Почему Всегда Я?

— Мертв.

Движок машины зарычал, Марк вывернул руль и ударил по газам.

Солнце постепенно клонилось в закат.

Доехали довольно быстро, в гнетущим молчании — редко нарушаемом болезненными стонами Ниры — прижимающей левую руку к себе. Аврелий хмуро смотрел перед собой на бегущую под колесами дорогу. Показались крыши домов и вскоре перед пикапом материализовалось здание школы. Резко остановившись перед самыми ступенями крыльца — Аврелий встретился взглядом с холодными глазами Странника — сидевшего в одиночестве на ступеньках. Выбравшись из машины — Марк увидел как к пикапу подбегают люди во главе с Маей:

— Еще в кузове посмотрите… — никому определенно не обращаясь, произнес он. Постоял на месте — проводив взглядом Ниру, поддерживаемую Маей и двоих мужчин — протащивших Кафа в двери школы.

Двое мужчин остались одни.

Они долго смотрели друг на друга.

Феникс нарушил молчание:

— Говори.

Аврелий в оцепенении подошел к Нему и в сел рядом на ступени. Достал смятую пачку сигарет из кармана:

— Хороший человек ушел…

Вытянул одну сигарету и протянул пачку Боссу. Странник взял себе. Закурив почти одновременно — они многозначительно молчали — наблюдая за бескрайней пустотой окружавшей их. Этим двоим ничего не нужно было говорить друг другу. Все было понятно и без слов.

— Лучше поберегись этого человека… Истинное зло горит подобно огню. Оно горит жутким, холодным, тёмным пламенем. Именно так — как Его глаза…

Старик, обращающийся к Уилиссу — выглядел болезненно. Впалые щеки с глубокими морщинами, избороздившими его лицо. Белесые жидкие волосы. Исхудавшее ослабленное тело, которое то и дело сотрясалось при очередном приступе надрывного кашля. Старик полусидел в постели и разговаривал с Волком — после того, как Странник покинул комнату.

— Но Он помог… — озадаченно произнес Уилисс, дождавшись когда приступ кашля прекратится.

— Он убивает так же легко, как и помогает. Не нужно об этом забывать. — старейшина отпил воды из стакана стоящего рядом, — Разницу Он не замечает.

— Что Он хотел узнать?

— Это касается только Его самого, сын. Но могу поделиться с тобой. Он ищет Путь.

— «Путь»? Куда же?

— Не — «куда», а «к чему»… — старейшина сделал еще глоток.

— Он ищет смерти?

— К смерти ли? Этого я не знаю… Ему нет покоя на этой земле, под этими небесами…Он не понимает зачем Он здесь…

— Возможно, мы бы смогли дать ему це…

— Нет! Нет! — прервал Уилисса старейшина не позволив ему договорить, — У Него своя цель. Мы не имеем право мешать. Духи ведут Его.

— Значит, это правда…

Старик внимательно смотрел на Волка, спрашивая одним только взглядом — о чем он говорит.

— Все то, что Он сказал мне… Я не поверил… Решил что Он сумасшедший. — Уилисс хмыкнул, приложив ладонь к лицу.

Старейшина глубоко вздохнул и поворочался в кровати:

— Скажи мне, сын. Ты помнишь старую легенду, «Смотрящий В Ночь»?

— Но это же детская сказка… — голос Волка резко оборвался. В памяти всплыли образы героя из детства. Сам отец рассказывал их ему. Сказки — пронесенной через время. — …Это невозможно…

— Когда я был ребенком — мне рассказывали ее точно так же, как и тебе. Она передавалась из поколения в поколение и пришла к нам, если не ошибаюсь, от народа Танана. «…Белый человек имеющий душу древнего зверя, которого Духи признают за своего…» — старик тихонечко посмеялся. Смех перешел в кашель.

— …Кто бы мог подумать! — продолжил старейшина, когда кашель прошел, — …Что духи пошлют мне встречу со странником дня и ночи — перед тем, как призвать меня к себе…

На лице Волка отражалось беспокойство. Он плотнее укрыл старика и поправил подушку под его головой:

— Отдыхай отец… Я все понял.

В дверь тихонько постучали. Уилисс еще несколько мгновений с заботой смотрел на задремавшего старика и тихо вышел.

— Волк. Чужак вернулся. Привез Ниру и Кафия.

— А где остальные?

— Еще не прибыли. Но Нира сказала, что они двигались за ней…Она и Каф в лазарете.

— Хорошо. Спасибо Тек.

Молодой парень, совсем еще ребенок — кивнул Уилиссу и удалился.

Волк глубоко вздохнул и направился к лазарету.

— Пневмония? Серьезно?

— Да. Тяжелая форма. Вирусная. — Феникс затянулся сигаретой, — Ослабленный иммунитет. Плохие условия жизни. Нехватка пропитания — опять же… — Он выбросил докуренную сигарету и взял новую.

— Мда… А я еще подумал: зачем Нира столько кортикостероидов загрузила… Ну ничего. Госпиталь теперь относительно безопасен…

— Целый хоть остался?

— Относительно…

Феникс и Марк засмеялись друг другу.

— Откуда ты такую машину достал? Да еще и с музыкой?

— Повезло… Думаю, ее использовали для оповещения населения, или чего-то типа того…

— И завелась же!

— Не говори…

Аврелий спрятал улыбку, выбросив недокуренную сигарету:

— Что сказал старейшина?

— Ничего, чего бы Я не знал.

— Значит зря приехали?

— Ничего не бывает зря.

— Да… Знаю… — Марк поднялся со ступени, — Только смерть им принесли…

Двери на крыльце школы распахнулись:

— Мистер Странник! Вас Мая зовет! — торопливо сказал Исайя и снова скрылся внутри.

Пару минут назад — их грузовичок подъехал к школе. Ужасно уставшие и невероятно грязные — Бэджер, Джесс и Исайя — молча прошли мимо нашей парочки, сидящей на ступенях. Каждый — посмотрев на Аврелия и Странника — почтительно, пусть и напряженно, но кивнул эти двоим.

Феникс выбросил окурок третьей по счету сигареты и зашел в школу.

Операция Кафа — прошла весьма успешно. Мая все сделала сама — под чутким и терпеливым руководством Феникса. Он находился рядом и помогал достать одну единственную пулю из задницы Кафия, которую в пылу перестрелки, ему туда засадила Джессика. За это она получила хороший нагоняй от Бэджера. Потом еще и от Уилисса.

Ниру упаковали в увесистый гипс, почти по самую шею — под хохот Аврелия. Он же и наставлял Маю в искусстве травматологии — с огнем в глазах заверяя, что он великолепный костоправ и вообще вы ничего здесь ничего не понимаете! И вообще это не так делается! И вообще дай я сам!

— Мая, ну ты не видишь что ли, что он просто издевается?! — красноречиво спрашивала Нира у маленькой девушки, в таких же маленьких очках, что та постоянно поправляла — указывая на Марка. Тот стоял с непроницаемым лицом рядом и еле сдерживался что бы не заржать в голос.