Почтовая служба Доктора Дулитла

— Что здесь происходит? — спросил Доктор.

— Мы поймали эту негодницу, которая украла жемчужины, — ответил Быстрей-Ветра.

— И жемчужины тоже нашлись! — воскликнул Гу-Гу. — Они в ящике для марок, и их стережет Джип.

— Ничего не понимаю, — сказал Джон Дулитл. — Я же своими глазами видел, как Уилкинс удрал вместе в ними.

— Те он, должно быть, украл у кого-нибудь еще, — предположила Даб-Даб. — Давайте посмотрим, что там в ящике у Джипа.

Доктор подошел и открыл ящик для марок. Сомнений не было — там лежали именно те три прекрасные розовые жемчужины, которые он отослал заказной бандеролью.

— Как же вы их нашли? — спросил он, обернувшись к Быстрей-Ветра.

— После того, как вы уплыли на каноэ, — ответил вожак ласточек, — мы с дроздом решили по пути сделать остановку на том самом дереве, где он потерял посылку. Было слишком темно, чтобы попытаться ее искать, и мы стали ждать утра. И вот на рассвете мы увидели эту несчастную белку, которая скакала с ветки на ветку с нашей жемчужиной во рту. Я сразу же прыгнул на нее и прижал к земле, а дрозд тем временем отобрал жемчужину. Потом мы заставили ее рассказать, где она спрятала остальные две жемчужины, и, найдя их, доставили ее сюда.

— Вот так-так? — сказал Доктор, глядя на несчастную преступницу, связанную красной почтовой тесьмой. — Зачем же ты украла эти жемчужины?

Поначалу казалось, белка была слишком испугана, чтобы говорить. Доктор взял ножницы и разрезал красную тесьму.

— Для чего ты это сделала? — повторил он.

— Я думала, что это брюссельская капуста, — робко заговорила белка. — Несколько недель тому назад, когда мы с мужем вечером сидели на дереве, мы почувствовали сильный запах брюссельской капусты. Я и муж, мы очень любим брюссельскую капусту, но сначала мы никак не могли догадаться, откуда исходит этот запах. И тут мы догадались посмотреть наверх и увидели тысячи дроздов, летящих у нас над головами и несущих в клювах брюссельскую капусту. Мы надеялись, что они сделают остановку, и мы сможем попросить у них немного для себя. Но они не остановились. Тогда мы подумали, что, может быть, через несколько дней они снова прилетят. И мы стали караулить их возле того самого дерева. И в то утро я увидела, как один из этих дроздов сел на наше дерево с каким-то сверточком в клюве. «Тш! — прошептала я своему мужу. — Это, должно быть, опять брюссельская капуста! Давай стянем этот сверточек, пока он не смотрит!» И я его стянула. Но когда мы развернули его, то не нашли в нем ничего, кроме этих дурацких безделушек. Я сперва подумала, что это, может быть, какие-то конфеты в скорлупе и как раз собиралась найти подходящий камень, чтобы разбить их, но тут эта птица схватила меня за шиворот и притащила сюда. Нужны мне были эти проклятые жемчужины!

— Да, — сказал Доктор. — Очень жаль, что пришлось доставить тебе такие неприятности. Я попрошу Даб-Даб, чтобы она отнесла тебя обратно к твоей семье. Но, должен тебе сказать, что красть заказную почту — это очень серьезный проступок. Если уж тебе так захотелось брюссельской капусты, надо было написать мне. Так что не стоит обвинять птиц, что им пришлось так строго с тобой поступить.

— Ворованный кусок всегда слаще! — вмешался Чипсайд. — Дайте ей хоть тонну лучшего винограда из теплицы, он, небось, и вполовину не покажется ей таким вкусным, как две гнилые ворованные ягодки. Я бы на вашем месте, Док, впаял ей годика два каторжных работ, чтоб у нее больше и мыслях не было слямзить что-нибудь с нашей почты!

— Ну, ничего, — сказал Доктор, — давайте забудем об этом. Это была всего лишь ребяческая проделка.

— Хорошенькие проделки! — проворчал Чипсайд. — Солидная женщина, мать семейства — а замашки, как у лондонского карманника! Хотя все белки такие. Насмотрелся я в городских парках на ихние жеманные ужимки, которые люди называют «миленькими»! А на деле — это самые нахальные попрошайки, каких только видел свет. Чирикнуть не успеешь, как они стянут у тебя из-под носа последнюю крошку и утащат в свое дупло. Ребяческие проделки!

