Под личиной
Шрифт:
Потому я никаким боком не прислонялся к местной братве, не имел "крыши", никогда не встревал в драки и делал вид, что по вечерам боюсь выходить из дома.
Бизнес у меня был так себе, средний. Я занимался оптовой продажей разнообразных материалов (в основном импортных) для отделки квартир.
В принципе, лично я зарабатывал неплохо – до десяти тысяч долларов в месяц, но по сравнению с зубрами от большого бизнеса был мелкой, незначительной букашкой, которую следует рассматривать лишь через лупу.
Из-за своей мелкотравчатости я поначалу не попал в поле зрения рэкета, а когда мое дело
Беда пришла с другой стороны, откуда я совсем ее не ждал.
Сначала сгорел один из складов фирмы, и я понес большие убытки. Затем свалился под откос трейлер с дорогими отделочными материалами из Италии. Увы, груз не был застрахован. А значит, я снова влетел в немалую копеечку.
И наконец я имел неосторожность согласиться на совместную деятельность с ООО "Девис".
Вложив в общество триста тысяч долларов в виде займа под проценты, только через полгода, когда дела моей фирмы здорово пошатнулись и мне срочно понадобились оборотные деньги, я понял, что попал как кур в ощип. Сейчас эти триста кусков мне бы здорово пригодились, чтобы поправить финансовое положение.
Но, увы и ах – мой так называемый партнер, директор ООО "Девис и Ко" Денис Висловский, даже не думал что-то там делать и возвращать вложения.
Короче говоря, мои триста косых помахали зелеными крылышками и исчезли в неизвестном направлении.
Куда именно, знал только Сачок – так прозвали Висловского еще в глубоком детстве.
– Марья! – воскликнул я с наигранным испугом и злостью. – Ты в своем уме!? Коготок увяз – птичка пропала. Стоит мне лишь заикнуться местной братве о таком, и пиши пропало. Сначала выдоят фирму, как глупую корову, а затем дадут мне под зад. В лучшем случае – если я не буду упираться.
– Это не совсем так, – настаивала на своем Мария. – У меня есть знакомые, которых можно назвать порядочными. С известной натяжкой… – Она многозначительно ухмыльнулась. – За умеренную плату они сделают все, что я попрошу. Сделают – и забудут. Я могу гарантировать…
– Ты можешь гарантировать только одно, – перебил я Марию, – что вслед за летом наступит осень, затем зима и так далее. Спасибо за совет, но мы пойдем другим путем.
– И что он собой представляет?
Марья смотрела на меня с сарказмом.
Ну, это уж слишком! По-моему, Марья забыла, что она не мой партнер с соответствующими правами, а всего лишь личный секретарь-референт.
Я не сомневался в ее словах. Марья, в отличие от меня, местная, а потому у нее могли быть хорошие друзья, готовые ради денег сделать все, что угодно.
Но она, похоже, не знала прописной истины: сотворенное зло, пусть даже с благородными намерениями, имеет свойство множиться и возвращаться к тому, кто его сделал. Как примитивная инфузория – делением.
И "наезд" на Висловского может оказаться брошенным в горах камнем, который вызовет лавину.
А мне очень не хотелось снова менять место жительства и начинать жизнь сначала. Я просто устал от вечных скитаний.
Мне нравился и этот город, и мой офис,
и Мария, и люди, с которыми приходилось общаться. Естественно, за исключением Сачка… сукин сын!– А вот это, милочка, не твое дело! – отрезал я грубо.
Марья уже привыкла к резким сменам моего настроения, а поэтому отреагировала на грубость с удивительным спокойствием. Опустив глаза, она стояла передо мной с непроницаемым лицом, буквально излучая антарктический холод.
Только теперь, с большим опозданием, я наконец сообразил, что даже не предложил ей присесть.
– Извини… – сказал я покаянно. – Нервы ни к черту…
Марья с пониманием кивнула. Ее лицо немного прояснилось. Но она смолчала.
Я решил объясниться:
– Я сам пойду к этому козлу, чтобы внести ясность в наши отношения. Все равно нужно что-то предпринимать. Если у Сачка все бабки в обороте, пусть продает свои машины. У него их три или четыре.
Как раз хватит, чтобы вернуть мне долг.
Марья снова промолчала (все-таки обиделась, подумал я), но в уголках ее резко очерченных губ мелькнула недоверчивая улыбка.
Я понял, о чем она подумала, – не видать мне денег, как своих ушей. И про себя сокрушенно вздохнул.
Эх, где мои молодые годы… Вернись те времена, Сачок сейчас бы слезами полы мыл, умоляя забрать долг, притом с большими процентами. Бывали дни веселые…
– Да, да, надежды юношей питают, но пока иного выхода нет! – сказал я раздраженно.
Вскочив на ноги, я заметался по кабинету.
– Нужно что-то придумать! Разборка и суд меня не устраивают. Надо искать третий путь.
– Он уже есть, – наконец подала голос Марья.
– О чем ты?
– Мы можем поправить дела фирмы и без денег, присвоенных Висловским. Наши зарубежные партнеры предлагают нам брать товары на консигнацию. [4] Я только что получила факс.
4
Консигнация – форма комиссионной продажи товаров, при которой их владелец передает товар партнеру для продажи с его складов; оплата по реализации или с обусловленным сроком.
– Не понял… А разве я об этом их просил?
– Простите, может, я несколько поторопилась… – Марья зарделась, уж непонятно от чего. – Однажды в разговоре вы обсуждали этот вариант… Вот я и подумала…
– Понятно. Ты решила бежать впереди паровоза.
Я не знал, как мне поступить – разозлиться и побить горшки, или перевести все в шутку.
Иногда ее самостоятельность мне нравилась, но временами Марью заносило. Она иногда принимала решения, консультируясь со мной лишь после воплощения их в жизнь.
До этого времени я помалкивал, так как Марье нельзя было отказать в уме и сообразительности, но сегодня ее инициатива была совсем некстати.
– Спасибо, Марья Казимировна, – сказал я с горечью в голосе. – Удружила ты мне… Теперь за бугром подумают, что наша фирма на мели, а это значит хороших контрактов нам больше не видать.
– Максим Семенович, вы не правы. Дело обстоит совсем по-другому.
– Это как понимать?
– Помните, два месяца назад к нам приезжал господин из Италии?