Почти рукописная жизнь

В пятницу весь день поливало как из ведра, гремел мощный гром, потом почти ураганный ветер всё сушил, как студёный фен, а сегодня холодно, безветрено и солнечно. В город прилетели тысячи синиц. Весёлые, шустрые, яркие, какие-то умытые и новенькие. Скоро зима.

2 ноября

Прилетел сегодня утром из Самары в Москву. Вокруг аэропорта и вдоль дороги много подтаявшего снега, а в Самаре сыро, слякотно и всё как бы находится в ожидании первого снегопада. Волга тёмная, тягучая, холодная, и так странно и неуместно выглядел сегодня утром на ней белый пассажирский теплоход, который всё же ассоциируется только с летом и теплом.

Три дня назад летел в Самару через Москву: час сорок до Москвы и полтора часа до Самары. Между рейсами было два с половиной часа. Всё это время почти без перерывов слушал «ДДТ». Давненько такого со мной не случалось. И Шевчука я давно не слушал, да и такого глу бокого музыкального погружения давно не было. Прослушал некоторые песни по нескольку раз. Начал с самых ранних, из незапамятных времён. Все они давно знакомы, а некоторые сами собой заучились наизусть. Но прослушал я их в этот раз не как впервые, но уж точно с какой-то другой стороны.

Впервые «ДДТ» я услышал на службе, в начале 1987 года. К нам попал служить парень из Ленинграда, и у него с собой была кассета любимой музыки. Мы к тому моменту уже прослужили по два года и музыкальных новинок не знали. С той кассеты я впервые услышал голос Жанны Агузаровой и группу «ДДТ». Тот парень тогда сказал, что «ДДТ» расшифровывается как Дуст Для Тараканов. На кассете была только одна песня «ДДТ» – «Мальчики-мажоры». Не могу сказать, что мне она понравилась. Всё-таки до службы я слушал «Аквариум», и для меня «ДДТ» были простоваты, прямолинейны и грубы. Но голос и интонацию я запомнил сразу. В голосе и интонации было что-то врезающееся в память раз и навсегда.

Уже после службы, летом 1988 года, я приехал в Ленинград. Я приехал в этот город для того, чтобы увидеть, насколько изменилась страна и жизнь за то время, пока меня в жизни этой страны не было. В Кемерово разглядеть эти изменения было сложно.

В Ленинграде во всех кинотеатрах шла «Асса», весь город был заклеен листками афиш самых разнообразных концертов, спектаклей, выставок и чёрт-те чего ещё. Приехав, я тут же с кем-то познакомился, меня потащили на концерт какого-то Шевчука в какой-то ДК. Билеты были совсем дешёвые, и народу было страшно много. На сцене стояли два стула и три микрофона. Я подумал, что зря сюда пришёл… А потом зал не заревел, но просто заорал от восторга, потому что на сцену вышел сутулый человек в чёрной застиранной майке, джинсах и с короткой бородкой. Ещё на его лице были большие и толстые, как пепельницы, очки. С ним вышел щупленький скрипач. Человек в очках без лишних разговоров сел на стул, взял гитару и сразу заиграл и запел. Я, конечно же, тотчас узнал голос с той кассеты… Это был очень мощный концерт, возможно, один из мощнейших, которые я когда-либо посещал. Все песни совпадали со мной и моим ощущением страны, времени, жизни. Это было самое сильное событие того лета и, наверное, даже целого года моей жизни после службы.

Я прослушал, пока добирался из Калининграда в Самару, и те песни, которые тогда звучали на концерте, но в исполнении всей группы «ДДТ» и те, которые были написаны после. Можно сказать, посмотрел слайды за четверть века жизни, моей жизни и жизни страны. Все этапы этой жизни зафиксированы в этих песнях. В них и наивное и пьянящее чувство свободы конца восьмидесятых, и надрыв девяностых, и усталость и гнев нулевых. Все три потрясающие песни про осень, «Предчувствие гражданской войны», «Рождённый в СССР» и очень и очень нелюбимые мной песни «Родина» и «Это твоя Родина, сынок».

«ДДТ» никогда не были группой, которая входила в число моих любимых, но, конечно же, я все эти песни слышал и не мог не услышать, живя там, где жил и живу.

