Почти как в сказке

Господи, тебя там что, на другой работе уволили? Вопрошала мысленно Маша и старалась вслух не материться. Неужели трудно с первого раза понять, что именно требуется исправлять? Или ФГОС по направлению найти? Почему надо дергать меня?!

Но отчего-то не отказывала. Да в общем-то она всем на кафедре помогала, чем многие беззастенчиво пользовались. Хорошо хоть не просит самой всё набрать, иначе точно одним мертвым научным работником на этом свете стало бы больше.

Всё таки Юля права - мужчины у нее не было давно. Даже хуже - кроме несостоявшегося мужа вообще никого не было, а сбежал он уже давненько, и теперь предательское тело наслаждалось даже таким мимолетным мужским теплом. Так что во многом план Сергея был удачен, если бы не одно "но": не было более ненавистных словосочетаний для Маши, чем "учебно-методический комплекс" и "рабочая программа". Поэтому разум бунтовал и требовал кровавых жертвоприношений.

Двадцать седьмого на занятия вышел пятый курс, поэтому на факультете преподаватели стали появляться чуть чаще. Главное - появилась Юлия Владимировна. Поэтому в скором времени Сергею, уже привыкшему очень тихо заходить на кафедру, и выяснившему, когда по расписанию будут занятия у Юлечки, довелось услышать ещё один разговор. И не говорите автору, что таких совпадений в жизни не бывает. Всё равно здесь автор деспот, бог и судьба.

– Ну не скажи, и раньше-то был симпотяжка, а сейчас появился стиль, что ли. Если б не мой Федька... Ух я бы...

– Уж ты бы "ух". Кто б сомневался. Только что это ты только сейчас об этом задумалась? Вы вместе уже пять лет работаете.

– Он для меня слишком скромный. Был. А сегодня так посмотрел и улыбнулся... И что с мужиком случилось?

– Как будто много вариантов. Или его по голове ударили чем тяжелым, - знала бы Маша, как права, - или нашел себе женщину. Что, конечно, удивительно, но не вероятно. Хотя вероятность удара по голове - больше.

Хотел бы Сергей подумать, что это не про него, но из мужчин кафедры сегодня был только он - принимал экзамен у четвертого курса.

– Не терялась бы ты, Маша.

– Юль, мы это уже обсуждали. А уж если у мужика кто появился, так я тем более в этом направлении никаких шагов делать не буду.

Сергей взлохматил волосы, пожалел, что сегодня побрился, состроил печальное выражение лица (проверил в зеркале) и погромче хлопнул дверью. В действие вступила вторая часть плана, только что придуманная.

– Здравствуйте еще раз, - печально вздохнул лицедей и прошел к чайнику. Рассеянный взгляд в окно, мужественно стиснутые челюсти не остались без внимания. Со стороны Юлечки.

– У Вас что-то случилось, Сергей Валерьевич? Студенты?

– Нет-нет, Юлечка. Со студентами всё нормально. Всего одна тройка. Хорошая группа, - продуманно не говоря, что у него всё хорошо.

Расспросов не последовало, на что надеялся начинающий махинатор. Ведь надо как-то выложить придуманную историю. Но и сразу всё говорить нельзя. Мужчины так просто не исповедуются, тем более женщинам.

Он, молча, выпил чай с печеньками. Девушки тоже молчали. Хотя переглядывание между ними от Сергея не укрылось.

Юленька всё пыталась выразить взглядом: давай, действуй, мужик почти готовенький. Маша, мило улыбаясь, взглядом же выражала сомнение в умственных способностях подруги и посылала её вместе с Сергеем в далекое и трудное путешествие.

– Ой, мне на пару бежать нужно, - вспорхнула Юлия Владимировна за десять минут до звонка, что было равноценно приходу поезда "Владивосток-Москва" в пункт назначения на сутки раньше. Событие совершенно невероятное. Опоздать - это про Юлю, а вот прийти вовремя или тем более раньше...

