Под крестом и полумесяцем.
Шрифт:
– Видишь, какой я?
– Вижу, – ответил тот.
ИО начал слоняться по этажам и натолкнулся на начмеда-академика. Тот скорбно застонал:
– Я же завтра читаю доклад по итогам года! Как же вы будете присутствовать?
* * *
Позднейшая, почти современная (2003 год) притча-вставка: начмед-академик собрал докторов.
– Нам выделяют очень большой транш, – сообщил он озабоченно. – Освоим ли?…
Освоим. В администрации родился план прорыть во дворе больницы артезианскую скважину.
* * *
Рассуждения коллеги о дежурной терапевтше: хорошо живется
* * *
Вот, о ней же. Купила на дежурстве две селедки. Огромные! И съела за общим столом. Только хвост успели откупить.
* * *
Обед. Разговоры в сестринской.
– Я читала книгу про японскую пытку. Там в задний проход запускают мышь!
Л., медсестра:
– И что? Что – он за хвост не может ее вытащить?…
Пауза.
– Ну, может быть, руки связали, или нет их вообще уже…
Раздумья.
Запальчиво:
– Все равно. Ну, доберется она до дерьма, нажрется, сдохнет – и все!
* * *
Заведующая отделением явилась на работу в половине первого белой июньской ночи. Устроила скандал в гардеробе: почему не пускают? И лифты не работают? Покормили, уложили спать.
* * *
Всего групп инвалидности – три. Заведующая написала больному шестую. И родился он, опять же, в 19995 году.
…Сенсация! Прошел слух, будто подала заявление: увольняется. Вот посмотрим, кто первый: автор или она?
* * *
Во избежание терроризма в хирургическом корпусе заперли черный ход. И – то отопрут, то снова запрут. Парадный пока не трогают.
* * *
Из давнего: аттестация отделения. Надо подтвердить высшую категорию. Приехала серьезная комиссия с профессором Г. во главе.
– Надо купить хорошей водки, а то профессор блевать будет, неудобно, – высказался А.В.
Старшая сестра разволновалась: тоже, проблема!
– Что?.. Пьет?… Да он у нас до первого этажа не доберется!..
…Все закончилось чудесно, на оптимистической ноте.
* * *
В конце концов, существуют и другие лечебно-диагностические учреждения.
В качестве интерлюдии – несколько историй из практики совершенно посторонней подстанции скорой помощи.
История первая. Поступил вызов, вызывала дочь: «Мама стремится на пол!»
Доктор поехал. Отворили дверь, выходит соловая женщина с нескрываемым слабоумием на лице.
– Мама стремится на пол! Мы уже вторую трехлитровую банку теплой воды со сгущенкой пьем – и не помогает.
Доктор пожал плечами, сделал на всякий случай обеим укол – чтоб угомонились и спали, уехал. Вернулся на станцию, ходит и вслух удивляется:
– Все бы ладно, но почему – трехлитровая банка воды со сгущенкой?
Стоявший рядом коллега осклабился:
– Это я им велел, чтобы впредь не вызывали.
* * *
Хорошо! Не только здесь интересно…
История вторая. Даже не история – так, зарисовка. Врачиха Х. чрезвычайно полна, к работе своей относится философски. Приехала по вызову.
– Что случилось?
– Живот болит…
– Так… Что ели?
– Ну, что…обед…
– На первое – что было?
– Борщ…
– Так,
давайте сюда, буду пробовать.Съела тарелку борща.
– Борщ как будто ничего. Что на второе?..
* * *
Еще, еще! Слушаешь и млеешь. Значит, и у других тоже…
История третья. Станция скорой помощи, девять часов утра, все на месте.
Вошел старый, проверенный фельдшер – лет шестидесяти, бритый наголо. Поставил на деревянный стол два литра спирта и сказал:
– Ну что, мужики. Начнем безумство.
Через полчаса его увезли в вытрезвитель, потому что он какую-то скорую послал не ту и не туда. А когда с центральной позвонили и стали выяснять, в чем дело, ответил:
– Не хер сюда звонить, тогда я ошибаться не буду.
* * *
История четвертая. Рассказчик дежурил на съемках некоего мюзикла с Боярским: обеспечивал медицинскую помощь на случай чего. Не Боярский, конечно. Съемки велись на территории пивного завода «Красная Бавария».
Сам рассказ не слишком интересен. Суть – в последней фразе:
– …В два часа ночи я дорвался до кранов.
* * *
Ну-с, о чужаках достаточно. Вернемся на родную землю.
– Да! Приходится работать среди придурков! – запальчиво сказала доктор М.
После паузы заведующая подозрительно осведомилась:
– Это что – ко мне тоже относится?
* * *
Между прочим, хирург-уролог К. вот уже некоторое время как уволился и перебрался в другую больницу, где автор его и навестил. Снова чужая сторонушка! Герои, правда, прежние. Первым делом К. показал две кладовки с противопожарными принадлежностями – шлангами, ведрами и баграми. Туда он складывал пустые бутылки, автор насчитал шестнадцать штук. Вскорости К. похвастался:
– Я тут трахнул старшего лейтенанта милиции!
Автор, считая, что ослышался, переспросил – дескать, верно ли он понял? Не имел ли К. в виду обычную диагностическую процедуру. К. ответил, что нет, не имел.
Минут через пять зашел разговор об общей знакомой, девице симпатичной и, на первый взгляд, доступной. Автор спросил:
– Ну, а как вот… с ней – у тебя? Получилось что-то?
К. с улыбкой пожал плечами и на вопрос ответил вопросом:
– Смысл?…
* * *
Впрочем, ничего неожиданного в этом нет. Пару лет тому назад К. посетил гей-клуб «69», где созерцал мужской стриптиз. «Мне так понравилось!» – таращил он удивленные глаза. Рассказал раз, рассказал второй. Потом – третий. Пришлось спросить:
– Слушай, а что ты так завелся7 Может, проблема у тебя? Так ты намекни, будем думать…
На это К. с обычной мечтательной задумчивостью ответил:
– Один раз – еще не пидорас. Вжик! – и снова мужик!
* * *
Вообще, без К. скучно. Коллега С. рассказывал, как однажды вечером, в двенадцатом часу ночи, К. с женой завалились к нему в гости.
Сияя, лучась, благоухая, К. игриво воскликнул:
– А мы с поминок!
* * *
Автор сидел в гостях у С., заведующего содружественным неврологическим отделением. Кофе пил, кое от кого скрывался. Вошла хорошо уже внимательному читателю известная старшая сестра. Она начала говорить, она пришла с каким-то известием.