш поцелуй, тогда… Я обернулась, оказавшись лицом к лицу с начальником, который все это время стоял у меня за спиной, мой взгляд непроизвольно сполз к губам.

— Посмотрите на свои линии, — схватился за мой чертеж босс, так и не показав ничего на компьютере, — они же как кардиограмма. Переделать!

Глава 2

— Ему не понравилось? — с состраданием посмотрел на меня Женя, когда я вернулась на свое рабочее место.

Мой друг был симпатичным, но, как мужчина, меня совсем не заводил. А я была не из тех девушек, кого можно «выходить», я считала, что влечение возникает сразу или не появляется вообще. Мы с Женькой отлично ладили, ну вот, пожалуй, и все на этом. Невысокого роста, коренастенький, с аккуратно причёсанными волосами и маленькими чёрными глазками, он по-доброму посмеивался над мои неудачами и поднимал настроение своими шутками.

— Сказал, что мой козырек похож на летающую тарелку, — скомкала я свой чертеж и бросила в урну, мастерски забросив трехочковый.

Где-то сбоку прыснула со смеху Юля:

— У нашего босса потрясающее чувство юмора, думаю, ты безмерно впечатлила его своим творением!

Мы с Женей переглянулись. В двадцать девять лет рыжеволосая и пышногрудая Юля уже была замужем, и успела стать матерью двух детишек, но на Сергея Юрьевича смотрела так, будто была абсолютно свободна.

— А знаешь, что я думаю?

Юля развернулась в своем кресле, скрещивая руки на груди.

— Что тебе сейчас нужно пойти в его кабинет, снять блузку и попросить расписаться на своей груди, конечно, вряд ли он согласится, но ты точно впечатлишь его сильнее, — с усмешкой заметила она.

На этот Юлин спич Женя ухмыльнулся, посмотрев на первые девяносто мои и её…, и мы вернулись на свои места, потому что дверь в кабинет ГАПа распахнулась. Начальник осмотрел нас внимательным и очень серьёзным взглядом.

— У всех есть работа?

— Даа, шеф! — без особого энтузиазма пробубнили участники нашего дружного коллектива.

Колючий взгляд ГАПа прошёлся по верхушкам голов подчинённых. Мы делали вид, что очень заняты, усиленно щелкая мышками.

— Есть добровольцы съездить на объект? Нужно пофотографировать, сделать некоторые замеры, — Сергей Юрьевич привычно потер ладонь о ладонь.

— Я! — как в школе подняла руку Юля.

— Нет, Юль, ты мне нужна здесь, у тебя горящий объект.

Я едва сдержала улыбку. Романтической поездке не суждено было сбыться. И сосредоточившись на своем козырьке, попыталась понять, где именно мой чертеж напоминал кардиограмму.

– Виктория, за мной! — суровый голос за спиной заставил подпрыгнуть на стуле.

— Что нужно взять? — засуетилась я, собираясь.

— Голову, — насмешливо ответил начальник, в очередной раз намекая на мою никчёмность.

— Сейчас кто-то будет держать кончик рулетки, — усмехнулся Женя.

— Я бы подержала его кончик, — пробормотала, вторя ему Юля, видимо, не до конца понимая, что произнесла это вслух.

А я вот ни секунды не сомневалась, что Кабаев берет меня с собой, как самую бесполезную часть команды, слабое звено, а уж точно не потому, что очень хочет провести время в моей компании. Пока все остальные заняты важными разработками, мне вполне можно доверить рулетку. Загружаясь в микроавтобус, я обратила внимания, что одеты все участники обмеров более чем спортивно, да и сам ГАП в джинсах и кедах. Когда только успел переодеться?

— Ты очень красивая… для подвала, — съязвил водитель, и все почему-то поддержали его дружным хохотом.

На мне было песочного цвета платье по колено с юбкой солнце и такого же цвета туфли лодочки.

— Меня никто не предупредил заранее, — глянула я на своего начальника.

Впрочем, тот не обратил внимания и развернул чертежи, внимательно изучая.

— Сергей Юрьевич, — завелась вдруг пухленькая женщина, что сидела справа от него, я забыла ее должность, — мечтаю договориться с вами насчёт Ивановского училища и прачечной.

— Я переговоры с инженерами отопления и канализации не веду, — непреклонно выдал начальник.

— Мы просто хотим пройти трубами немного по-другому.

Кабаев даже глаз от чертежа не поднял.

— Знаю я ваше по-другому, воткнете радиатор или канализационный стояк в центре комнаты, как в прошлый раз, и будет красота.

Раздался дружный смех, а в микроавтобус забрался инженер по электрике, и меня прижали к начальству вплотную. Не знаю почему, но подобное соседство мне не понравилось. Я слишком чувствовала близость сидящего рядом со мной мужчины, ощущая себя крайне неуютно. Повернувшись к шефу, я заметила глубокую складку, что пролегла между густых бровей, он продолжал изучать чертежи. Каменное бедро, твердая рука, и снова запах зимы: снег, мед, мандарины и хвойные ветки. Откуда только столько ассоциаций? Вот сидела бы я так близко к рыжему геодезисту и не переживала бы, возможно даже не заметила бы, ну тесно и тесно, а тут аж кожу рук покалывает. Я была уверена, что и сам Сергей Юрьевич недоволен таким соседством.

Я искренне надеялась, что в подвале будет сухо, но нам с замшевыми классическими туфлями не повезло. Я мялась у входа в индивидуальный тепловой пункт, где пол оказался земляным и слегка влажным. Очевидно — мои туфли подобного испытания не выдержат.

Кабаев сложил в четыре раза чертёж, достал ручку и рулетку и, оценив мой унылый вид, с насмешкой обратился ко мне:

— Мне что, вас на руках перенести?

Ну, конечно, подобное отношение между начальником и подчиненной неуместно. И я должна мерить, а он, как старший по должности — записывать.