Маша на это только чуть приподняла бровь, Сергей же решил купить Юле большой торт - она это явно заслужила.

– Я, пожалуй, тоже пойду. У меня там ещё дела, - да, да, ещё два романа не прочитаны. И еще что-то не слышно было закрывшейся двери. Точно: подружка никуда не пошла и теперь нагло подслушивает.

– Посидите со мной, - попытку бегства нужно было срочно предотвратить, и Сергей схватил её за руку. В этот момент...

Нет, никаких молний, разрядов, потеплений в животе и бабочек не было. Конечно, когда узкая прохладная кисть с длинными пальцами оказалась в плену теплой, почти горячей (нагрелась от чашки с чаем) мужской ладони, Маша удивилась. Экспрессия была для мужчины нехарактерной и несколько пошатнула установившееся о нем представление. Видно действительно он сильно не в себе. Сережа, в свою очередь, увидев выражение лица Марии и её взгляд на руки, подумал только: она ему сразу руку отрубит или сначала помучает? И поспешил разжать пальцы.

– Сергей Валерьевич, - от вкрадчивой интонации голова невольно стала вжиматься в плечи: да, просто потерей руки он не отделается.
– У Вас всё таки что-то произошло?

Она задала этот такой нужный вопрос! Сережа даже не сразу поверил, и эта растерянность отразилась на его лице. Очень в тему, похвалил себя мысленно Сереженька, лёгкая потерянность во взгляде - это то, что нужно.

– Понимаете, Мария, - он первый раз опустил отчество, - меня вчера бросила девушка.

– Ну...эээ...поздравляю, - ляпнула Машенька и по округлившимся глазам собеседника поняла, что сказала явно не то.
– В смысле, сочувствую. Да, конечно. Однозначно - сочувствую.

Она постаралась под конец говорить уверенно. Правда это не помогло избавиться от ощущения, что эту неизвестную девушку она таки поздравляет. А еще - как бы ей самой смыться? Не хватало еще выслушивать мужские жалобы на нелегкую жизнь с нами, женщинами. Давненько она ничей мужественный нос не утирала, и возвращаться к этой практике не было никакого желания.

Услышав её поздравление, Сережа чуть не рассмеялся. Вот что эта женщина всегда умела - так это удивлять. Даже расхотелось сочинять что-нибудь про мифическую девушку. Поэтому он просто налил Маше и себе ещё чая, и они, молча, посидели вместе ещё минут десять. Сергей даже не понял, что этим заработал себе большой и жирный плюс в пока ещё куцем мысленном Машином списке его достоинств.

В следующие недели нашему главному герою всё же пришлось вернуться к основной работе, несколько пострадавшей в последние дни. Появляться он стал только в дни занятий по расписанию, сохраняя несколько печальный и отрешенный вид. Чем добился от женской части кафедры сочувствия (Юля, конечно, разболтала о его несчастной любви, и история независимо от Сергея обросла массой подробностей), поглаживаний по голове и совместного распития чая с домашней выпечкой.

Маша сочувствием проникаться не спешила. Когда пошла третья неделя вселенской скорби в серых мужских глазах, толстый и жирный плюс начал таять. Мужчина должен быть романтичным и ранимым, но очень сильно в меру.

– Сереженька, - Вероника Никифоровна, женщина пожилая, мать трех сыновей и бабушка пока ещё только двух внуков с радостным предвкушением встретила пришедшего с пары Сергея. Еще бы ей не радоваться: с той поры как эта, в общем-то, приятная женщина узнала про "трагедию" личной жизни, она с упорством, достойным лучшего применения, пыталась добиться от мужчины "сопливых" подробностей. Сергей мужественно сопротивлялся, понимая: если он расскажет хоть одну придуманную подробность, то Вероника Никифоровна в узел его завяжет, но вытянет всё остальное. Врать же в таких масштабах Сереженька просто не умел.