Я слушал и слушал. Летел – слушал, сидел, ждал самолёта – слушал… Я поймал себя на том, что не могу остановиться. Не могу остановиться потому, что мне необходимы эти песни, и именно сейчас. Я испытывал большую и глубокую радость оттого, что я их слушаю так, как прежде не слышал. Я вдруг понял, что мне жизненно необходимо убедиться в том, что все эти годы, все эти прошедшие четверть века было и есть что-то настоящее. Подлинное. Не суетное. Не переродившееся и не предавшее какого-то важного своего предназначения и пути. А ещё мне важно, что есть такой поэт и музыкант, который по-настоящему и чрезвычайно сильно пережил и переживает то, о чём пел и поёт. И даже если мне не нравятся какие-то его строки, образы и даже художественный взгляд… И даже если этот взгляд не совпадает с моим… в чём-то не совпадает почти категорически, мне всё же, чёрт возьми, невероятно важно, что Шевчук всегда высказывался в своих песнях серьёзно. Серьёзно! Не отделяя себя от того, о чём поёт, не наблюдая за тем, о чём поёт, с ухмылочкой со стороны, сверху или сбоку.

Слушая его песни, я понял, что мне осточертели беспрерывные ухмылки, ёрничанье и веселье тех, кто последние годы пытается в художественном виде высказаться о происходящем. Я устал от самодовольных рож тех, кто демонстрирует своё глубокое понимание того, как и чем живёт Родина. Они демонстрируют своё это понимание в виде отвратительных по сути литературных текстов, поэтических виршей, так называемых спектаклей, мрачного и бесчеловечного кино. Они демонстрируют только себя и то, что они выше происходящего. И при этом страшно радуются. Радуются, конечно, своей прозорливости, уму и личной своей крутизне. А худшие из них ещё и демонстрируют презрение и безразличие, сытое и самодовольное. Никаким образом иначе как полным безразличием и самодовольством я не могу назвать «творчество» Шнура. Его я сразу вспомнил, слушая Шевчука, как самый яркий пример перерождения, продажности при полном отсутствии ответственности художника-автора за им творимое. А какая была заявка изначально!

Я прослушал много песен по дороге в Самару и всё время чувствовал большую благодарность и какую-то поддержку, слышал убеждённость, твёрдость и подлинное сопереживание всему тому, о чём пел и поёт Шевчук раньше и сейчас. И это мне было необходимо именно теперь, когда той самой убеждённости и переживаний… настоящих переживаний за жизнь Родины, за жизнь своих соотечественников и современников, за своё собственное дело… почти не видно и не слышно.

Хорошее получилось путешествие во времени и пространстве.

17 ноября

Долго не писал. Видимо, период такой. Не получается регулярно писать сюда заметки и впечатления. Было время, когда с наслаждением ждал возможности сесть, сосредоточиться и продиктовать очередную заметку. Теперь другой этап. Всё не находится времени на дневник. Есть мысли и соображения, которые не предназначены для этих страниц.

Вот сегодня, например, много времени провёл в багетной мастерской. Подбирал рамы для картин, которые покупал последние годы в разных городах. Устал, но получил большое удовольствие. Вспомнились мастерские и галереи, в которых я встретился с этими картинами. Именно встретился! Одного взгляда достаточно, чтобы понять: эту картину я хочу, эту картину я готов видеть каждый день, эта картина мне нужна… Потом, после оформления, будет муторное и тяжкое дело – развесить картины. Вот уж воистину сложная задача. А когда выберется место для картины… Важно гвоздём или шурупом не пробить какой-нибудь провод в стене и не устроить замыкание, не лишиться телефонной связи, интернета или телевизионной антенны. Такое случалось. А после этого нужно разбивать стену, соединять провода… Поэзия и проза всегда рядом. Живопись и провода – тоже.

Вчера в культовом, легендарном и любимом клубе «Вагонка» в Калининграде показал желающим видеоверсию нашего последнего концерта с «Бигуди». Запись концерта состоялась 15 июня, и вот спустя пять месяцев готовое видео посмотрели первые зрители, на большом экране и с хорошим звуком. Я боялся, что час пятьдесят люди не станут смотреть концерт на экране. Нет! Смотрели, слушали, не отвлекались… Многие стоя смотрели, даже не отходя в бар и не разговаривая. Аплодировали. Пританцовывали. Я счастлив! Получилось прекрасно! Такого уровня и качества концертного музыкального видео у нас в стране практически никто не делал. Во всяком случае, я не видел. Никто не заморачивался снимать концерт таким количеством камер, с таким светом и с таким изумительным звуком.

Я счастлив, что получился превосходный результат ещё и потому, что чувствовал огромную ответственность перед теми, кто оплатил, а фактически – купил не существующий DVD ещё не снятого концерта… Перед теми, кто, по сути, инвестировал свои деньги в создание видеозаписи. И вот уже буквально дней через десять долгожданный DVD можно будет подержать в руках… Ну и, конечно, посмотреть и послушать.

Много людей работали… Три месяца монтажа, долгое сведение звука. Максим Сергеев даже умудрился что-то перепеть и как-то вписать в концертный звук записанный в студии голос. Это была сложнейшая, филигранная техническая и творческая работа. А результат таков, что я им горжусь – я горжусь тем, что сделали мои друзья и коллеги.