Почти сказка

– Пока, Роби. –Плавный взмах руки в прощальном жесте, и ее хрупкая фигурка скрылась в темноте ночи.

На этот раз она позвонила. Дверь открылась. Вновь преобразившаяся в пай–девочку на пороге стояла ее сестра. На ней снова были поблекшие от многократных стирок брюки, а шикарная грудь спряталась в бесформенных складках старенькой кофточки. Ее губы опухли, а яркий блеск в ее когда–то серо–зеленых, а сейчас волшебным образом поголубевших глазах, говорил о кардинальных переменах в ее жизни.

– Все нормально, сестренка? – почему–то шепотом спросила Бетти, снимая сандалии.

Сестра молча отвела взгляд и отступила в комнату. Бетти – уже босиком – двинулась следом. Из кресла навстречу ей поднялся мужчина. Открытое лицо с гладко выбритыми щеками, глубоко посаженные глаза, большой, выдающийся вперед нос. Лицо его не было красивым, но излучало такое обаяние, что, невольно подчиняясь инстинкту, Бетти кокетливо повела плечами.

– Здравствуйте, – сказал длинноносый, протягивая ей руку. – Позвольте представиться, Френсис Колрой.

Голос у мужчины был приятным: глубокий, с легкой хрипотцой.

– Френсис Колрой? – повторила Бетти. – Можно просто Фрэнк?

– Нельзя, – твердо сказала Нэнси, сверкнув на сестру аквамариновыми глазами, в которых еще не улеглись волны.

– Можно и просто Фрэнк, – мягко оттеснил возлюбленную мужчина.

– А меня зовут Беатрис. Но можно просто Бетти, – сказала она, упала в кресло, вытянула вперед ноги и разгладила на бедрах подол своей короткой юбочки.

– Бетти! – прикрикнула на нее сестра. – Веди себя, как подобает. Мистер Колрой не твой приятель, а преподаватель университета!

– От жены что ль гуляет? – Бетти хотелось дерзить. Она наклонилась и почесала под коленками.

– Прекрати свои дурацкие штучки! – возмутилась Нэнси.

Фрэнк примиряющее погладил ее по плечу и, пододвинув пуф, сел напротив Бетти, поймал ее взгляд.

– Позвольте мне кое–что рассказать вам о себе, красавица.

Красавица? Обращение ей понравилось. Бетти благосклонно наклонила голову, показывая всем своим видом, что готова выслушать все, что ему вздумается наврать.

– Я, действительно, как заметила ваша старшая сестра, преподаю высшую математику в нашем университете и параллельно занимаюсь научной работой.

– Ну и не только научной, – хмыкнула Бетти и подмигнула. – Параллельно…

Нисколько не смутившись, Фрэнк продолжал.

– Не буду отпираться, милая девушка. Я не только занимаюсь высшей математикой, но и… хм…– указательным пальцем он почесал свой выдающийся нос. – Хм… хм… ухаживаю за вашей сестрой. Нда… да… Вот уже около двух месяцев.

Бетти присвистнула.

– А я ни ухом, ни рылом.

– Выбирай выражения, – передернула плечами Нэнси, и ее, не закованные в панцирь бюстгальтера груди, плавно качнулись под тонкой тканью кофточки.

– У меня совершенно серьезные намерения, – продолжил Фрэнк, снова переводя взгляд с волнующей груди Нэнси на голые коленки ее младшей сестры.

– А жена то знает об этих… как там?.. ваших серьезных намерениях? – Бетти положила ногу на ногу и подол юбки задрался на запланировано неприличную высоту. Фрэнк почесал свой затылок и блуждающим взглядом оглядел потолок. Нэнси шумно выдохнула и поджала свои пунцовые от страстных поцелуев губы, всем своим видом показывая, что не только не одобряет поведения сестры, но и устала от всех ее выходок.

– Милая Бетти, я понимаю ваше беспокойство по поводу наших с Нэнси отношений. И хотел бы вас заверить, что у меня самые серьезные намерения. Я не женат. А если точнее – разведен. Детей нет. Республиканец. – Фрэнк встал, подошел к Нэнси и обнял ее за талию. В его глазах вспыхнуло по фитилю. – А Нэнси, мою ненаглядную, люблю больше жизни. Да и как такую красавицу не любить?

Бетти с интересом взглянула на сестру. Фрэнк одним движением руки, вынул нечто из ее волос, и иссиня–черных волна накрыла обтянутую застиранным трикотажем спину.

– Нда… – Бетти покачала головой. – Сеструха, если ты перестанешь носить свои дурацкие култышки на голове и не будешь одеваться, как монашка, все мужское население нашей богом забытой дыры будет твоим.

– Все население меня не интересует, – повернув лицо к распоясавшейся сестре, строго заметила Нэнси. – Тем более, что наш городок – вполне комфортное место для проживания, а не богом забытая дыра.

– Да ладно тебе, – махнула рукой Бетти и вскочила. – Слушайте, голубки, а поесть у нас что–нибудь найдется? Я голодная, как сто чертей.

Она кинулась на кухню. Открыв холодильник, достала из морозильника картонную коробку с полуфабрикатом.

– Пиццу будете?

Она выглянула из кухни. Нэнси, как малолетка, стесняющаяся первого поцелуя, отпрянула от Фрэнка.

– Миллион калорий в твоей пицце! – вспыхнула она.

– А я б не отказался, – весело воскликнул Фрэнк и потер ладошки. – Честно сказать, я проголодался.

– Руки мыть и за стол, – приказала Бетти и снова скрылась на кухне. Загудела микроволновая печь.

Фрэнк и Нэнси дружно потянулись на кухню.

– Значит, сестренка, ты отказываешься от ужина? – спросила Бетти, ставя перед мужчиной большую тарелку с куском пиццы, щедро обсыпанной крошками сыра.

– Нет, на ночь мне не стоит есть, – сглатывая слюну, сказала сестра.

– Или все же передумаешь?.. – снисходительно улыбнулась Бетти. – Немножко, а? По ранжиру. Фрэнку – самый большой кусок, мне поменьше, а тебе самый маленький. С гулькин нос… – Ее личико продолжало светиться улыбкой.

– Умеешь ты уговаривать! Возьму грех на талию, – махнула рукой сестра.

Все дружно рассмеялись. Волна напряжения отхлынула, уступив место обычному разговору, какие ведут за столом родственники: о сортах сыра, о петрушке, которая очень полезна организму, о теплой летней погоде, о простых числах, делящихся сами на себя…

Пока ужинали, Бетти все время поглядывала то на Фрэнка, то на сестру. Выглядели они, как настоящие влюбленные: исполненные счастья взгляды, полуулыбки, нежные прикосновения. То он заправит ей за ухо прядь волос, упавшую на лицо, то она стряхнет несуществующую крошку с его колен. Он поправит очки – она тоже тянется к своей переносице.