— Пойдем, — сказала Даб-Даб, беря преступницу в свои большие перепончатые лапы. — Я отнесу тебя обратно на сушу. И Бога благодари, что ты имеешь дело с Доктором. Другой бы на его месте засадил тебя в тюрьму.

— Поскорей возвращайся назад, Даб-Даб, — крикнул Доктор ей вслед, когда она уже вылетела в окно со своей ношей. — Как только ты вернешься, мы сразу поплывем к вождю Ням-Ням.

— Теперь уж я сам повезу эти жемчужины, — сказал он Быстрей-Ветра, — и лично передам их утке-широконоске. Не хватало только, чтоб с ними еще что-нибудь случилось.

Около полудня Доктор во второй раз отправился в свой отпуск, и поскольку Габ-Габ, Джип и белая мышка упросили взять их с собой, то каноэ было довольно сильно перегружено. А примерно в шесть часов вечера старый вождь Ням-Ням уже принимал их в своей резиденции. Впрочем, торжественный ужин в их честь оказался весьма скудным, и Доктор еще раз вспомнил о том, в какой бедности живет этот народ.

Из беседы со старым вождем Доктор понял, что самым опасным врагом страны было королевство Дагомея. Жестокий и могущественный сосед постоянно воевал с вождем Ням-Ням и кусок за куском отхватывал его лучшие земли, а несчастный народ становился все беднее и беднее. Причем армия в Дагомее состояла из амазонок — то есть из женщин-воинов. Несмотря на свой пол, они были очень крупными и сильными, а главное — их было ужасно много. И каждый раз, совершая набеги на своих слабых соседей, они легко побеждали и грабили все подряд.

И надо же такому случиться, что как раз в ту самую ночь, когда Доктор гостил у вождя Ням-Ням, амазонки устроили свой очередной набег. Около десяти часов вечера всех разбудили испуганные крики: «Война! Война! Амазонки наступают!»

Поднялась ужасная суматоха. И пока не взошла луна, люди в темноте бегали, кричали, падали, натыкались друг на друга и дрались, не различая своих и чужих. А когда стало возможно хоть что-то рассмотреть, Доктор увидел, что большинство людей вождя Ням-Ням убежали в джунгли, а амазонки огромными толпами бродили по селению и забирали все, что им понравится.

Доктор попытался усовестить их, но они только посмеялись над ним. Тогда белая мышка, которая все это время сидела у Доктора на плече, прошептала ему на ухо:

— Если вся эта армия состоит из женщин, то я знаю, как с ними справиться. Ведь женщины ужасно боятся мышей. Я сейчас сбегаю поговорю со здешними мышами, и мы живо разделаемся с этими амазонками.

Белая мышка набрала по селению целую армию из двух сотен мышей, которые обитали в стенах и полах ветхих хижин, сделанных из травы или соломы, и маленькие мышки дружно накинулись на амазонок, кусая их за пятки.

С визгом и воплями грузные женщины-воины побросали свою добычу и в беспорядке обратились в бегство. Это было первое в истории поражение непобедимых амазонок из Дагомеи.

Доктор сказал своей белой мышке, что теперь ей есть чем гордиться. Без сомнения, она была единственной мышкой в мире, которой удалось выиграть войну.

ГЛАВА 4 ОХОТНИКИ ЗА ЖЕМЧУГОМ

НА следующее утро Доктор поднялся очень рано. После весьма легкого завтрака (в этой разоренной стране о плотном завтраке нечего было и мечтать), он спросил у вождя Ням-Ням дорогу к Харматтанским Скалам. Старый вождь объяснил, что они находятся прямо за линией горизонта, и если плыть в открытое море куда глаза глядят, то часа через полтора Доктор наверняка будет на месте.

Получив такие точные указания, Доктор решил, что ему, пожалуй, стоит проконсультироваться с какой-нибудь здешней птицей. Даб-Даб слетала на берег и вскоре вернулась с кроншнепом, который маялся от безделья на пляже. Он сказал, что отлично знает это место и почтет за честь быть проводником у Джона Дулитла. И тогда Доктор, Джип, Габ-Габ, Даб-Даб и белая мышка погрузились в каноэ и направились к Харматтанским Скалам.

Утро выдалось чудесное, и путешественники были в восторге от своей морской прогулки, хотя Габ-Габ несколько раз едва не опрокинул каноэ, наклоняясь через борт за проплывающими мимо водорослями. Он заметил, что их с аппетитом уплетает кроншнеп, и тоже захотел попробовать. Так что пришлось в целях безопасности уложить его на дно лодки.