Почему мы так похожи

Наталья Николаевна внутренне сжалась от услышанного, но ничего не сказав, вышла из комнаты. Она долго не решалась войти в другую комнату, где находились девушки. Женщина была в смятении. Более двадцати лет она безоговорочно подчинялась своему любимому мужчине, коим был Трофим Иванович. Из-за него она лишилась всего – дома, работы, от неё отказались родители и друзья. Но это никогда не волновало Наталью Николаевну. Для неё главным был он – мужчина её мечты, её жизни, он был её любовью, слепой, всепоглощающей, но не созидающей, а разрушающей. Она этого не понимала. Только иногда, когда Наталья Николаевна оставалась одна в шикарно обставленной квартире, ночью, ждущей, когда же придет её единственный, любимый человек, в её голове мелькали мысли о бездарности проживаемой жизни, и она начинала чувствовать свою никчемность. Но эти мысли не задерживались в её красивой головке, они испарялись, как только раздавался звонок в дверь. Тут же лицо женщины озарялось радостной улыбкой, и она забывала обо всем.

Но сейчас Наталья Николаевна не хотела слушаться Трофима Ивановича. Она чувствовала необъяснимый ужас. Женщина медленно, нехотя подходила к комнате и уже готова была открыть дверь, как услышала разговор Трофима Ивановича, громко разговаривающего по телефону.

– Я тебе говорю, что не прогадаешь. Как только ты их увидишь, поймёшь, что я прав. Да мы такие бабки за них получим. А ты к тому же реабилитируешь себя в глазах Вазира, – голос Трофима Ивановича был резким, возбуждённым, предвкушающим большую добычу. Потом он, видимо, слушал говорящего на другом конце телефона, поддакивая время от времени, довольно ухмыляясь.

– Ладно, договорились. Знай, что я тебя сейчас очень выручил. Ты попросил, я сделал. И ещё, пора меня знакомить с твоим Вазиром. Не беспокойся, я тебе дорогу не перейду. У нас разные поляны, – подытожил Трофим Иванович сладким, слегка заискивающим голосом.

Наталья Николаевна боялась пошевельнуться, подслушивая этот разговор. Она хорошо знала своего мужчину, улавливала все оттенки в его голосе и знала их последствия. Ужас внутри неё усиливался, чувство охватившей слабости бросило жещину на пол. При падении Наталья Николаевна сильно ударилась головой о косяк двери и потеряла сознание.

Очнулась она от того, что кто-то усилено бил её по щекам и брызгал на неё холодную воду. Это были девушки, выбежавшие из комнаты на шум падающего тела. Рядом с ними стоял Трофим Иванович. Теплота в глазах Натальи Николаевны, появившаяся при взгляде на девушек, сменилась на ужас и смятение, когда она увидела его.

– Ты что это, Наташа, пугаешь всех, – с неподдельным волнением произнес Трофим Иванович. Но тут же жестким голосом приказал, – Вставай, пойдем в мой кабинет и девчонок возьми с собой.

В кабинете был немолодой мужчина слегка помятого вида, фривольно расположившийся на диване, что стоял напротив стола. Он чувствовал себя здесь хозяином. Когда все вошли в комнату, мужчина посмотрел на девушек снизу вверх, оценивая их. В его глазах отразилось удовлетворение и желание. Он даже причмокнул губами.

– Рустам?! – воскликнула от неожиданности Наталья Николаевна и в изумлении посмотрела на Трофима. – Трофим, что это значит? Зачем здесь Рустам? Что ему нужно? – голос женщины дрожал от обуреваемого ею страха и ненависти.

– Наташа, я тебе говорил, что у нас обоюдный интерес. И… – Трофим Иванович не успел закончить предложение, Рустам его перебил.

– Женщина, знай свое место, – грубо приказал Рустам. – Не для твоего ума, что я здесь делаю.

Рустам вплотную подошёл к Наталье Николаевне, неучтиво взял её под правый локоть и буквально толкнул к двери.

