Почти идеальная жизнь

Мак не сразу осознал, что она сказала.

– Мой…

– Я имею в виду, вы не постите много, но люди часто отмечают вас, так что я видела, где вы работаете, на ком женаты, как выглядят ваши дети. – Она сглотнула. – Знаю, звучит, как будто я сумасшедшая сталкерша, но клянусь, это не так. Просто мне было очень любопытно. – Она сжала кулаки. – Это как… голод по информации о вас. Мама рассказывала только, что вы были замечательным парнем, у которого были дела поважнее, чем загорать на пляже с ней, но я начала задумываться. Если он такой замечательный, то почему не помогает ей? Почему его никогда не было рядом, пока я была маленькая? Или вообще никогда? Почему у вас такая идеальная жизнь, пока моя мама так тяжело работала и ничего не добилась? – Мак открыл рот, но не смог сформулировать ни слова. – Потом я поняла. Вы не знали о моем существовании. Она вам не сказала. – Райли подождала. – Я права, да? Вы не знали обо мне?

Он с трудом сглотнул. Не отрывая взгляда от ее лица, он потянулся и поднял трубку телефона.

– Доктор Свон? – ответила миссис Кимбл приглушенным голосом. – Все в порядке?

Он заставил себя говорить твердо:

– Отмените, пожалуйста, всю запись на вторую половину дня.

– Отменить запись? Мак, уже два пятнадцать. Майерсы уже в приемной, и у вас все занято до конца дня.

– Пожалуйста, извинитесь перед миссис Майерс и сообщите остальным пациентам, что я приму их завтра. Если что-то неотложное, попытайтесь записать к кому-нибудь другому. Спасибо.

В трубке раздались возражения, но он уже положил ее на рычаг.

– Вы заняты. – Райли перегнулась через подлокотник и взяла сумочку, стоявшую на спортивной сумке. – Я должна была сначала позвонить.

Мак встал одновременно с ней и протянул руку.

– Подожди. Сядь, пожалуйста. Пожалуйста, не уходи никуда. – Она замерла, глядя на него, затем опустилась обратно в кресло. – Где сейчас твоя мама?

Она сжала губы в тонкую линию.

– Я пришла сюда не разговаривать о маме.

– Ладно. Ладно. Мне просто надо… – «Подумать минуту». Ему просто нужна минута подумать. Он поднял руки и взъерошил волосы. – Я Мак Свон. Томас Макдэвид Свон. Третий, если быть точным. Это имя назвала твоя мама?

В желудке зародилась тошнота. Было так гадко думать о себе как просто об имени, просто парне, который побывал в жизни Кэт и оставил после себя… ну, этого ребенка, судя по всему. Но ему надо быть уверенным.

– Про третьего я не знала, но да. – Она кивнула. – Мак Свон. Она сказала, что вы были самым добрым мужчиной, которого она встречала.

Мак уперся локтями в стол и спрятал лицо в ладонях. Мужчина? Он едва ли был мужчиной в то лето. По крайней мере в начале. Он был всего лишь двадцатилетним пацаном, когда встретил Кэт, когда все, ради чего он работал, внезапно стало одновременно и слишком много, и недостаточно.

Он отнял ладони от лица.

– Когда ты родилась?

– Шестого апреля две тысячи первого года.

– И твоя мама Кэт Миллс. – Райли кивнула. – Кэт Миллс. Длинные светлые волосы. Сильные руки. Она могла с закрытыми глазами завязать булинь и разделать на филе весь дневной улов за время, которое требовалось группе пьяных бизнесменов сойти с лодки. Я верно говорю?

Райли открыла рот.

– Я… Я не знала всего этого про нее. Она мало рассказывала про работу с рыбой. Но светлые волосы – верно. И она рассказывала, что однажды выбросила парня за борт.

– И это значит… – Мак попытался сглотнуть, но во рту слишком пересохло. – Это делает меня твоим отцом.

Райли подняла брови и изобразила широкую улыбку.

– Сюрприз.

Мак до боли прикусил щеку изнутри, надеясь, что боль заставит его проснуться. Это неизвестная территория. Нет, это чужая планета, а он совершенно один, и нет никого, кто подсказал бы, что делать, что думать. Никого, кроме этой сидящей перед ним девушки, девушки с лицом как у него и поведением точь-в-точь как у Кэт.

Его дочери.

При слове «дочь» в голове автоматически всплыла Эйвери. Его красивая, чувствительная, старательная дочка. Но это Райли, девочка, которую он не знает. Его вторая дочь.

«Нет, Мак. Твоя первая дочь».

Между лопаток скатилась капля пота, и стены кабинета показались теснее, чем были минуту назад. Дыхание было быстрым, как будто он бежал, а не сидел на месте. Острое желание сбежать поднялось из груди в горло, и он зажмурил глаза.

Когда он их открыл, Райли смотрела на него с выражением такой боли, такого отчаяния, что он пришел в себя. Это касается не только него. Это касается этой девочки тоже – девочки, которая только что впервые встретилась со своим отцом.

«Что мне делать?» Конечно, не существовало ответа на вопрос, который он мысленно кричал. Но он должен ей – должен Кэт – позаботиться об этой ситуации наилучшим способом из возможных.

Каким бы этот способ ни был.

– Извини. Просто ты застала меня врасплох. – Мак потер виски. «Преуменьшение года». – Но теперь мы здесь, и нам многое надо… сделать и обсудить. Верно?

Открытое отчаяние на ее лице пропало, сменившись чем-то холодным и жестким.

– Послушайте, я пришла сюда не провести время с семьей, хотя уверена, что все выглядит именно так. Мне это не нужно, и я ничего не жду. – Она внезапно замолчала. – Ну, есть кое-что.

– Да?

– Я еду в Новый Орлеан. У мамы там тетя. – Мгновение Райли рассматривала свои руки. – Тетя Мэри. В общем, я еду найти ее и мне просто нужны деньги. Немного. Автобусные билеты дешевые и…

– Ты едешь на автобусе? Ты приехала сюда на автобусе? – Когда она кивнула, Мак спросил: – Откуда?

– Из пригорода Панама-Сити.

– С мамой? Она там живет?

Райли тяжело выдохнула.

– Я просто… Я не знаю точно, сколько времени у меня займут поиски тети, когда я приеду в Новый Орлеан, и мне нужно…

Она провела рукой по лицу, и на нем снова отразилось то отчаяние. Было что-то вокруг ее глаз, в нежной коже без морщин, натянувшейся так, будто она борется с эмоциями.

– Если вы одолжите мне немного денег, мне будет достаточно. Как только я устроюсь, я найду работу и верну вам деньги. Обещаю.

Мак побарабанил пальцами по столешнице.

– Что ты собираешься делать в Новом Орлеане?

– Какая разница? Я не спрашиваю вашего разрешения.

Он поднял ладонь.

– Очевидно. И я не в том положении, чтобы давать его.

– Очевидно.

– Но я не могу просто дать деньги…

– Незнакомке? Это вы собирались сказать?

Мак положил ладони на стол и наклонился к ней.

– Я не собираюсь спорить с тобой. Я слишком плохо знаю тебя, чтобы спорить. Но я должен убедиться, что ты в порядке. Разве можно винить меня в том, что я хочу немного позаботиться о тебе, когда ты только что рассказала, что ты моя дочь?

На глазах Райли выступила влага, и она отвела взгляд. Потом снова заерзала на сиденье и положила ладонь на живот. Мак не заметил раньше выпуклость под ее клетчатой рубашкой, но когда она положила на нее руку, это стало очевидно, как солнце, льющееся в окно его кабинета. И также невозможно игнорировать.