Под другим небом

— Это бессмысленный разговор, Натали. — так меня называл только он. — У каждого из нас свой путь, своя миссия. Я не знаю, что ты должна отработать в себе или где-то, чтобы тебя перестало швырять.

Я отчаянно держалась за Марка, хотя, как человек он не нравился. Он был холодным и циничным. Чем-то он меня даже пугал. Он ничего плохого мне не сделал, но я чувствовала, что человек он жестокий. Мы прожили с ним в той реальности почти год, а потом я внезапно переместилась туда, где родила впоследствии Лису. Несколько раз я задумывалась, мог ли быть Марк ее отцом, но помнила, что между нами ничего не было последние месяца три — я отдалилась от него и мы просто жили под одной крышей. Как обычно, небольшой отрезок времени перед перемещением был несколько размыт у меня в голове.

Больше ничего Эбби мне не сказала, кроме того, что пробыл он не долго, хотя гости обычно покидают их летом, в день летнего солнцестояния, а этот Марк Ситтон ушел через пару дней, хотя дело было весной. Краем глаза я увидела, как к моей телеге подошел Джастин, а Дилли отчаянно машет мне рукой. Я торопливо попрощалась с Эбби и пошла обратно.

— День добрый, — Джастин улыбнулся мне своей ясной улыбкой, а я полетела внутри себя какую-то бездну от нахлынувших противоречивых чувств. Вчера ночью я пыталась уговорить его поехать за информацией, но он твердо пресек мои уговоры, сказав, что поехать сможет только в конце декабря — в Рождество он должен быть здесь и провести службу. Потом путь предстоял долгий, почте этот вопрос доверить было невозможно, слишком опасно.

Я поздоровалась, соблюдая все условности, а затем достала для него тот самый кувшин с одуванчиками и попросила принять в подарок. Для мистера Доусона, Эннет и Феломены я тоже приготовила подарочки из своих шедевров.

Улучив минутку, я спросила так, чтобы слышал только он

— Ты придешь сегодня? — похоже, он перестал сопротивляться, потому что ответил ни минуты не колеблясь

— Обязательно! — и помахав рукой Дилли, он пошел дальше.

Я чувствовала себя глупой и влюбленной. Однако тут же ощутила угрызения совести, что могу радоваться, когда Лиса так далеко. Но что я могла с этим сделать? Джастин мой единственный путь обратно, может не так уж и плохо, если по пути я смогу хоть немного любить и быть любимой.

Тем временем народ на площади стал расходиться, ярмарка сворачивалась. Я осмотрела остатки своих плошек и кувшинов. Совсем даже неплохо. Такими темпами до Рождества я точно рассчитаюсь с Джастином. Мы с Дилли дождались мистера Доусона, который тоже закончил свою торговлю и доставил нас домой.

Я накормила Дилли-дил, послушала ее щебетание, и оделась, чтобы проводить ее до дома, потому что уже смеркалось, к тому же корзинка с горшочками для Феломены оказалась тяжеловата.

— Наташа, — вдруг спросила моя птичка, прервав саму себя, — а священники могут жениться?

Я вздрогнула в испуге, что чем-то выдала себя, пока пялилась на Джастина. Но девочка смотрела на меня безмятежно, я успокоилась и с трудом выскребла из своей памяти какие-то скудные познания об этом факте.

— Викариям вроде бы можно жениться, но только до вступления в сан, — неуверенно ответила я и спросила осторожно. Почему ты спросила?

— Не знаю, — застенчиво ответила Дилли — просто подумала, что отец Джастин мог бы жениться на тебе и ты бы тогда точно никуда от нас не уехала.

Я про себя отметила ее чуткую интуицию и рассмеявшись потрепала по волосам. Вдалеке показался дом, который стал моим первым здесь жилищем. Приятно было снова видеть его.

Феломена расцвела от неожиданности увидев меня, расхваливая и разглядывая горшочки, которые очень вписались в ее уютную кухню. Я между прочим рассказала ей, что отец Джастин готов поехать после Рождества, чтобы узнать можно ли мне вернуться домой. Она задумалась, затем медленно кивнула

— Что ж, очень хорошо. Пусть поможет тебе, надеюсь, что поможет.

У меня в груди разлилось тепло от ее участливого тона. Вспомнила, что я обещала подготовить ей черенки и объяснить, как делать прививку деревьев. Обязательно нужно сделать это в понедельник, надеюсь до этого времени не выпадет снег.

— Оставайся сегодня здесь, Наташа. — предложила Фанни-ма. В другое время я бы осталась, но ведь придет Джастин, а я не хотела терять ни одной минуты с ним. Кто знает, сколько нам отмеряно. И он, конечно, был совершенно прав — и у него, и у меня было кое-что важнее этой внезапной любви. И мы оба знали, что это закончится в любой момент. О том, что я могу и не иметь возможности вернуться, я даже думать не хотела.

Так размышляла я уже по дороге домой, шла я очень быстро, темнота стояла непроглядная. Городка еще не было видно. Я уже боялась, что заблудилась. Хотя с дороги я не сворачивала, но страх накрыл меня с головой, когда я представила, что могу плутать так всю ночь и замерзнуть к чертовой матери. От ужаса и холода я дышала часто, как собака.

И когда вдали показались огоньки за окнами домов, я с облегчением припустила со всех ног. Грешить, любить, ждать и надеяться.

Глава 13

Дни стали походить друг на друга. Я ждала Рождества, как никогда в жизни. Старалась занимать делами свое время так, чтобы на мысли не оставалась ни минуты.

Джастин высказал мнение, что лучше бы мне остаться ждать его здесь, но увидев выражение моего лица в ту минуту, поспешно взял назад свои слова. Предупредив, однако, что дорога будет долгая, трудная и скучная.

— Да уж, дорогой, а здесь сидеть и мучиться неизвестностью сплошное веселье! — раздраженно ответила я, а Джастин расхохотался:

— Если и нет на свете человека, который не умеет ждать так же, как ты, то его следовало бы выдумать. — и он потянулся с хрустом, разминаясь. Мы ехали с ним в Город, сидя, как и в первый раз, рядом.

Снег выпал еще на той неделе, вокруг было как белой простыней все застелено. Обычно я всегда радовалась снегу, но сейчас он меня страшно раздражал — сохранять визиты Джастина ко мне в тайне стало очень трудно. От его дома ко мне и обратно зачастую были видны отчетливые следы. Мы оба молчали об этом, но приходить он старался теперь как можно позже, а уходить в середине ночи, надеясь, что к утру следы заметет.

Сегодня он сам позвал меня с собой в Город, помочь ему с покупками к празднику, а мне в свою очередь нужно было обновить ассортимент своих плошек и купить подарки.

— Джастин, а что ты будешь делать, когда я перемещусь домой? — я спросила просто, чтобы не молчать, вопрос получился глупым.

Он спокойно пожал плечами:

— Снова стану аскетом. Буду вспоминать тебя.

Я смотрела вперед на дорогу, от лошади шел пар.

— Обещаешь?.. — надо перестать задавать вопросы, как дурочка, честное слово.