– Нечего тебе здесь делать, иди прикажи, чтобы нам принесли выпить чего-нибудь, – с презрением в голосе сказал Рустам.

Наталья Николаевна в оцепенении смотрела на Трофима, ожидая, что тот поставит на место своего гостя. Однако Трофим не только не остановил Рустама, а наоборот, поддержал его, хотя в его глазах явно читалось недовольство своим гостем.

– Действительно, Наташа, позаботься о напитках и легкой закуске для нас, – мягко обратился к ней Трофим Иванович. – Девушек можешь отвести обратно. Думаю, Рустам определился, не так ли?

– Да, я согласен, неплохой товар. Я доволен, убиваю сразу два зайца – и Вазиру угождаю, и дополнительный навар иметь буду, – цинично заявил Рустам.

От его слов девушек и Наталью Николаевну охватил страх. Женщина взяла за руку своих подопечных, вывела из кабинета и молча отвела в их комнату. Ни Мария, ни Морин не могли произнести ни слова. Ужас их будущего, угадывающегося в словах Рустама, привел их в оцепение. Вдруг Маша бросилась на колени перед Натальей Николаевной и запричитала:

– Прошу вас, отпустите нас, мы никому ничего не скажем, мои родители отблагодарят вас, – её голос, сначала тихий, набирал силу и превратился в громкий рыдающий всхлип.

– Тише, тише, – мягко ответила Наталья Николаевна, гладя девушку по голове. – Я постараюсь что-нибудь придумать. А сейчас мне надо идти. Прошу вас не кричать, не звать на помощь, не привлекать к себе внимание. Я обязательно что-нибудь придумаю. И, повернувшись, она быстро вышла из комнаты.

Глава 4

Прошла неделя после исчезновения девушек. Результаты по их поиску были нулевыми. Не находилось ни одной зацепки. Были опрошены все служащие Московской филармонии. По радио и телевидению была дана информация о пропавших девушках с просьбой для всех, кто видел или слышал о происшедшем, связаться по указанным телефонам. Сергей Петрович предложил объявить о значительной сумме для свидетелей, но Алан Стюарт не согласился с этим.

– Если мы объявим о вознаграждении, начнется паника и сумятица. Появится тысяча мнимых свидетелей. Мы утонем в проверке каждого свидетельского показания, пойдем по ложному пути и запутаемся так, что… Да что я говорю. Сергей, ты лучше меня знаешь, – быстро, чеканя каждое слово, произнес интерполовец. – Нам надо сначала уяснить причину похищения девушек. Когда мы будем её знать, тогда будет ясно, кто это сделал и где их искать.

– Логично, – ответил Борисов слегка взволнованным голосом. – Вот только как определить эту причину?

– Практика показывает, что причин похищения много, но их можно разделить на несколько групп – финансовые, психологические и, я бы сказал, личные, – начал рассуждать спокойным и уверенным голосом Алан.

– Как вы можете так спокойно говорить о каких-то причинах, когда мою дочь похитили, а может уже и убили! – истеричным на грани срыва голосом закричала Анна Павловна, тихо сидевшая до этого в углу комнаты, нервно теребя носовой платок. – Похитили и убили, похитили и убили мою девочку, мою Машеньку, – в припадке горя запричитала она.

Сергей Петрович, пытавшийся сохранять спокойствие, обнял свою жену, поцеловал и дрожащим голосом заверил её, что всё будет хорошо, что их любимая доченька жива, что они скоро её найдут. Успокоив жену, отведя её в спальню, где она легла, опустошённая и истощенная переживаниями прошедшей недели, Борисов вернулся к Алану. Его мучил вопрос, как тот может говорить так спокойно, без намёка в голосе на трагедию, произошедшую с ним.

– Я профессионал, Сергей. Да, мою дочь, как и твою, похители, и я не знаю, что с ней. Если я буду распускать нюни, то никогда не найду Морин. В нашем деле время работает против нас. Как говорится у вас, промедление смерти подобно. Правильно я сказал? – примирительно и ободряюще ответил Стюарт.